Неукротимый огонь - Сьюзен Льюис

– Ничего подобного с Галиной он не делал, – тихо и твердо сказала Рианон. – Клянусь тебе, Лиззи, это просто не в его природе. Я не утверждаю, что Макс святой, вовсе нет, но и не маньяк. Не говори, пожалуйста, ничего, только подумай, как бы тебе было неприятно, если бы я заподозрила Энди в чем-то подобном.

– Но газеты обвиняют в этом Макса, а не Энди, – возразила Лиззи. – Пойми, я волнуюсь только за тебя. Боже мой, Рианон, ты, как и любая женщина, можешь быть ослеплена, ты не в состоянии…

– Я была ослеплена Оливером, – с горечью заметила Рианон. – Вот как ты это воспринимаешь! Однажды я повела себя как дура, и теперь все повторяется. Несчастная, глупая Рианон, она не видит, что перед ней обманщик, маньяк и убийца, хотя со всех сторон ее предостерегают. Да, в Оливере я ошиблась и признаю это, но уверяю тебя, в Максе я не ошибаюсь. Галине он не сделал ничего, кроме добра. Он всегда был с ней рядом – помогал, когда она нуждалась в помощи, подставлял ей плечо, даже если она отвергала его помощь. Макс женился на ней, потому что она того хотела, его дети стали ее детьми, он дал ей свое имя, он, черт возьми, принес ей в жертву свою жизнь, и после этого ты хочешь меня убедить, что эта ненормальная любительница извращений написала о нем правду! Лиззи, я не хочу слушать такое, тем более от тебя. Ничто не изменит моего отношения к Максу. Я люблю его, я хочу его, хотя скорее всего нам никогда не быть вместе. У меня достаточно проблем, не хватало еще, чтобы моя лучшая подруга заявляла, будто верит в ту хреновину, что о нем строчат только потому, что в прошлом я совершила ошибку. Он делал Галине добро и только добро…

– Она исчезла, – не выдержала Лиззи. – Ее ищут.

У Рианон перехватило дыхание от страха, что услышанное может оказаться правдой. Безумно захотелось оказаться рядом с Максом, подальше от Лиззи, от всех, кто не верит ему, найти защиту в его крепких объятиях и забыться.

– Вчера вечером об этом был сюжет в новостях, – буркнула Лиззи.

Увидев, как внезапно посерело лицо подруги, она попыталась взять ее за руку, но Рианон поспешно отодвинулась.

– Что значит – исчезла? – Голос не повиновался Рианон.

– То и значит, – бросила Лиззи. – По всей вероятности, дня два назад Галина сбежала, с тех пор ее никто не видел. Ее разыскивают, но пока безуспешно.

– А как Макс?

– Тоже принимает участие в поисках. Я видела кадр, где он выходит из вертолета спасательной службы и садится в полицейскую машину.

Глаза Рианон наполнились страхом.

– Так его арестовали? – прошептала она.

– Едва ли. Об этом речи не было. – Помолчав, Лиззи добавила: – Практически нет надежды обнаружить ее живой. В том климате трудно пережить двое суток.

– О Боже, – прошептала Рианон. У нее не было сил говорить громче.

– На сегодняшний день прорабатываются две версии, – продолжала Лиззи. – Убийство и самоубийство. Сама понимаешь, какая из них основная.

– Лиззи, мне надо поговорить с Максом. Я должна лететь к нему.

– Давай подождем вечернего выпуска новостей, – предложила Лиззи. – Кто знает, вдруг ее уже нашли, вдруг она цела и невредима?

Но Галина не нашлась, хотя спасательные службы не прекращали усилий. Макс Романов и еще один человек, имя которого пока не разглашалось, находились в Женеве, отвечали на вопросы полиции.

– Представители полиции подчеркивают, что никаких арестов произведено не было, – заявил репортер. Журналист стоял у подножия горы в Гштаде, вокруг сновали люди. – Сегодня полиция также не планирует арестов. Дети Макса Романова уже улетели домой в Соединенные Штаты, а их отец, как предполагается, отправится вслед за ними через день или два. Мы будем держать вас в курсе дальнейших событий. А сейчас – на связи наш лондонский корреспондент.

Энди приблизился к женщинам, пробравшись меж лестниц, оставленных ремонтными рабочими, протянул Рианон стакан; в программе новостей уже шел другой сюжет. Подобрав пульт дистанционного управления, Энди выключил телевизор.

– Лично я на стороне Рианон, – сказал он, бросив быстрый взгляд на Лиззи. – Не может быть, чтобы Макс хотел избавиться от Галины, тем более сейчас, когда у газетчиков еще чернила не высохли после того лондонского скандала. Полмира знает, для чего ему это нужно.

Лиззи глянула на Рианон и тихо спросила:

– Что ты собираешься делать?

Не зная, что ответить, та обвела комнату взглядом.

– Не знаю. То есть я хочу к нему, но как это будет выглядеть?

Лиззи и Энди переглянулись.

– Хочу быть честным, подруга, – сказал Энди, положив руку на плечо Рианон. – Если ты прилетишь сейчас к нему, это будет плохо выглядеть. Я ведь уже сказал, полмира знает о ваших отношениях. Мой тебе совет: останься здесь на пару дней. Если хочешь, свяжись с Максом по телефону, он тебе скажет, как лучше поступить.

Рианон кивнула:

– Ты прав. – Голос ее звучал глухо, она ощущала зияющую пустоту внутри. – Я знаю, он справится, найдет какое-то решение, но очень хочу быть рядом, пусть даже только для того, чтобы Макс знал: на этой Богом проклятой планете есть еще человек, который не верит, что он преступник.

Пальцы Сюзан Травнер неподвижно лежали на клавиатуре компьютера. Сама журналистка тупо глядела в окно гостиничного номера на снежные склоны гор, похожие на свешивающиеся с небес белые портьеры. Ей прежде не доводилось бывать в Швейцарии, а сейчас она начинала жалеть о том, что приехала. Пейзажи здесь великолепны, но ей не хотелось ими любоваться после того, как стали известны два факта.

Сюзан не сразу осознала смысл услышанного, настолько она была ошеломлена, однако почувствовала неладное. Факт первый: примерно в десяти милях от Гштада в глубоком ущелье обнаружено тело. Факт второй: Макс Романов и Рамон Коминский не позднее чем через два часа вылетят в Лос-Анджелес.

Минуты шли, на сердце у нее становилось все тяжелее. Итак, размышляла журналистка, что же больше тревожит ее: найденное тело или то, что Романов скорее всего вновь выйдет сухим из воды? Она не верила в это, точнее, не хотела верить – ведь если тело Галины нашли в ущелье, а совершивший убийство подонок в тот же день мчится в Америку, значит, все ее усилия напрасны.

Сюзан Травнер сжала виски руками, пытаясь осмыслить происходящее, а заодно разобраться в собственных чувствах. Бог свидетель, она сделала все возможное, чтобы предотвратить это убийство; она предала гласности связь Макса с Рианон, опубликовала фотографии, свидетельствующие о том, какому чудовищному насилию он подвергал Галину, она публично предупредила Романова, что в ее руках есть новые неопровержимые доказательства его виновности в убийстве Каролин. Вот здесь-то она и подставилась – представленное Морисом Реммиком доказательство основывалось лишь на слухах. Но ведь все отлично сходится, черт побери, все же так прекрасно сходится, и как только она раньше об этом не подумала! Если Реммик готов подтвердить под присягой то, что сообщил ей, значит, он твердо уверен. Итак, с этой стороны Сюзан нечего бояться. Но интуиция твердила ей, что здесь, в Гштаде, что-то не так.