Дневники Клеопатры. Книга 2. Царица поверженная - Маргарет Джордж

— Богиня, — сказал жрец, — здесь обитает самый мудрый человек в Египте — тот, кто прозревает священные слова богов. Ему ведомы их желания и деяния, ведомо начало их бытия в незапамятные времена и направление пути.

Поначалу я ничего не увидела. Комната казалась аккуратной и чистой, в ней стояли маленькие сундучки, один поверх другого, и сосуды со свитками рядами выстроились на полу. Потом послышалось шарканье. В дальнем углу что-то зашевелилось.

Я почувствовала, как волосы у меня на загривке встают дыбом. Звук походил на шорох высохших стеблей и сопровождался слабым запахом пыли, как бывает в хранилищах древностей. Человек цвета старого папируса распрямлялся на табурете.

— Ипувер, это божественная царица Клеопатра пришла к нам.

Человек, казалось, становился все выше ростом. Он был настолько стар, что его кожа свисала складками и имела тусклый коричневато-желтый оттенок.

— Ипувер происходит по прямой линии от первого верховного жреца Гелиополиса, — пояснил Накт. — Во времена моей юности он был верховным жрецом, но лет тридцать назад отошел от дел, чтобы полностью посвятить себя изучению тайны происхождения богов. Он был самым ревностным наблюдателем звезд, но потом его зрение ослабло.

— И я обратился к внутренней жизни богов. Не имея больше возможности созерцать их на небесах, я нашел их внутри, в нас самих. Я слышу их шепот.

Его собственный голос походил даже не на шепот, а на шелест или шуршание.

— Мудрейший, а они отвечают, когда ты задаешь им вопросы? — спросила я. — Или тебе приходится ждать, пока они сами решат говорить?

— Обычно я жду, — признался он. — Как видишь, я провел много лет над этим.

Он развел худыми руками, и я увидела увядшую плоть, висевшую складками.

— Он знает тайны Ра, — сказал Накт. — И ему внятен горящий глаз священных кобр. Он ухаживает за ними.

— Как, здесь?

Я не видела клеток. Не может быть, чтобы кобры жили здесь, в этой комнате!

— Да, они здесь, — прозвучал спокойный ответ. — Но не в клетках. Не двигайся, они сами к тебе приблизятся.

Он ответил и на тот вопрос, который я не задала вслух.

Да, неудивительно, что во владениях старого мудреца даже властный Накт вел себя почтительно. Трудно представить — ядовитые змеи свободно ползают по комнате! Я ничего не имела против тех змей Мардиана, они мне даже нравились, но он держал их в плетеных клетках. Тут совсем другое дело.

Я посмотрела вниз, под ноги. И ничего не увидела.

— Стой неподвижно и жди, дочь моя, — сказал Ипувер. — А ты, Накт, можешь удалиться. Богиня останется наедине с себе подобными.

Мне хотелось удержать жреца, но голос куда-то пропал, а Накт поклонился и, пятясь, покинул помещение. Я слышала, как упал за ним полог.

— Да, придется подождать, — повторил Ипувер. — А пока мы будем ждать, присядь рядом со мной. Хочешь взглянуть на самый древний свиток?

Наклонившись, он извлек из футляра тугой свиток, положил на стол и аккуратно развернул. Пергамент похрустывал.

— Это самое первое повествование о Ра, — пояснил старик. — Когда жрецам было дано прозреть истину, они записали ее.

Неужели он настолько стар? Я глядела на свернутую полосу папируса, дивясь тому, как столь хрупкий материал мог пережить столетия.

Мудрец продолжал разглаживать свиток, когда лицо его неожиданно озарила улыбка.

— Ах, — вздохнул он с таким видом, будто с ним происходит что-то чудесное. Такое лицо бывает у мужчин при получении известия о рождении долгожданного сына.

Жрец медленно поднял руку, и к ней прильнула большая темная змея.

— Эджо, — произнес он, и в его сухом старческом голосе прозвучала нежность. — Защищающая богиня. Ты знаешь, кто пришел, не так ли? Почувствовала родство.

Змея, похоже, не обратила на слова старика никакого внимания, но обвила его руку, как обвивается плющ вокруг дерева.

— Есть ли у тебя вопрос, дитя мое, чтобы задать его богам? — мягко обратился он ко мне. — Наверное, я мог бы на него ответить. Боги открывают мне многое.

— Я… я…

Слова застряли у меня в горле, хотя я чувствовала, что он говорит правду. Осмелюсь ли я спросить? И приоткроют ли боги завесу тайны грядущего, поведают ли, что находится за ней?

— Я бы спросила богов… Я бы узнала… Будут ли они впредь благосклонны к Египту, к Востоку?

Жрец закрыл глаза, в то время как змея поползла выше по его руке на плечо. Потом она обвила его шею. И тут Ипувер заговорил. Я чуть не закрыла глаза в страхе, что колебания горла жреца побудят аспида укусить его.

— Боги обещают, что Египет не исчезнет до конца времен, — произнес старец.

— Он останется таким, как сейчас? Свободным? А что будет с Западом, с Римом?

Теперь он ждал гораздо дольше.

— Что касается Рима, боги Египта молчат, — наконец ответил он. — И еще: хотя Египет продолжит существовать, сами боги по прошествии некоторого времени умолкнут. Они больше не будут говорить.

— Но они останутся на нашей земле? Или их молчание покажет, что их больше нет?

Мне необходимо это выяснить. Как Египет сможет существовать без своих богов? Тогда он не будет Египтом.

— Я не знаю, — промолвил жрец. — Они не говорят.

Змея обвилась кольцами вокруг его шеи, и ее голова залезла старику за пазуху, под одежду. Потом я приметила движение на его коленях: там лежала вторая змея.

— Ты не должна их бояться, — сказал он. — Это питомцы Исиды, ее любимцы, одаряющие избранных бессмертием. Они мои друзья.

— Друзья?

Я почувствовала едва заметное шевеление у моих ног и мысленно воззвала к Исиде, дабы та не принуждала меня к близкому знакомству с ее питомцами. При этом я знала, что попытка оттолкнуть или отбросить змею может закончиться плохо.

— Смерть приходит ко всем нам, но священный аспид дарует красивую смерть, — произнес жрец. Он погладил спину первой змеи. — Капюшон раздувается, тонкие зубы прокалывают кожу, и смерть приходит к нам украдкой, быстро и безболезненно.

— Безболезненно?

— Да. Из всех ядов яд кобры — самый мягкий, самый добрый. Он действует быстро, а умерший от укуса кажется спящим. Никакой крови, никакого вздутия и корчей. Лишь немного пота, подступающий сон, безмятежность… Я наблюдал это сам.

Да, Мардиан говорил, что укус аспида не причиняет мук.

— Сколько их у тебя?

— Я не считал, — ответил он. — Очень много. — Он снял одну змею и положил ее на пол. — Отдохни. — Старец улыбнулся. — Я говорил тебе, что они мои друзья. Но для тебя, как для всех фараонов, они больше, чем друзья. Их укус в назначенный час может даровать смерть, объявленную Анубисом. Они заключают в себе власть богини Исиды, что носит корону Нижнего Египта.