Конфликты и войны после распада СССР - Егоров Юрий

В здании начинается погром. Мародеры выносят из'нбго все, что могут. Беспорядки удается пресечь лишь через два часа после штурма. Тем временем молодежь сжигает несколько автомобилей в правительственном гараже.

Взятием Дома правительства оппозиция не ограничилась. Спустя полчаса часть участников митинга двинулась в сторону мэрии Бишкека. К вечеру ряды оппозиции пополняются настоящим лидером. Группа оппозиционеров направляется в пригород Бишкека, где в колонии уже шестой год отбывает срок заключения самый известный лидер оппозиции Феликс Кулов. Его освобождают, а уже через полчаса Кулов выступает по киргизскому государственному телевидению с обращением к нации. Поздравив их с победой народной революции, он призывает киргизов соблюдать спокойствие, не сводить счеты с противниками, а силовые структуры страны — не применять против мирных людей оружие.

К ночи старой власти в Киргизии не остается. Самолет с президентом Акаевым приземляется в Алма-Ате, куда за несколько часов до этого была на вертолете переправлена его семья. Власти Казахстана перекрывают границу с Киргизией и призывают соотечественников вернуться домой. Тем временем лидеры «тюльпановой» революции (по выражению Би-би-си) отправляются в телецентр, работники которого беспрекословно переходят на сторону восставших. В эфир одно за другим выходят прямые включения с заседаний координационного совета оппозиции. Его председателем избран Курмамбек Бакиев. Вместе с другими лидерами оппозиции — Розой Отунбаевой, Мамбетжунусом Абыловым и Феликсом Куловым — он начинает переговоры о создании коалиционного правительства. Идея его ор^^н^гза-ции одобрена ОБСЕ.

Вероятно, и сами лидеры оппозиции, стоявшие несколько часов назад на митинге, не предполагали, что все так быстро закончится: охрана без сопротивления откроет дубовые двери административного здания и не попытается даже хотя бы раз пальнуть из автомата. К тому же традиционно, как в Тбилиси и Киеве, государственное телевидение моментально перешло на сторону восставших против власти. Предполагалось, что какое-то время противостояние еще будет продолжаться, а захваченные несколькими днями ранее административные здания в Ошской и Дже-лалабадской областях останутся своеобразными «заложниками» в руках решительных оппонентов Аскара Акаева. Хотя, если вчитываться в киргизскую Конституцию, произошедшие на юге события уже можно было назвать захватом власти, поскольку город Ош официально является «южной столицей» Киргизии.

В течение нескольких дней почти без сопротивления распался и исчез режим Аскара Акаева — бывшего любимца и России, и Запада. Парадоксально, но факт: до конца 90-х Киргизия считалась настоящей витриной демократии в этой части Азии, наглядным доказательством того, что в бедной мусульманской стране могут привиться и пустить ростки «общечеловеческие ценности». Не вышло. Киргизская демократия постепенно эволюционировала в сторону авторитаризма со всеми его прелестями — арестами оппозиционеров, изгнанием из властных структур всех, кто хоть как-то спорил с бывшим университетским профессором, возглавившим самую бедную республику бывшего Советского Союза. Правда, акаевский режим по сравнению со всеми соседями отличала мягкость — людей все-таки не расстреливали по подвалам.

Курманбек Салиевич Бакиев, возглавлявший координационный совет оппозиционных сил страны, стал премьером после смены власти в Киргизии 24 марта 2005 года.

Премьер-министр, и.о. Президента Киргизии Курманбек Бакиев выдвинут кандидатом на президентский пост преподавателями и студентами Ошского госуни-верситета. В ректорате вуза за выдвижение кандидатуры Бакиева единогласно проголосовал весь профессорско-преподавательский состав университета и представители студенчества, присутствовавшие на собрании.

24 марта 2005 года Аскар Акаев — был свергнут и бежал из страны в результате мятежа, а 5 апреля 2005 — сложил с себя полномочия президента.

Напомню, что в феврале — марте 2005 года в Киргтзии были проведены очередные парламентские выборы, которые привели к взрыву народного недовольства, резкому обострению положения в стране и свержению существующего режима. Президент Киргизии Аскар Акаев не справившись с ситуацией, покинул страну вместе со всей семьей и получил временное убежище в России. Власть перешла в руки разнородной оппозиции, которая сама оказалась ошеломлена произошедшим. Сразу же после этого среди победивших начались внутренние разногласия и конфликты. Через некоторое время Аскар Акаев в результате переговоров с представителями оппозиции подписал заявление о своем уходе с президентского поста. В результате проведенных досрочных выборов президентом избран один из руководителей оппозиции Курманбек Бакиев. Это, однако, не привело к нормализации жизни в стране, а среди деятелей оппозиции (в первую очередь, это Курманбек Бакиев и Феликс Кулов продолжилась борьба за власть, которая не прекращается до сих пор (середина 2007).

Перманентные политические потрясения преследуют Киргизию с самого начала так называемой «тюльпановой революции», в результате которой Бакиев сменил тогдашнего президента этой страны Аскара Акаева.

Парадоксальны результаты — в силу ряда субъективных причин Курманбек Бакиев еще в большей степени, чем Аскар Акаев, развернулся в своей внешней политике в сторону Москвы, а заодно Пекина и Ташкента.

У США возникает потребность в реванше, поскольку такой «разворот» киргизского президента напрямую затрагивает помимо целого ряда геополитических интересов совершенно конкретный американский интерес из области практической политики — функционирование военной авиабазы «Ганси» в аэропорту «Манас».

Можно вспомнить хотя бы один только бакиевский ультиматум от 19 апреля 2006 года с угрозами о выводе базы, а были еще высылка американских дипломатов, давление на наиболее одиозные американские и проамериканские НПО… К слову сказать, срыв намеченного на. август в Бишкеке саммита ШОС, где кроме прочего, вероятно, будут обсуждаться вопросы расширения организации и вновь, как и в Шанхае на предыдущем саммите, не исключена постановка вопроса о приеме в члены ШОС Ирана, очень даже отвечал бы интересам американской политики. Американцы боятся ШОС как огня, помнят, наверное, тезис Збигнева Бжезинского: «Коалиция России одновременно с Китаем и Ираном может возникнуть только в том случае, если Соединенные Штаты окажутся настолько недальновидными, чтобы вызвать антагонизм в Китае и Иране одновременно». Сегодня в мировой политике в целом и в ее центральноазиатском дискурсе в частности такой антагонизм налицо, и он все более актуализируется. Обращают на себя внимание, кстати сказать, те интонации, с которыми лидеры нынешней киргизской оппозиции отвечают на вопросы о возможном срыве шосовского саммита: с пренебрежением — это, дескать, нас меньше всего волнует. Американские внешнеполитические операции всегда многовариантны, носят многоцелевой характер. Наверное, мы имеем дело как раз с таким случаем.

Возникшая после 2005 года внутриполитическая неопределенность в Киргизии создает для США поле для маневра в поддержке тех или иных фигур. В соответствии с традициями американской политики они работают сразу по нескольким кандидатам или блокам, по ходу корректируя степень поддержки. Независимо от персоналий, в силу элементарной нестабильности в стране любому киргизскому руководству будет трудно препятствовать тому, чтобы на территории Киргизии базировались какие-то элементы поддержки оппозиции в Таджикистане, Казахстане, Узбекистане, а также для уйгурского сепаратистского движения в СУАР КНР. США рассматривают Киргизию как базу для продвижения «процесса демократизации», определенная же степень внутренней нестабильности лишь способствует тому, чтобы активность такого рода была менее заметной, менее публичной, а значит, и более продуктивной.

Одним из приоритетов американской политики в Центральной Азии является отрыв государств региона от интеграционных процессов с Россией и Китаем, ослабление влияния ШОС и ОДКБ. Не менее важная задача, как считают в Вашингтоне, состоит в «постепенном вытеснении постсоветских политических элит и замене их новой генерацией политиков, ориентированных на Запад».