Естественно, магия (СИ) - Валентин Искварин

Марина ахнула, Женечка хлопнула в ладоши.

Вода ударилась об воду, чуть провалилась, попробовала разбежаться волнами. Но Виктор подхватил первый круг, заставил его взмыть стеной до уровня глаз. Верх стены потянулся к середине, образовав купол, но стена лопнула, а метровая капля в центре рухнула, подняв фонтан брызг. Вода наткнулась на щит, не успев намочить восхищённых зрителей, намёрзла на воздушной преграде тонким слоем. Затем лёд сполз в реку, ломаясь под своим весом.

— Ух ты! — повторил Танк.

— Рад, что понравилось, — сообщил кудесник.

Вода — загадочная стихия. Тяжёлая и подвижная, вязкая и ускользающая. И, кстати, преподнесшая сюрприз: ледяная стена не планировалась — она просто появилась в свивании двух стихий. Вроде и не в первый раз случилось работать с несколькими стихиями, но… может, дело в том, что одна стихия по воле мага ограничивала другую, и это как раз и стало тем самым свиванием?

— Теперь, ощущая силу водной стихии, сведите пальцы рук и медленно разведите, обратив всё своё внимание на напряжение потоков.

Снова у кого-то вышло сразу же, кто-то помучался. Марина все делала так, словно не верит своим рукам, хотя все описанные Виктором движения силы у неё получались. Хуже, чем у Саши. Женечка же просто веселилась, заставляя линии движения силы трепетать, удлиняться и провисать, когда она разводила и сводила руки.

Виктор же помогал «отстающей» волшебнице: добавлял мощности в создаваемые ею потоки, показывал, велел отказаться от привычного восприятия. Девушка вымокла и взмокла, но результат оставался чуть заметен. Что-то базовое и глубинное застило взор волшебнице, сковывало движения, мешало взаимодействию со стихией.

Будь подобен печной трубе. Иначе будет копоть и оставленность. Ой, не на своем опыте Древний познал эти неприятные эффекты. Иначе не сотворил бы он ни Потопа, ни Низкого Неба. Он смотрел на них, на тех, кого одарил кургузыми, исковерканными шаблончиками, которые маги гордо называют заклинаниями. Именно эти обрубки силы в их странной, неудобной форме, непонятные самим заклинателям и являются тем фатальным извращением!

Но ведь и Женечка, шалящая напропалую с только-только освоенной стихией, училась чему-то из стандартных школ заклинаний. Может, дело в уровне и в привычке? Наверняка. И в длительности обращения с этим кривым дымоходом. Хорошо бы проверить теорию на закоренелом адепте вроде Дрейка, только ему всё это, увы, без надобности. Но в общем, да: заклинания заставляют силу застаиваться до такой степени, что естественного движения уже не доищешься.

Виктор наблюдал, как Женечка пульсирующими движениями рук взбивала перед собой водную стихию. Между ладонями появлялись и опадали капли. И вдруг родился значительный объём: подвижный шарик размером в пару литров — мутный от каких-то вкраплений, готовый упасть под своей тяжестью. Женечка радостно взвизгнула и швырнула своё произведение в кудесника. Виктор встретил его воздушным ударом на двух третях траектории. Чистый рефлекс атакуемого кудесника, привыкшего работать с воздухом.

Как в замедленном кино, он смотрел, на мчащееся марево воздушного сгустка, заворожённый процессом. Мысль формулировалась, и за доли секунды всё же предугадала последствия встречи воды с воздухом. Два направленные волей адептов потока разных стихий поневоле сформировали ограничения друг для друга, подобные свиванию. Будет столкновение, с высокой вероятностью фазового перехода.

Не догадавшись развеять воздушный удар, Виктор швырнул ему вслед стены щитов, чтобы защититься и защитить учеников от чего бы то ли было.

Это было прекрасно! Воздух внедрился в воду, но большущая капля пыталась сохранить свою форму. И заклинание кудесника взорвало её изнутри, вылетев наружу по десяткам мельчайших каналов. Ледышки брызнули, вонзились в щиты, частью пролетели между воздушными стенами, застряли в поставленной личной защите и в обшивке зала. Окружающая температура рухнула до минусов.

— Все — вон! — заорал Виктор. Моав с Танком уже закрыли собой пискнувшую и сжавшуюся в комок Женечку, Саша бросился к Марине, подхватил её на руки, еле вписался в проход и исчез в каюте спасённой волшебницы.

Моав сцапал охранённую персону и вместе с ней сиганул в воду с правого борта. Следом вылетел Танк. Виктор услышал, как вынырнувшая девушка сказала всё, что в голову пришло, об избыточном усердии охранника. Бойцы засмеялись, весело бултыхаясь в прохладной водице. Но через секунду оба вскрикнули от испуга — видно, схлопотали посыл ужаса от Женечки, всё более уверенно использующей эмоциональную стихию.

Кудесник быстро сжал воздух в комнате до в небольшой сферы, потом позволил ей потихоньку растечься в пространство. Температура стабилизировалась, и Виктор запустил усиленное проветривание. Затем помог купальщикам выбраться из воды.

Шикарно, вашумагию, занятие завершилось!

Настя смирилась с тем, что ей не суждено когда-нибудь сдать кораблик дипломатам. Она бросила печальный взгляд на потраченную магией обивку зала, на убитый табурет, вздохнула — и пошла на вахту.

— Зато весело… — пробормотала лекарша.

84. Бочки для выдры

Тёма маялся от безделья в наблюдательном бункере диспетчеров.

Бессмысленное круглое сооружение в который раз нагоняло не самые приятные ощущения. Если оно такое бетонное и защищённое, то за каким бесом эти стёкла? Толстенные, многослойные, но, ежели гидроплан промахнётся и крылом заденет, то бетонная крыша окажется прямёхонько на макушке дежурного. Был случай в Балаково, помним-боимся-скорбим.

Маленький человечек сидел на привинченном к бетонному полу вращающемся табурете; их называли креслами, но спинка высотой в фут только добавляла неудобства. Тёма сидел и ковырял ножичком кусок тополиной коры… ещё один кораблик. Осточертели уже кораблики, но тут, на вершине плотины ни о чём другом не думалось, так что — в коллекцию, во флотилию, стоящую в шкафчике комнаты отдыха.

Чёрные волосы поседели за десять лет этой дурацкой работы, глаза покраснели от третьей подряд бессонной ночи. От наблюдения. Взгляд привычно поднимался от поделки каждые сорок секунд и оглядывал водную гладь, подсвеченную прожекторами. Жена Ленка, тощая, насмешливая и ворчливая, не раз похихикивала над этой особенностью, остающейся с Артёмом ещё на двое суток после недельной вахты. Зачем вообще люди женятся?

Вторник — самая спокойная ночь на неделе. Пара гидропланов: в 20:17 и в 21:34 сверху, — уже ушуршали. Казанская «шестёрка» пойдёт из Баку только в 3:49. И утренняя парочка — после девяти.