Иосиф Сталин, его маршалы и генералы - Леонид Михайлович Млечин

особенного нет — и в танках, и в артиллерии, и в авиации. Значительная часть германской армии теряет свой пыл, имевшийся в начале войны. Кроме того, в германской армии появилось хвастовство, самодовольство, зазнайство.

Военная мысль идет вперед. А германская военная техника отстает не только от нашей. Германию в отношении авиации начинает обгонять Америка... В смысле дальнейшего военного роста германская армия потеряла вкус к дальнейшему улучшению военной техники.

Немцы считают, что их армия самая идеальная, самая хорошая, самая непобедимая. Это неверно. Армию необходимо изо дня в день совершенствовать. Любой политик, любой деятель, допускающий чувство самодовольства, может оказаться перед неожиданностью, как оказалась Франция перед катастрофой. Еще раз поздравляю вас и желаю успеха...

В первую очередь Сталин сам себе должен был объяснить причины быстрого разгрома англо-французских войск. Он пришел к выводу, что виной тому низкий моральный дух французской армии, дурное командование и отсутствие желания воевать среди французского народа. Эти выводы успокоили его самого.

После речи вождя нарком Тимошенко пригласил всех на банкет. В Георгиевском зале накрыли столы для высшего руководства страны и генералитета. Выпускников военных академий рассадили в других залах. За каждым столом разместились двадцать человек, один из них — чекист в штатском.

Банкет запомнился участникам роскошным меню: зернистая и кетовая икра, семга, севрюга, мясные деликатесы. Официанты спрашивали каждого, кто какое вино будет пить. Наливали из бутылок, завернутых в салфетки.

Все выступления транслировались по местной радиосети. Генеральный секретарь поочередно поднимал тосты за руководящие кадры академий, за здоровье артиллеристов, танкистов, авиаторов, связистов и пехотинцев. Особенно тепло сказал о конниках:

— Роль кавалерии в современной войне исключительно велика. Она будет преследовать отходящие части противника, вклиниваться в прорыв. Она обязана, преследуя отходящие части артиллерии, не дать возможность выбрать новые огневые позиции и на них остановиться.

Один из присутствовавших на приеме генералов предложил тост за мирную сталинскую внешнюю политику.

Сталин взял слово:

— Разрешите внести поправку. Мирная политика обеспечивала мир нашей стране. Мирная политика — дело хорошее. Мы до поры до времени проводили линию на оборону — до тех пор пока не перевооружили нашу армию, не снабдили армию современными средствами борьбы. Правда, проводя мирную политику, мы кое-что заработали.

Аудитория хорошо поняла, что вождь имел в виду недавние территориальные приобретения. Малышев пометил вечером в дневнике, что «т. Сталин намекнул на Западную Украину, Белоруссию и Бессарабию».

— А теперь, — продолжал Сталин, — когда мы нашу армию реконструировали, насытили техникой для современного боя, когда мы стали сильны —- теперь надо перейти от обороны к наступлению. Наступление — это лучшая оборона.

Организуя оборону нашей страны, мы обязаны действовать наступательным образом, объяснял вождь. От обороны перейти к военной политике наступательных действий. Нам необходимо перестроить наше воспитание, нашу пропаганду, агитацию, нашу печать в наступательном духе. Мы теперь должны переучивать свою армию и своих командиров. Воспитывать их в духе наступления. Красная армия есть современная армия, а современная армия — армия наступательная...

«План Жукова-Василевского»

Нарком обороны маршал Семен Константинович Тимошенко и начальник Генерального штаба генерал армии Георгий Константинович Жуков восприняли слова Сталина всерьез. Или, точнее сказать, воспользовались его словами, чтобы как-то ответить на сосредоточение немецких войск вдоль советских границ.

Заместитель начальника оперативного управления Генерального штаба генерал-майор Александр Михайлович Василевский, будущий маршал, под руководством Жукова составил «Соображения по плану стратегического развертывания сил Советского Союза на случай войны с Германией и ее союзниками».

Этот сверхсекретный план до 29 марта 1948 года хранился в личном сейфе Василевского, а потом в архиве Главного оперативного управления Генштаба. Рассекречен недавно.

Документ на пятнадцати страницах, написанный каллиграфическим почерком Василевского, адресован «Председателю Совета Народных Комиссаров тов. Сталину». На первой странице пометки: «Особо важно. Только лично. Экземпляр единственный». Даты нет. Но приложены карты, одна из которых датирована 15 мая. В тот день руководство страны получило спецсообщение разведывательного управления Красной армии о текущей дислокации частей вермахта. Эти сведения вошли в документ, написанный Василевским. Поэтому считается, что 15 мая работа над планом стратегического развертывания на случай войны с Германией была завершена.

И Жуков после войны подтвердил:

— 15 мая Василевский доложил проект директивы войскам наркому Тимошенко и мне.

«План Жукова—Василевского» рассматривается некоторыми историками как очевидное свидетельство наступательных намерений Сталина и командования Красной армии весной 1941 года.

Начинается документ такими словами:

«Докладываю на Ваше рассмотрение соображения по плану стратегического развертывания Вооруженных Сил Советского Союза на случай войны с Германией и ее союзниками...

Учитывая, что Германия в настоящее время держит свою армию отмобилизованной, с развернутыми тылами, она имеет возможность предупредить нас в развертывании и нанести внезапный удар.

Чтобы предотвратить это и разгромить немецкую армию, считаю необходимым ни в коем случае не давать инициативы действий германскому командованию, упредить противника в развертывании и атаковать германскую армию в тот момент, когда она будет находиться в стадии развертывания и не успеет еще организовать фронт и взаимодействие родов войск».

Далее излагается план грандиозной операции.

Генеральный штаб предлагал подготовить упреждающий удар по немецким войскам силами Юго-Западного (Киевский особый военный округ) и левого крыла Западного (Западный особый военный округ, до лета 1940 года — Белорусский) фронтов. На других направлениях предполагалась активная оборона.

Жуков с Василевским исходили из того, что располагают очевидным преимуществом в силах над вермахтом: сто пятьдесят две советские дивизии против ста немецких.

Первоначальная задача: в течение тридцати дней разгромить основные силы немецкой армии на польской территории восточнее реки Вислы, овладеть промышленной Силезией и отрезать Германию от ее союзников (Венгрии и Румынии с их нефтяными месторождениями).

Последующая задача: завершить разгром немецкой армии и «овладеть территорией бывшей Польши и Восточной Пруссией».

Тимошенко и Жуков не решились поставить свои подписи под этим планом и попросились на прием к Сталину.

Судя по всему, 19 мая последний стратегический документ, разработанный Генштабом до начала войны, был доложен Сталину. Во всяком случае, именно в этот день он принял Молотова, Тимошенко, Жукова и генерал-лейтенанта Николая Федоровича Ватутина, начальника оперативного управления Генштаба.

Одобрил Сталин представленный ему план или не одобрил?

Некоторые историки уверены, что Сталин сказал «да» и идея — упредить врага и атаковать первыми — начала реализовываться. Просто Сталин приказал всю подготовку вести максимально скрытно, чтобы немцы не насторожились.

Эта версия ничем не подтверждена. Разработанный в Генштабе документ остался неподписанным.

По словам Жукова, Сталин был несказанно удивлен, когда нарком обороны и начальник Генерального штаба предложили ему ударить первыми. Вождь раздраженно спросил:

— Вы что, с