Мать Вода и Чёрный Владыка - Лариса Кольцова

— Как же не бывает, если были дети? Даже тут, в подземном вашем городе, родился однажды ребенок, я знаю. Только давно…

— Это скорее редкие исключения. И им нет внятного объяснения у наших исследователей. А вы боитесь этого феодала? Ведь он именно таковым и стал. Думаете, он тут всесилен и выкинет вас отсюда? Если вдруг узнает? Он ничего не узнает. Как? Его просто отсюда отзовут и всё!

— Я не понимаю вас, — ответила Нэя.

— И я не понимаю вас, — ответил Франк.

Когда лифт привёз их наверх, и открылась прозрачная панель в холле, Нэя и Франк увидели Рудольфа. Он и двое землян, одетых в так называемый «маскарад», то есть одежду для выхода на поверхность, а не ту, какую они носили внизу, оживлённо что-то обсуждали. Лицо Рудольфа, весёлое и смеющееся, почти неузнаваемое, поразило Нэю. Он увидел её и перестал смеяться. Глаза вопросительно вперились в доктора Франка.

— Принесла ж его нелегкая! — сказал доктор сквозь зубы. Очень тихо, и Нэя не поняв того, что он сказал, поняла его досаду и даже мимолётный испуг. — Истинный демон, — сказал он уже на языке Паралеи. Он взял Нэю за руку и провёл её через холл на глазах замолкнувших сразу людей. Они с интересом рассматривали Нэю. Тонкое белое платье, расшитое поверху как бы случайно обронёнными на подол лепестками из пунцового атласа, окутывало её, мерцая подобно перистому облаку. Туфельки, пунцовые и маленькие, похожие на игрушечные, затейливое плетение прически делало её похожей, действительно, на фею, как насмешливо обозначал её Рудольф. Глаза Рудольфа ощутимо жгли её спину.

— Скажу, что вы обратились сами из-за вашего плохого самочувствия. А познакомились в лесопарке. Да ведь это и правда.

— Вы боитесь его?

— Нет. Но он обязан по долгу службы контролировать посещение подземелий всеми посторонними. — Доктор сунул пластину в её украшенную вышивкой пунцовую сумочку. — Тут ваша защита. Помните, — повторил он уже у выхода из «Лабиринта».

Нэя не до конца поверила доктору. Не было у неё никакой беременности! Его тончайшие волшебные технологии ошиблись. Она словно бы закрыла незримой, а непроницаемой сферой от самой себя всякую мысль о том, что слова доктора о возможном ребёнке могли быть правдой. Этого не было. Не было и всё! А то, что отболело, чего о том помнить?

— Ничего не было. Ни до, ни потом! — произнесла она полушёпотом. Доктор почти неощутимо прикоснулся к её шее, нежно тронул ушную раковину, — Как скажешь, — спокойно, но заметно без прежних и мягких интонаций, отозвался он. Она пошла от доктора к выходу. Он остался стоять на том же месте. Выходить вслед за нею он не стал. Вначале хотел проводить её до того же места, где и встретил. А потом передумал. Он был раздосадован на глупое всепрощение прекрасной женщины того, кто ничего подобного не заслужил. Франк отлично уловил все её внутренние метания одновременные с её же непоколебимым чувством любви к Венду. Да за что ему боги Паралеи несут свои чудесные дары? А Франку? Тихому подвижнику и труженику таких даров нет.

Она шла спокойно. Она знала, что Рудольф стоит за прозрачной изнутри стеной и смотрит ей вслед, тараща глазищи и не умея ничего скрыть, но за нею следом он не выйдет. Она шла, гордо выпрямив спину, она его не боялась и не собиралась любить. Никогда!

Оторвав от её удаляющейся спины свой взгляд, отмечая про себя напряжённость и манерность её походки, скрывающей сильное волнение, Рудольф обернулся к Франку, тесня его к стене.

— Как она сюда попала?! Как вы посмели пригласить сюда местных, без моего ведома?! — свирепо напирал он, но доктор ловко ускользнул от его мощного натиска.

— Какой-то подонок нанёс ей психическую травму и, как показалось мне, сдвинул в ней душевное равновесие. Она стала пить какие-то местные колдовские эликсиры, чем вызвала у себя же выкидыш. Боясь огласки и позора, спасаясь от местных блюстителей нравов, которые её бы и обвинили во всём, она обратилась за помощью к Антону за необходимыми лекарствами. К сожалению, ко мне она не обратилась, и время для выделения из тканей организма и дальнейшего исследования биологических следов быстро разлагающегося токсина было упущено. Я её осмотрел, подлечил, дал препараты для восстановления психики. А что?! — крикнул вдруг доктор и закашлялся от напряжения, — запрещено помогать людям в их беде? — он впился с ненавистью во взгляде в расширенные и смятённые глаза шефа земной военной базы. — Вам ли и не знать, насколько жестоки порой местные люди, особенно по отношению к очень красивой, но абсолютно одинокой женщине? — и добавил, посылая ему прозрачный намёк на прошлое, — И не только местные мужчины жестоки к местным женщинам. А ведь, как известно, здесь нет земных женщин. А вот земные мужчины вполне себе пользуют местных женщин, не всегда отвечая за их благополучие.

— Кто рассказал вам о том, что было некое её принуждение к сексу? Откуда такая информация? Может быть, там было взаимное желание…

— Взаимное желание? — доктор не говорил, а зловеще шептал, удерживая себя от откровенного уже припадка гнева, когда или толкают или бьют по лицу. — Она сама и сказала мне про психическую травму, которую пыталась излечить каким-то эликсиром. Я уверен, что она придумала и про прогулку в столице, где её испугал какой-то напавший на неё бандит, от которого она убежала. Она же врать абсолютно не умеет!

— Какой бандит? Она сама рассказала вам о своей беде? — веря и не веря, спросил Рудольф.

— Да, она сама рассказала. А кто же и ещё мог мне о том рассказать? Я вот думаю, не подвергнуть ли мне девушку регрессивному гипнозу, поскольку она утратила память о самом событии. Ты же намеренно ввёл её в неадекватное состояние, только вот отчего-то не стал зачищать её память о произошедшем. Никак пожалел? Испугался причинить ей более существенный вред? Ты же тут и врачом стал с творческой, так сказать, жилкой, — Франк откровенно издевался ему в лицо, — Чего побелел-то лицом? Даже жизнерадостный загар твой слинял! Была бы моя тут власть, на дыбу бы тебя вздёрнул, нечестивец!

Недавние собеседники Рудольфа невольно стали прислушиваться, поражённые грубой бранью деликатного старого врача, свернув своё весёлое общение между собой. Смысла слов они не улавливали, — всё же доктор приглушал свою речь, порой переходя на шипение, но саму грозовую атмосферу отлично уловили.

— Ну, вы и загнули, праведник подземный! Да я и без всякой дыбы суставы тебе выверну!

— Если живым останешься, как только прикоснёшься ко