Бог из глины - Иннокентий Соколов

Существо приближалось, и она не могла ничего сделать с проклятой дверью. Еще немного и…

(Смерть расставит все на свои места, детка, и в стране вечернего сумрака найдется местечко и для тебя…)

— Не подходи — прошептала она, вжимаясь в дверь, спиной ощущая ее твердость.

— Как скажешь детка, как скажешь… — бормотало существо, тем не менее, приближаясь все ближе. Надежда следила за тем, как конец трубы выписывает в воздухе замысловатую кривую.

(Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!!!)

Затем оно остановилось, продолжая сверлить ее глазками-бусинками. Мгновения застыли, подрагивая в воздухе плотными мохнатыми клубочками пыли. Еще немножко, и время побежит дальше, а пока что у нее оставалась надежда, что все это сон, страшный, дурной сон, который прямо сейчас закончится, рассеется, останется не родившимся криком, судорожным дыханием, и смятые простыни будут напоминанием о ночном кошмаре.

Затем все решилось в один миг!

Сергей взглянул на нее, словно прицениваясь, и в его глазницах вспыхнули огоньки. Надежда чудом сумела увернуться, и отрезок трубы просвистел в воздухе. Он врезался в стену, прямо у нее над головой, выбивая из стены куски кафеля.

(Бамс!)

В последний момент защелка выскочила из паза и дверь распахнулась. Надежда вывалилась из ванной, словно мешок с мукой. Это и спасло ее. Она рванулась прочь, напрасно надеясь выбраться из этого кошмара.

(Тремс!!!)

Сергей вдребезги расколотил зеркало, и отбил кусок умывальника.

(Хей, парень, она уходит!)

Он бросился вслед за ней, но замешкался в проходе и потерял драгоценные секунды.

(Давай, шевели своей задницей, приятель!)

Сергей размахнулся, и со стола полетели осколки разбитой посуды.

Мимо!

Сергею хотелось выть от досады. С каждым промахом ему становилось все тяжелее и тяжелее. Силы уходили на глазах, и тот огонек ярости, что зажег в нем глиняный бог начал слабеть, еще немного, и он погаснет совсем, а тогда…

(О, тогда парень не смей и думать о том, что сбываются мечты. На самом деле они, конечно же, сбываются, но только не у таких неудачников, как ты!)

Вскочив на ноги, Надежда больно ударилась об угол стола. От боли хотелось кричать и плакать, но она заставила себя не обращать внимания.

(Потом, милая, все потом…)

Сергей зарычал. Существа в стенах дома взвыли от ярости. Мир вновь наполнился соленым привкусом крови, и продолжил движение. Он мотнул головой, и с нее слетел еще один окровавленный пучок волос.

(Давай, малыш, поторопись, пока ты не рассыпался у нее на глазах!)

Сергей и не думал задерживаться. Он собирался завершить начатое, каких бы усилий не пришлось приложить для этого.

Хей-хо!

Он догнал ее у холодильника.

Надя почувствовала, как что-то холодное коснулось тела, и странная слабость сковала ноги. Затем пришла боль. Эта боль не шла ни в какое сравнение с той микроскопической болью, что она почувствовала незадолго до этого.

Она врезалась в дверной косяк, и начала оседать на пол. В шаге от нее, существо радостно вскрикнуло, и перехватило покрепче отрезок водопроводной трубы.

Мир пошел разноцветными полосами и поплыл куда-то прочь. Надежда с трудом, приподняла голову и поняла, что теряет этот мир, полный боли и страха.

(Думай не о себе, девочка, потерпи еще немного, ну…)

Она поползла прочь. И существо гневно взвыло. Оно также теряло силы, но не собиралось отпускать ее.

(Бамс-тремс!)

Конец трубы оставил продолговатый след на дверном косяке, и Надежда почувствовала шеей легкий ветерок. Она добралась до ступенек, и теперь взбиралась по ним, словно надеясь на то, что еще немножко, и она…

Существо из последних сил взмахнуло трубой. Удар получился не таким сильным, как хотелось бы существу, но на этот раз, оно угодило в самое яблочко!

Отрезок трубы врезался в затылок Нади, и последнее, что она услышала, был противный холодный треск.

Затем мир окрасился в темные полутона, а потом и вовсе померк…

2. Встреча

Там, в месте чужих снов, всегда царила осень. Желтые листья чуть покачивались на воде. Сухой камыш шумел на ветру, и тихонько гудели трансформаторы электрической подстанции.

Надежда стояла на мостике, всматриваясь в мертвое великолепие осени.

— Волшебство, оно повсюду, им пропитана каждая ветка, каждый лист, это место волшебных снов и желаний — Степан незаметно подошел сзади, заставив ее вздрогнуть от неожиданности.

Он успокаивающе положил руку ей на плечо.

— Не бойся. Пока ты здесь, с тобой ничего не случится. Я раньше частенько наведывался сюда. Здесь не так много людей, и можно часами стоять на мостике, смотреть, как падают листья, слушать, как плачут ивы, расставаясь с летом. Это место моих снов, и чтобы не случилось со мной, где бы я ни был, это место всегда со мной, и только здесь я могу ненадолго обретать покой. Это место, где всегда осень…

Надежда пожала плечами.

— Это всего лишь сон, и на этот раз я точно знаю это…

— Не имеет значения — перебил ее Степан. — Сон это лишь кусочек реальности, вывернутый наизнанку. И кто знает, где ты наиболее настоящая, здесь, во сне, или там, где кипят неуемные страсти, и на десяток грешников не отыскать ни одного праведника. Пока мы здесь, еще есть возможность исправить все, что произошло, найти выход. Все зависит от тебя, от того, насколько ты хочешь этого.

— Я умерла? — равнодушно спросила Надя. Здесь во сне — она была совсем не такой, какой был на самом деле. И в отражении на воде, она видела хрупкую красавицу, с белыми как снег волосами.

— Не думай об этом — мягко ответил Степан Королев. — Ты здесь совсем не для того, чтобы переживать по пустякам. Смерть не самое страшное, что может приключиться с тобой на самом деле. Поверь, есть вещи пострашнее смерти.

Надя пожала плечами.

— Что может быть страшнее?

Степан наклонил голову. Он был высок и неимоверно худ. Словно из него высосали все жизненные соки, оставив только изнеможенную, пустую оболочку. Скелет, обтянутый кожей. Тем не менее в его глазах плескались уверенность и спокойствие.

— Идем, я покажу тебе, кое-что…

Он взял ее за руку и повел прочь, из места осенних снов. Надежда покорно позволила ему вести себя.

Тропинка виляла, огибая кучи мусора. Качающийся на ветру камыш, провожал их печальным шумом, словно прощаясь навсегда. Они пошли вдоль высокой бетонной стены, на которой среди множества различных надписей выделялась одна:

"Помни, воруя у государства — воруешь…"

Окончание фразы стерлось от времени, но Надежда могла произнести ее по памяти. Теперь она вспомнила это место. Оно было совсем недалеко от дома, в котором они жили раньше. И если свернуть в один из бесчисленных проулков, на самой окраине города, можно было дойти до того места, где за ржавым шлагбаумом заканчивается асфальтовая дорога, и дальше, ведет узкая, натоптанная тропинка