Пестрая бабочка. Боги и не боги - Кристина Белозерцева

— Графиня, помочь вам сесть? Или предпочитаете истекать кровью в более комфортных условиях?

— Да чтоб тебя! — прохрипела я, кое-как принимая относительно вертикальное положение и приваливаясь к его плечу. — А я думала, это Эрик — безумен!

— Не хочешь рассказать, что с тобой произошло?

— Позже. Мне больно говорить.

Он поднял ладонь к лицу, посмотрел на красные капли, срывающиеся с пальцев, и негромко рассмеялся непонятно чему, а потом взял меня за руку.

— Что-то господа маги не торопятся, — безмятежно проговорил он, — надеюсь, ты не умрешь здесь. Это был бы очень неудачный поворот событий.

— Надеюсь, благословленный клинок тебя не смертельно ранил, — фыркнула я, отвечая в том же тоне, — мне слишком нравится жить в твоем Замке.

А он снова смеялся, прижимаясь своим лбом к моему, совершенно сводя меня с ума своим поведением.

Наргин и Ганн, найдя нас сидящими возле стены в луже перемешавшейся крови, развели бурную деятельность. Даро посмотрел, выругался в сердцах, что опять бардак начинается, и ушел к себе.

— Ее сначала, — проговорил мэтр Купер.

— Да вижу уже, — хмыкнул серьезный Наргин, — кинжал и какое-то жреческое проклятие, да? Куда ты на сей раз встряла?

— Вы сможете помочь? — спросил Дэвлин, которому Ганн помогал избавиться от покореженных остатков доспехов.

— Да. Кто тебя так? — принялся заговаривать мне зубы лекарь.

Я лежала на узкой кровати, в лаборатории кого-то из почтенных мэтров, чувствуя, как отступает от выпитого зелья боль, и становится приятно и спокойно. В этот раз ранение уже не воспринималось, как что-то ужасное. Главное — все будет хорошо, Наргин все исправит. Хорошо иметь на своей стороне талантливейшего и опытного целителя.

— Я не знаю, — проговорила я, — какая-то женщина.

— Какая-то? Да ты, я вижу, популярна. Сколько прошло с тех пор, как тебя принесли практически без кожи на спине? Луна?

— Кстати, — встрял Ганн, — а какого мертвяка лысого вы так одеты? Вы вообще — откуда?

— Из-за Хребта, — глухо проговорил мой спутник, вытягиваясь на соседней кровати.

— Н-да? И что там? — алхимик принялся лить что-то на багровое от синяков и крови плечо.

— Рыцарский турнир. Мэтр. Что это?

— Это? Новая разработка. «Слеза вампира». От ожогов для всякой нежити и нечисти. Но тебе тоже сойдет. Больно? Больно, знаю. Терпи. Тебя, парень, раскаленной кочергой лупили что ли?

— Меч.

— Огненный.

— Почти.

Через полчаса мы с Дэвлином, перемотанные бинтами и напичканные клеверной эссенцией, сидели бок о бок на диване мэтра Наргина, которому мэтр Купер с упорством, достойным лучшего применения доказывал, что завтра ему совершенно необходимо сесть в седло и взять в руки копье. Мэтр Наргин бегал по комнате, воздевая руки, и едва ли не матерился. Мэтр Ганн откровенно ржал над ситуацией и обзывал мэтра Купера безумцем и самоубийцей. Я рассказала целителю про недавний разговор с моим куратором, на тему того, что Наргина больше не считают мертвым и будут искать. Тот поблагодарил и снова переключился на демона.

На шум зашел мэтр Даро и велел всем заткнуться или хотя бы не вопить на всю округу, а уходя, хлопнул дверью так, что со стола упал пузырек с каким-то эликсиром Ганна. Все замерли, в этот момент в колокольчике прорезался голос Эрика, с вопросом, какого мертвяка лысого случилось. Тут-то и рванул упавший элексир. К счастью, несильно, а все мы инстинктивно вскинули щиты, вышло очень весело на мой взгляд. Хотя сейчас, мне все казалось веселым, что-то опять мне Ганн дал такое. Эдакое. Экспериментирует он на мне что ли?

Эрик явился через пару минут, злой, как сотня упырей. Посмотрел на два забинтованных тела, на пятна крови, расцветившие белую рубаху и белое же нижнее платье, и схватился за голову. Пока он в голос матерился, не стесняясь старших магов, ввалился снова мэтр Даро и велел всем, кого больше не надо лечить, убираться к демонам на рога. Чтобы духа здесь не было. Иначе лечить нас придется по второму разу. Уже всех троих.

Дэвлин шел сам, чуть хромая на правую ногу, а меня нес на руках Эрик, требующий немедленных объяснений. После краткого совещания было принято решение вернуться в турнирный шатер, а меня отправить пока в Красный Замок — отлежаться. Я запротестовала и напомнила мэтру Куперу его же лекцию на тему свободы воли. В итоге меня аккуратно уложили на шкуры и укрыли одеялами, оставив рядом фляжку воды и бутылку сухого красного вина, которую нужно было выпить хотя бы наполовину.

Я уже засыпала, когда услышала какое-то шевеление.

Дэвлин и Эрик двигались к выходу, причем Эрик тащил ту самую тетку в белом на плече. Она была связана, с кляпом во рту и с распухшей щекой. Глаза ее, уставившиеся на меня, горели ненавистью.

Я чуть приподняла голову.

— Мы скоро, — пообещал мэтр Купер, обернувшись, — ты спи. Охраны у входа достаточно.

— А куда вы?

— До Замка и обратно. Мне… надо подлечиться. Заодно узнаем, чего она от тебя хотела.

На этом они ушли, оставив меня фантазировать на тему: что именно они с ней сделают? Опять крюки в подвале? Я зевнула, повернулась на бок и укуталась поуютнее. Мне было абсолютно все равно, что будет с женщиной, из-за которой во время боя с ангелом отвлекся Дэвлин. Она и капли его крови не стоила.

Зато вместо мага и авантюриста явились хорошо так нетрезвые Десятый с Вэлем. Принялись громким шепотом выяснять, что со мной, у оставленной охраны. Выяснили. Похватались за головы, что оставили меня одну. Разбудили окончательно. Принялись вливать в меня сухое вино и все-таки заставили допить бутылку. Вэль держал меня за руку, а Десятый пытался укутать поплотнее. Я отмахивалась, говорила, что мне жарко, но нетрезвое чудовище было неумолимо.

«Что ж, по опыту знаю, нет в мире проблемы, которую нельзя было бы решить, основательно напившись!»

Вернулись Эрик с Дэвлином. Мэтр Купер перестал хромать, казался уставшим, но вполне здоровым, только глаза были странные. Шальные напрочь. Эрик — единственный из всех отвратительно трезвый и полностью вменяемый, и от того злющий, чуть ли не пинками разогнал всех спать. Бурно прошел вечер, ничего не скажешь. Что-то меня начинает утомлять этот турнир, а впереди были еще два дня.

Утром Эрик сказал, что мы все — полные отморозки. Сегодня вечером он намеревается напиться, что бы мы не творили. Ангелы, хаоситы, Хэль, да хоть конец света — ему все равно. Его очередь. Я докапывалась до Дэвлина на тему «тебе нельзя сегодня выезжать на эту общую свалку», он отмахивался. Десятый докапывался на меня, убеждая «вернуться в Красный замок и подождать конца там, на случай, если убийц — несколько». Я отмахивалась от него. Все были дерганые, одним словом. И только Вэль сладко дрых, закопавшись в подушки и одеяла в самом дальнем углу шатра, вызывая острые приступы зависти у всех присутствующих.

В итоге, мэтр Купер таки занял свое место на арене, я сидела на наших местах на трибуне. На этот раз пришлось укутаться в какую-то накидку поверх платья, чтобы скрыть бинты. Сидеть прямо было еще больно, поэтому я висела на перилах. Справа от меня черной горой блестящего на солнце металла высился Десятый, а слева и позади торчали трое его новых приятелей огров из гвардии. Они вообще то ли как-то очень серьезно восприняли вчерашний инцидент, то ли просто ждали продолжения движухи уже сегодня. Не знаю.

Я была бледная и даже слегка зеленоватая после вчерашнего, а на фоне этих громадин казалась вообще — беглым преступником под охраной. Издерганным и изможденным голодом и бессонницей. Я с раздражением поинтересовалась у химерика, не хочет ли он посадить меня для надежности в клетку, и он нехорошо задумался.

Сегодня Дэвлин и вселенный были очень осторожны: они не встречались друг с другом и методично вышибали других противников, пока сидящих в седле не осталось четверо. Кроме этих двоих еще — огромный парень в зеленой броне и с плюмажем из конских волос на шлеме и рыцарь в простых железных доспехах. Но финалы будут завтра. А сегодня предстояло что-то такое, народно-хороводное. Мэтр Купер вернулся в наш шатер — приводить броню в порядок к завтрашнему дню. Он тоже был слегка бледен, но держался гораздо лучше меня. Десятый вздумал ему помогать, параллельно обсуждая оставшихся участников. К процессу с охоткой подключились набившиеся к нам огры и эриковская стража. Выполз из своего угла неожиданно причесанный и аккуратный Вэль в своей белой лисьей маске, чтобы не возникло лишних вопросов. Эрик явился уже навеселе в компании каких-то женщин и бочонка местного вина — он в этом смысле был человек слова. Шатер враз стал очень тесный. Откуда-то взялась гитара. К нам начали заглядывать любопытные, и Дэвлин выгнал всех на свежий воздух, где эриковские ребята уже разложили костер и украли откуда-то стол с несколькими лавками. Загул набирал обороты. Осторожничала только я, ввиду отвратительного самочувствия, Дэвлин и Вэль, так как завтра их ждал финал, да один огр, давший какой-то зарок. Хохотали девицы, пела нетрезво гитара. Потом явилась Клеменсия с кем-то. А потом зашел на огонек Септим, любопытствуя — что вчера произошло на трибунах. Я пожала плечами и честно изложила про несостоявшуюся убийцу, заменив только деталь с заклинанием сна на неопределенное «а потом ее толкнули». Септим очень быстро осознал, что добиться чего-то вменяемого в этом бедламе нельзя, выпил со всеми и ушел.