Мотыльки - Ольга Дмитриевна Павлова

бросилась краска. Рик почти не надеялся скормить ему всю ту чушь, он и сунулся-то больше от отчаяния. Такую вдохновенную дурь нес, что самому неловко. Но ведь сработало!..

Впрочем, а все ли из того, что он говорил Орвику, было ложью?

Пока водружал на место снятую половицу, прищемил палец да вдобавок снес рукавом стоявшую на сундуке бутыль. На грудь плеснуло холодным, в воздухе тошнотворно запахло альдорской водой. Ричард ею детали от какого-то хитрого механизма протирал по приказу Гарты… Проклятье, да что ж у Жаворонка сегодня все из рук валится?! Он зло выругался и, стащив рубашку, отшвырнул в сторону. Камиза пострадала меньше, так что ее он менять не стал – да и было б на что менять, – накинул сверху куртку, рассудив, что сойдет и так.

Все, пора: сколько ни тяни, а идти все равно надо, сам же всю эту авантюру затеял. Великие боги, брат Огонь… пусть у него получится пробиться к артефакту! И пусть то, что он увидит, развеет всю ту жуть, что с каждым днем крепнет в душе. Вот в чем он наверняка соврал доверчивому стражнику, да и самому себе отчаянно врал!.. В том, что не верит в пророчество Саймора Вайдана.

А он верил. Он почти уже верил, хоть сам себе и не взялся бы объяснить почему.

Бестолковый, ничем не подкрепленный страх. И неистовая надежда на то, что увиденное в магическом зеркале опровергнет всю ту дрянь, что успело нарисовать воображение. Оттого и решился Жаворонок пойти на подобный риск, да еще дурня этого втянул. В жизни бы не стал связываться с человеком вроде Орвика, сложись все иначе: там же вместо мозгов одно сплошное воспаленное самолюбие да желание что-то доказать… Впрочем, нормальный человек на Риковы уговоры б и не повелся.

Тихо затворил дверь. Час был поздний, коридоры выглядели почти пустыми. Вообще-то, Жаворонок вначале собирался пробиваться в хранилище днем: охрана куда менее внимательна и подвоха не ждет. Но пока они с Орвиком сегодня вертели варианты так и эдак, Жаворонок передумал. Очень уж непредсказуемо выходило… Где стоят посты графа Гарты, он изучил, а вот предугадать, кого из обитателей замка случайно занесет на заветную лестницу, невозможно. Ночью народ все-таки спит по большей части и по замку не болтается, так что выходило надежней.

Тьфу ты, демон! Сглазил. Стоило выбраться из отведенного слугам закутка, как навстречу прошла госпожа Анатэ, скользнула по Жаворонку неприязненным, колючим взглядом. Принюхалась, очевидно, различив запах альдорской, и по некогда красивому лицу скользнула тень брезгливости. Рик отвел глаза.

С Анатэ у них не заладилось сразу… Она как принца по возвращении из Холмов осмотрела, так прицепилась к Рику не хуже репья: какими отварами он раны промывал. Вроде как шибко хорошо заживало… А какие там к бесам отвары?! Увидел в дороге, что Нейд вот-вот дуба врежет, запаниковал… Зарекался же подобной дурью заниматься, а все равно полез! Надрал у обочины каких-то лопухов для отвода глаз – едва ли с них хоть какая-то польза была! – а раны лечил при помощи дара. В итоге сам чуть не загнулся…

Ну и что было отвечать замковому лекарю?.. Скроил рожу понаглее, сказал, что обычный подорожник заваривал пополам с пастушьей сумкой. Такой нехитрый рецепт знали, наверное, все, кому хоть раз приходилось путешествовать. Он, конечно, помогал остановить кровь и снять воспаление, но таких заметных результатов не давал. Вот Анатэ и решила, что Рик над ней откровенно смеется. Секреты свои выдавать не хочет, цену себе набивает…

В общем, обзавелся Жаворонок лишним врагом, ему это дело вообще неплохо удавалось. То Рен взглядом жег, – можно подумать, это у него вся спина в отметинах с их первой встречи! – Эрид тоже… Слуги по большей части или с завистью, или с брезгливостью косятся. Орвик, хоть и согласился помочь, а все равно волком смотрит. Теперь еще эта.

Вроде до таких мелочей беглому каторжнику не должно быть никакого дела: ему мало где бывали рады, успел пообвыкнуть. А все одно неприятно.

Пробили одиннадцать. Проклятье, дотянул!.. Орвик вот-вот появится, а до нужной лестницы еще идти и идти… Небесные горы, отчего же такой раздрай в башке? Слишком мало спал в последние дни, слишком часто использовал магию? А может, всему виной отупляющий страх. Мертвые глаза человека в серой куртке и живое сочувствие в голосе злейшего врага, его ладонь на плече – широкая, теплая, надежная.

Ах, бесы, нужно быть совсем двинутым, чтобы в таком вот состоянии идти на серьезное дело! Рик прекрасно это понимал. Помнил, что в прошлый раз похожая ошибка едва не привела его на каторгу. Все он понимал, да что толку? Время-то ждать не будет! Если Призрак не лгал, до прихода кометы меньше четырех дней, откладывать некуда.

Вот он и шел – не зажигая фонаря, на ощупь, по памяти. Столько раз крутил все это в уме, что обходить посты и нырять в ответвления при появлении обходов получалось почти без участия разума – только то и спасало. Проходя по освещенной части коридора, отстраненно отметил, что у него дрожат пальцы.

Из этого странного оцепенения Жаворонок вынырнул, только оказавшись у лестницы, ведущей в подвалы. Замер, прислушался: внизу переговаривались двое часовых, в остальном было тихо. Этих он, пожалуй, выбил бы, но тревогу-то они поднять успеют. Да и не в них главная проблема – эти что, они только лестницу охраняют, – а в гвардейцах, поставленных у двери в хранилище. Рик туда прежде не спускался, но был уверен, что людей там значительно больше. Он замер у стены, прикидывая, что будет делать, если Орвик передумает или попросту не сумеет добраться сюда.

Пронзительный вскрик сигнального рожка послышался совсем рядом и раскатился во все стороны, подхваченный десятками других. Гулкая тишина вскипела грохотом тяжелых шагов.

Значит, не передумал.

Двое внизу не посмели оставить пост, но смотрели теперь туда, в глубь коридора. Один из них взял наизготовку арбалет. Жаворонок прошел у часовых за спиной, вжимаясь в стену: если кто из них все-таки обернется – сдохнет от ножа в горле, при помощи магии Рик обязательно попадет – проверял на деревянной мишени. Поднимут шум? Да кто заметит это теперь, когда весь замок поднят по тревоге?

Обошлось. Глупо, но Рик испытал облегчение, когда ни один из мужчин не обернулся, – оба продолжали жадно вглядываться в полутьму замковых подвалов. Впрочем, отсрочка не будет долгой: в эту ночь Рик один пес запачкается чужой кровью. Минутой раньше, минутой позже, разве важно?..

Обошел следующий пост, нырнув в