Курский излом - Валерий Замулин

4‑я гв. тбр и 47‑й гв. отпп должны были сосредоточиться к 23.00 в лесу в 1 км северо–восточнее Крюкова и быть готовыми: танковая бригада — атаковать за 25‑й гв. тбр, а полк — самостоятельно в направлении на Каменский.

4‑я гв. мсбр с 1500‑м иптап и 273‑м мп получили задачу к 22.00 выйти на рубеж Новые Лозы, Гостищево, выс. 220.1, Крюково, занять прочную оборону. В дальнейшем — к 3.00 6 июля переправиться и овладеть юго–западной опушкой леса в 1 км западнее х. Глушинский. Таким образом, к рассвету 6 июля главные силы соединения должны были иметь впереди себя, непосредственно перед фронтом дивизии «Мертвая голова», сильное прикрытие, которое вполне могло позволить как сдерживать наступающего противника, так и готовиться к контрудару. Однако в боевых условиях план — это не закон, а лишь намерения. Многое зависит и от действий неприятеля, немало и от соседей. В ситуации со 2‑м гв. Ттк, не желая того, серьезно подвели именно свои, командование 375‑й сд.

Рассчитывая использовать корпус в контрударе утром [509] 6 июля, командование фронта считало важным, чтобы к переднему краю его войска подошли около полуночи. Это гарантировало от удара вражеской авиации, в то же время давало возможность осмотреть технику после марша, подготовить танки к бою и дать возможность экипажам хотя бы несколько часов отдохнуть. В то же время сумерки создавали дополнительные сложности на марше. Они оказались столь значительными, что войска корпуса сумели собраться полностью лишь к середине дня 6 июля.

Первыми вышли на марш, еще в 16.00, мотострелковый батальон 26‑го гв. тбр, затем, в 19.00, — танковые бригады. Для движения были намечены три маршрута. Это обычные полевые дороги, но проложенные по холмистой, пересеченной оврагами местности. В ночное время подъемы и спуски при запрете на включение фар, который существовал в тактической полосе, превращались в серьезное испытание для всех экипажей боевых машин. Особенно тех, что прибыли из запасных полков, а их оказалось больше половины.

Во 2‑м гв. Ттк ударным был 47‑й гв. отпп, располагавший 21 Мк‑4 «Черчилль». Одной из «врожденных болезней» наших «тридцатьчетверок» был плохой обзор для механика–водителя, поэтому при движении, иногда даже в бою передний люк танкисты открывали. Еще хуже обстояло дело с обзором в Мк‑4. Высокие гусеницы полностью закрывали вид слева и справа от танка на обочины дороги. Вместе с тем у этих машин часто на подъемах с катков слетали гусеницы. В ходе ночного марша, протяженность которого составляла 80 км, все эти проблемы привели к тому, что полк не только не вышел в назначенный срок, но и к рассвету еще не был боеспособен. Из отчета его командира подполковника М. Т. Шевченко:

«Времени на совершение марша с 19.00 до 23.00 5.7.43 г. было недостаточно. Тяжелые танки «Черчилль», трудноуправляемые в ночное время, из–за ограничения видимости, при большом напряжении в составе полка двигались со скоростью не более 7–10 км/час. Совершение марша ночью, большое расстояние марша для тяжелых танков и ограниченная видимость привели к тому, что к указанному времени — 23.00 5.7.43 г. полк в Клюково не сосредоточился, а подошел только к 4.00 6.7.43 г. в количестве 7 танков «Черчилль».

Остальные танки в количестве 14 штук отстали по техническим причинам (часть заваленные в кювете из–за плохой видимости) и сосредоточились в с. Крюково до 15.00 6.7.43 г. К этому времени было боеспособных 17 танков, 5 — по техническим причинам находились еще на марше, ожидая помощи»{463}.

С подобными проблемами столкнулись в ходе марша и в [510] танковых бригадах. Однако в них количество отставших машин по техническим причинам было значительно меньше. Так, в 25‑й гв. тбр отстали две «тридцатьчетверки» и одна «семидесятка», а в 26‑й гв. тбр вышли из строя 5 танков (Т-34–4 и Т-70–1). По донесению штаба 26‑й гв. тбр все машины восстанавливались на месте и через пять часов прибыли в район сбора.

Марш корпуса затянулся. В 3.30 A. C. Бурдейный доложил командующему фронтом:

«25‑я гв. тбр сосредоточилась в с. Новые Лозы, 26‑я гв. тбр — Рождественка, готовит переправу через Липовый Донец, 4‑я гв. тбр задержится на марше, переправа Сажновский Донец, 4‑я гв. мсбр двигается в пешем строю. Остальные части корпуса сосредоточились в исходном районе, согласно Вашего приказа».

Таким образом, не к полуночи, как планировалось, и даже к рассвету 2‑й гв. Ттк в назначенный район выйти не смог. Около 4.00 из пяти его соединений лишь две бригады и части обеспечения корпуса подошли к переправам, остальные две бригады и танковый полк еще находились в пути. Тем не менее это обстоятельство никак не повлияло на оперативную обстановку в этом районе, так как контрудар утром 6 июля был отменен И. В. Сталиным. Поэтому переброску 2‑го гв. Ттк в итоге можно было бы признать успешной.

Но марш — это была лишь первая проблема, с которой столкнулся полковник A. C. Бурдейный. Перед рассветом передовые дозоры доложили, что мост в Рождественке, по которому планировалось перебросить 25‑ю гв. тбр и 47‑й гв. отпп на западный берег реки, взорван. Подрыв осуществил ст. лейтенант Красильщиков, заместитель командира разведроты оборонявшейся в этом районе 375‑й сд, по приказу начальника штаба. Мера эта была вынужденная. В течение 5 июля эсэсовцы проявляли высокую активность в полосе этой дивизии. Уже в сумерках противник значительными силами танков захватили с. Смородино. Опасаясь, что и ночью боевая группа дивизии «Мертвая голова» продолжит наступление в юго–восточном направлении, командование дивизии и приняло это решение.

В 4.00 комкор подписал частный боевой приказ № 30, в котором отдал приказ о переходе корпуса к обороне по восточному берегу реки и удержанию участка Рождественка, Новые Лозы, Гостищево, Сажное. В то же время войска должны были быть готовы для нанесения контрудара в направлении на Крапивенские Дворы. К переправе выводились инженерные части:

«Командир корпуса решил для обеспечения переправы частей на западный берег р. Липовый Донец подготовить переправу [511] в районе Новые Лозы, — отмечается в отчете о боевых действиях 2‑го гв. Ттк. — Для этого была выброшена саперная рота 51‑го мотосаперного батальона, которая к 14.00 6.7.43 г. восстановила мост, усилила его, сделав его проходимым для всех марок танков корпуса»{464}.

К утру ком неувязок и нестыковок нарастал. Вместо мотострелкового батальона 25‑й гв. тбр, который не смог вовремя переправиться на западный берег, полковник С. К. Нестеров, командир 26‑й гв. тбр, еще ночью в качестве передового отряда прикрытия выбрасывает свой мотострелковый батальон. Он начал окапываться на опушке леса в 3 км западнее с. Непхаево, при этом оба фланга его были открытыми. Эсэсовцы не заставили себя долго ждать. В 4.00 командование корпуса донесло Н. Ф. Ватутину:

«Противник силою до 80 танков и полка пехоты наступает из Смородино на Непхаево. Авиация противника группами до 20 самолетов непрерывно бомбит боевые порядки наших войск»{465}.

На рассвете перешедшая в наступление «Мертвая голова» взяла после непродолжительного боя х. Каменский, Смородино и к 7.00 окружила батальон в лесу. Оказать помощь бойцам капитана Юпко было некому, 4‑я гв. мсбр, как и все основные силы соединения, находилась на восточном берегу. Гвардейцы вступили в бой с превосходящими силами противника.

В 10.00 комбриг С. К. Нестеров переправляет взвод Т-34 ст. лейтенанта Белюсова на помощь окруженным в лесу. Под прикрытием огня прорвавшихся в рощу танков часть мотострелков вышла из кольца и сосредоточилась на западной окраине Непхаева, но значительная часть батальона продолжала вести бой в кольце и вышла из него лишь вечером, когда корпус перешел к активным действиям. Несколько по–иному ситуация с 1‑м мсб отражена в документах разведотдела штаба 2‑го тк СС:

«А) Показания пленных.

26‑я гв. танковая бригада. 1‑й мотострелковый батальон. Состав: 50 процентов русских, 50 процентов узбеки. Средний возраст 30 лет. Пополнения прибывают из 230‑го запасного полка из Буденный (юго–восточнее от Новый Оскол). Последнее пополнение — в начале июня, в составе 40 мужчин и 5 женщин. Батальон оснащен трехтонными грузовиками. Стрелковая рота состоит из 3 взводов и одного взвода тяжелых пулеметов.

Бригада находилась в районе Короча на отдыхе. 1‑й мсб в [512] 15.00 5 июля поднят по тревоге, моторизованный марш в район Петропавловка, прибытие в 24.00. В заключение четырехчасовым пеший переход в район восточнее Редин{466}, там расположились на отдых. Было известно, что немецкие силы прорвали укрепленные линии, отсюда и задача образовать заграждение, поставленная 1‑му мсб 26‑й гв. тбр.

Утром 6.7. прорвавшиеся восточнее Редин наши силы наткнулись на находившийся на отдыхе батальон и рассеяли его»{467}.

Тем временем командование дивизии СС продолжало наступление двумя группами в направлении на Рождественку и Новые Лозы. Однако уже после первых атак стало ясно — из–за огня с восточного берега, с ходу подойти к руслу реки не удастся. Кроме того, авиаразведка. 8‑го ак сообщила о подходе в этот район танковых частей русских. В 11.00 A. C. Бурдейный доложил: