Фадрагос. Сердце времени. Тетралогия (СИ) - Савченя Ольга "Мечтательная Ксенольетта"

Попала…

Открыла рот, быстро соображая, как быть. Скажу ему, и тогда он не возьмет меня с собой. Попросить прямо, тогда могут возникнуть ненужные подозрения.

– Ой! – схватилась я за метку. – Волтуар зовет.

Я шагнула вперед, но Кейел преградил путь. Однако, как и обещал, не притронулся.

– Просто скажи в каком крыле искать, – хмурился он. – Дальше справлюсь сам.

– Оно там такое неприметное… Блин! – потерла метку.

– Блин? – сильнее нахмурился Кейел. – Возле кухни? Столовой?

– Да не этот блин, – скривилась я. – Нет, оно в другом месте, но, Кейел, метка совсем печет. Это что‑то срочное. У нас еще есть время. Я все тебе расскажу, но потом.

Ради игры поубедительнее, я и вправду отправилась к Волтуару в кабинет. И его обрадовала в этот день. Ведь пришлось сочинять, что я сильно соскучилась по нему.

Не знаю, о чем думал Кейел, прожигая меня нетерпеливым взглядом в столовой, но приблизиться к себе я ему не позволяла. Уходила с Волтуаром, гуляла с ним так часто, как никогда до этого. Терпела ночами, кажется, постепенно закаляясь… В то время, пока правитель был занят, я не отпускала от себя Дариэль и даже пару раз посетила местные выступления. С удовольствием послушала старого сказочника, удивляясь, что в Фадрагосе впервые встретила что‑то настолько светлое.

Гильдии сказочников считались низшими, им платили крохи, и может, именно поэтому для них были открыты двери почти повсюду. Девушки сидели на расстеленных покрывалах в скрытом дворе, куда однажды привел меня Ромиар. Мы слушали какие‑то детские истории о местной нечисти, об отважных героях, о любви, о том, как добро побеждает зло. Единственное отличие немного коробило: кто добрый, а кто злой все равно решали духи.

Как и говорил когда‑то Волтуар, любовницы одного правителя не общались с любовницами другого. Однако это не мешало им поддерживать высказывания, идеи и дополнять вопросы друг друга, просто обращаясь к рассказчику.

Наверное, многие назвали бы этих девушек восторженными дурами, но я завидовала им. Мне хотелось оказаться на их месте, смотреть на мир их глазами и относиться к нему так же.

Так дни следовали за днями. И я просто ждала, когда Кейел перехватит меня за руку, из кожи вон вылезет, но сумеет остаться со мной наедине. Именно в этом случае возрастала вероятность, что артефакты будут готовы, и мы, не откладывая в долгий ящик, вместе отправимся к хранилищу. Другие варианты я не готова была принять.

На очередном рассвете я привычно притворялась спящей, пока Волтуар нежно целовал меня в щеку. Он тихо поднялся, обошел кровать и подтянул одеяло на мое плечо. Щекотно погладил губы, и я едва удержалась, чтобы не почесать их. Одевался он быстро, а затем так же быстро уходил. Обычно я сразу же поднималась, вызывала Дариэль и начинала приводить себя в порядок. Но не сегодня…

– Почтенная, мне разрешили разбудить вас! Можно войти?

Я подскочила на кровати, прикрываясь одеялом. Чувства взметнулись, взорвались внутри, нахлынуло облегчение, а затем навалилась такая расслабленность, будто все это время я в самом деле ходила до предела напряженная. Горький ком подкатил к горлу, губы затряслись, руки задрожали. Я спустила ватные ноги на холодный пол. Плотная занавесь отодвинулась и в проеме показалась белая голова.

– Елрех, – прошептала я, вытирая слезы со щек и не понимая, почему плачу. Сейчас‑то почему?..

Она вошла, а я поднялась и, путаясь в одеяле, бросилась к ней. Крепко, крепко обняла и окончательно расплакалась.

– Ну‑ну, глупая человечка, – Елрех прижала меня к себе и, гладя по голове, спросила: – Духи с тобой! Чего разревелась, как разнеженная девица?

Когда плач превратился в обычное хлюпанье носом и икоту, Елрех сказала, что в коридоре стоит клетка с Кешой. Пока она искала место, куда поставить клетку со священной птицей, я оделась и умылась. Вернулась в комнату и посмотрела на важного белого голубя. Клетка хорошо встала на комоде.

– Почему так долго? – спросила я, снова обнимая фангру. – Как же я скучала по тебе.

Закрыла глаза, понимая, что и вправду ни по ком так не тосковала, как по ней.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Почтенный не будет ревновать? Смотри ведь, выставит меня из дворца, – рассмеялась она. – Ему не в первой.

– Рассказывай, – отступила я, хлопая ее по плечам, разглядывая светлое платье, небрежно севшее на мускулистую фигуру. – Все рассказывай.

Во‑первых, порадовало, что Волтуар разрешил позавтракать в комнате с Елрех. Он словно предугадал мое состояние при встрече с согильдийкой. Во‑вторых, я уже не плакала, а глупо улыбалась, глядя в серые, нечеловеческие глаза, но при этом в душе, казалось, я готова променять общество многих людей на общество Елрех.

– Надо было отыскать новую священную птицу после того, как мы с Дриэном убедились, что ты испортила нашу. Теперь это не священная птица Аспидов, – качала она головой, глядя на клетку с укором, – теперь это твой Кеша.

– И где вы их ищете? – спросила у нее, крепко сжимая ее руки.

Не отпущу, никуда больше не отпущу! Она – единственный островок спокойствия и добра…

– Наивная Асфи, – улыбка стала шире, наполнилась задором. – Неужели ты тоже поверила, что птица будет гадить священным пометом?

Голубь словно понимал наш разговор: растопырил хвост, нагадил и заворковал.

Я затрясла головой, обдумывая все, что знала о Кеше.

– В каком смысле, Елрех? – округлила глаза. – Я помню, как алхимики прибегали в мастерскую, чтобы пинцетом аккуратно… Это не священная птица?!

Она рассмеялась, вытерла слезы, выступившие в уголках глаз.

– Главное, чтобы птица редко встречалась. Тогда убедить легче, что она священная. Те редкие зелья, в которые требуется помет, на продажу не идут. Их рецепты хранятся в строжайшей секретности в гильдии Аспидов, – она давилась смехом, пока я пыталась осознать услышанное. – И нужны они, чтобы молодой алхимик скорее раскрыл свой талант.

– Молодые ученики гильдии варят себе редкие зелья, которые не несут никакого эффекта, так? – догадалась я.

Елрех кивнула, откидывая густые волосы за спину и не сводя с меня веселого взгляда.

– Зачем?

Бедняг было жалко.

– Так Дриэн отучает их от жадности. Ведь главный успех алхимика – знать меру всему.

– Но вы ведь их всех кормите, поите… – я скривилась, посмотрев на воркующего Кешу.

– Встречаются те, кто не готов ради скорейшего успеха, жрать все, что им подсунут. Они проверяют древние архивы, переводят все редкие рецепты первых алхимиков Фадрагоса и Пламени Аспида, а затем идут ругаться к Дриэну. Таким истина открывается сразу же, и их начинают готовить к руководящим должностям гильдии.

– А как же испорченный помет, в котором обвиняли меня? – возмутилась я.

Елрех махнула рукой и объяснила:

– У них что‑то не получалось, и они искали себе оправдание. Ничего. Когда‑нибудь и до них дойдет, что все зависит от обычных стараний, тогда они и станут настоящими алхимиками.

– И как долго доходило до тебя?

– С первого дня поняла. Но такой полукровке, как я, никогда не стать верховной гильдии, – грустно улыбнулась она, но печаль быстро сменилась напускной строгостью. – А теперь ты рассказывай обо всем. Ромиар говорил о жутких вещах, Ив волнуется и стыдится. И Вольный… – нахмурилась. – С бесчестным человеком я еще не виделась, но собираюсь. Духи на его стороне, но они в любой момент могут отвернуться. Напомню ему, раз он забыл. И ты! Асфирель, чтобы ты делала, если бы он не остановил тебя вовремя?

– Елрех…

Я опустила голову. Все казалось таким логичным, но почему‑то глядя в глаза фангры, я не могла говорить об этом так же легко, как думала.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Елрех, я хочу домой. Хочу жить, понимаешь? А тут… Тут я не живу, а просто существую.

Она сжала мое плечо, и я подняла глаза, встречаясь с ласковым взглядом.

– Глупая Асфирель, – тихо протянула она. – Мы живы, пока жива наша история. Вся жизнь – это воспоминания и мечты. Воспоминаний о Фадрагосе тебе уже должно хватить, чтобы заменить ими прошлое с Земли. Ты волочешь за собой мертвый груз, и он мешает тебе мечтать. Но выбирать тебе, – хлопнула меня по плечу и посмотрела на вход. – Я не ела с прошлого рассвета, готова мсита целиком проглотить! Почтенные всегда столько ждут свои завтраки?