Пестрая бабочка. Боги и не боги - Кристина Белозерцева

— Разве?

— Ты отпустишь попавшуюся в паутину бабочку — с голоду умрет паук. Чтобы спасти крестьянина с семьей, нужно перестрелять разбойников.

— Плохой пример. Разбойники… как бы…

— Первые начали? Да. Но ты, тем не менее, принимаешь решение, что чья-то жизнь важнее. А у лихих людей остаются любовницы или жены, дети, которых надо кормить.

Я усмехнулась.

— Хочешь сказать, что любой мой поступок или даже бездействие кому-то причинит зло?

— Не зло. И не только твой. Любое событие происходит в чьих-то интересах и кому-то во вред. Одновременно. Ангелы…

Он отложил оружие, подошел ко мне и сел рядом.

— Ангелы хотят, чтобы и бабочка была жива, и паук не умер с голоду. А это невозможно. Идеальная картина существует только, если останавливается время. Замирает, как картинка. Поэтому их миры называются мирами Застывшего Света. Паук и бабочка навечно застывшие в тот момент, когда все еще хорошо.

— Иногда мне хочется того же, — призналась я.

— Потому что ты не представляешь, какой это кошмар.

— Наверное.

— А для людей «мораль», это всего лишь ответ на простой вопрос: симпатизируешь ты жертве или хищнику? Сильный человек говорит, мне нужна свобода поступать, как я считаю нужным, а о своей безопасности я сам буду заботиться. А слабый отказывается от свободы ради иллюзии безопасности, придумывая для этого мораль. Хищнику нужны принципы, чтобы договариваться с другими хищниками. Жертве нужна мораль, чтобы доказать хищнику, что охотиться на нее — плохо.

— Можно подумать, что те бандиты на дороге имели хоть какие-то принципы, — покачала я головой.

— Нет, это как раз жертвы, волей случая попробовавшие чужой крови и подсевшие на нее.

Я потерла лоб рукой, укладывая услышанное в голове.

— И еще одно. Таким как я нужны души и сильные отрицательные эмоции или страсти, а таким как этот ангел нужны души и вера. Это просто — полезные ресурсы. И мы, и они легко пожертвуем человеком ради своих интересов. Но вы, смертные, обладаете свободой воли. Иначе бы вы просто не выжили. И для ангела свобода воли означает «добровольное повиновение свету», другую свободу они просто не воспринимают.

— А что это значит для вас? — спросила я.

— Делай то, что тебе хочется. Но всегда осознавай последствия. Выбор зачастую — очень непростая вещь, но это и величайший дар наравне с индивидуальной душой. Твои поступки должны устраивать тебя и твои представления о том, что приемлемо, а что — нет.

— Как с тем городом? — спросила я, радуясь, что могу поговорить, наконец, на эту тему более-менее спокойно, когда он встал и принялся одеваться.

— Я мог закрыть трещину в Хаос. Тогда тварь, которая пробивается в наш мир, лезла бы куда-то еще. И не факт, что там был бы кто-то способный с ней справиться. А могла и не лезть. Могло бы быть жертв в сотни раз больше. А могло и вовсе не быть. Наш ожидаемый гость мог бы не полезть наружу. В городе могло не найтись достаточно испорченных людей, чтобы их извратил Хаос и с них начался Культ.

— Зачем ты сейчас мне это говоришь?

— Чтобы ты об этом подумала. И не пыталась взваливать на себя больше, чем сможешь унести. Выбор — всегда за тобой. Пора идти, время.

Он протянул мне закованную в хищно-алую перчатку руку, помогая подняться. — Далеко-далеко, — проговорил тихо Дэвлин, направляясь к выходу, — существовал орден. Они сформулировали все это кратко. В виде девиза.

— Какого девиза?

Он чуть обернулся через плечо, уже сделав первый шаг из шатра, и я увидела едва заметную усмешку на его лице.

— «Ничто не истинно. Все дозволено».

Полог скользнул, скрывая от меня его фигуру, и я бросилась его догонять.

Форт представлял собой собранную из бревен двухэтажную башню. Вокруг насыпали просто гору опилок. А на плоской крыше был флаг. Первая команда — защищает форт, вторая должна срубить флаг с древка. Надо ли говорить, что вселенный командовал защитой, а Дэвлин был одним из нападающих.

Рубка была жуткая. Упавших выносили, и с обеих сторон было уже полно раненых. Ничего более жестокого я не видела на всем турнире. Когда шестеро защищающих встали на крыше у флага, а двое нападающих только прорубились наверх, капитан защиты предложил поединок один на один.

Разумеется, почти прорвавшийся к цели демон не мог отказаться. Ему бы просто инстинкты не позволили, как я понимаю. Алые с золотом доспехи были все в крови, не знаю — его или чужой? Но вот в каком он был сейчас состоянии? На изукрашенную священными символами броню и оружие ему было явно наплевать. Белый рыцарь получил пока гораздо меньше повреждений. Честно ли было предлагать поединок сейчас? Тем не менее, остальные спустились, освобождая верхнюю площадку башни. И рядом сейчас не было ни одной живой души, чтобы сказать, что все будет хорошо. Оставалось только молиться Да Ки Нэ, да звать мысленно Шаггората.

Символично, мертвяки их обоих. Демон прорывается на небо, а ангел закрывает ему путь. Твою ж мать. А Договор они не нарушают этими своими играми? Или по самому краю ходят?

Рядом со мной встала какая-то темноволосая женщина в ослепительно-белом платье и тоже пристально и как-то напряженно смотрела на арену. Откуда она интересно? Я раньше ее не видела. Подруга вселенного что ли?

Тут раздавшийся рев толпы отвлек меня от брюнетки, заставляя уставиться на арену. Посыпался град ударов, да, тут было, на что посмотреть. Мне казалось, что прошло одно мгновение и вся вечность. Ангел был сильнее, а демон быстротой и ловкостью компенсировал усталость. Они дрались так, будто на кону был не дурацкий флаг, как минимум — врата на Небеса. Внезапно Дэвлин увеличил скорость атаки еще больше, и начал продвигаться к древку, тесня противника и не обращая внимания на приходящиеся вскользь удары меча. Да он совсем обезумел! Я, кусая палец от волнения, досмотрела почти до конца.

Почти, потому что внезапно давешняя женщина в белом повернулась ко мне с горящими ненавистью глазами и замахнулась, а в руке у нее был тонкий длинный кинжал.

— Подарок повелительнице смерти! «Долгий Зов»! — пафосно прошипела она мне в лицо, и только длительность этой фразы позволила мне активировать с курка сон. Так что лезвие вошло не слева, а справа. Не в грудь, а чуть ближе к плечу. И, спасибо, не на всю длину, хотя и полыхнуло чем-то зеленым в момент, когда еще только пробило кожу. Зар-раза, да как же больно! Глаза женщины остекленели, и она повалилась на трибуну. Впрочем, при отсутствии навеса тут часто кому-то из дам становилось дурно. Люди не особо обращали на это внимание в такой-то толпе. К тому же сейчас все внимание было приковано к поединку. Мне было наплевать, что с ней будет. Я, зажимая рану рукой, повисла на перилах, с ужасом понимая одну куда более важную штуку. Печать. Ранение. Дэвлин наверняка снова почувствовал момент удара и отвлекся…

Почти синхронно с кинжалом почитательницы Хэль меч вселенного пробил алые доспехи.

Я висела на перилах, пока меня кто-то не подхватил под локти, заставляя подняться. Дышать было дико больно, а говорить не получалось вообще. Горло издавало какое-то хрипение. Дэвлин покачнулся вбок и, уже падая с площадки вниз, успел дотянуться и рубануть древко. Флаг спикировал вниз. Мэтр Купер ухватился за край крыши и спрыгнул на опилки. Потом поднял флаг и взмахнул им, приваливаясь на пару секунд к стене форта, видимо, с трудом стоя на ногах. Трибуны заревели, а белый рыцарь выглядел несколько обескураженно.

В этот-то момент меня и утащили обратно в шатер люди Эрика, оказывается, приглядывающие все это время за мной. Платье стало бурым от крови. Жаль, на основе жреческих принципов я не могу лечить себя. Кто-то взял меня на руки и требовал, чтобы я не закрывала глаза. Еще кто-то прижимал к ране кусок ткани, пытаясь ее зажать. Казалось, будто мы не дойдем до шатра никогда. Я все время повторяла себе мысленно: еще вот несколько шагов, и все будет хорошо. Надо просто потерпеть. Вот и на пять шагов меньше. Еще немного. Совсем немного.

Через пару минут после того, как меня аккуратно положили на шкуры, подсунув под голову подушку, еще двое практически принесли мэтра Купера.

Какой-то солдат кинулся искать Эрика. Следующая троица притащила уже скрученную по рукам и ногам даму в белом платье.

Мы валялись рядом, положив головы на одну подушку, лицом к лицу. Дэвлин усмехнулся, мне же было больно даже дышать, а внутри что-то противно булькало.

— До выхода — сможешь? — просипела я, глядя в побледневшее лицо.

— Куда?

— К Наргину.

— Мысль неплоха. Снаружи все ужинают или пьяны. Глазам не поверят. Открой портал. Только быстро. Сможешь?

— Да.

Игнорируя привыкших уже ко всему солдат, мы кое-как таки доползли до выхода из шатра, я открыла свою красную арку, и мы вывалились во дворе замка мэтра Даро. Спасибо тебе Эрик, поделился координатами. Встать не получилось ни у кого. После третьей попытки Дэвлин с коротким смешком откинулся спиной на серый камень стены.