Общая психопаталогия - Карл Ясперс

Рефлексируя над своим фундаментальным знанием, человек осознанно переводит его на язык понятий. В связи с этим следует указать на две различные возможности. С одной стороны, фундаментальное знание может выиграть в точности, логической последовательности, надежности своего присутствия в каждый данный момент времени, а также в абсолютности: ведь если действенные символы характеризуются зыбкостью, свободой и несомненностью, то понятийное знание отличают такие свойства, как фиксированность и догматичность. С другой стороны, фундаментальное знание может быть размышлением о возможностях, вопросом, задаваемым неизвестности: в этом случае действенные символы становятся своего рода убежищем для «Я», тогда как понятийное знание утрачивает вес и почву.

Если мы хотим понять человека, нам необходимо принять участие в его фундаментальном знании — знании, которое едва различимо со стороны, поскольку скрыто под обманчивой оболочкой слов и всякого рода поверхностных проявлений. Понимание мыслей и процессов мышления другого человека учит нас видеть сильные, не поддающиеся воздействиям извне стороны его природы, его внутренние святыни и абсолюты. Оно также позволяет нам уловить угрозу возникновения пустоты и беспочвенности в тех случаях, когда человек открыто и безоговорочно утверждает свою абсолютную свободу в исторически конкретном, не поддающемся широкому обобщению контексте.

Такова сфера, в пределах которой становятся ясны способы видения человеком себя и своего мира. Человек не способен познать себя до конца; но он, так сказать, набрасывает схемы самого себя — схемы, зависящие от того, каковы его представления в каждый данный момент времени. В идеальном случае схемы эти должны содержать всю совокупность психологического и психопатологического знания. Противоположность этой «схематизирующей» деятельности должна была бы состоять в сохранении полной открытости собственного бытия, в неограниченной подверженности воздействиям со стороны мира значений во всей его широте, глубине, разнообразии возможных истолкований.

§5. Фундаментальные законы психологического понимания

Пока наше понимание пользуется критериями естественных наук, мы то и дело сталкиваемся с разного рода противоречиями, неясностями и раздражающими случайностями — всем тем, что побуждает нас отбросить процедуру понимания как ненаучную. Но психологическое понимание требует совершенно иных методов, нежели те, которые используются в естественных науках. Все, что доступно психологическому пониманию, характеризуется совершенно иными модусами существования. Методами психологического понимания управляют некоторые общие фундаментальные принципы, которые необходимо четко сформулировать, — если только мы хотим узнать, как именно происходит процесс понимания, что мы можем и чего не можем от него ожидать, где в данной области достижима полнота знания.

Все, что доступно пониманию, имеет определенные свойства, к которым, в соответствии с методологическими установками понимания, следует применить определенные фундаментальные принципы, (а) Доступное пониманию эмпирически реально лишь постольку, поскольку Дано нашему восприятию. С данным положением связан следующий принцип: любое эмпирическое понимание — это истолкование, (б) То, что доступно пониманию в определенный момент времени, составляет часть некоторой связной целостности. Эта целостность, тождественная характерологическому облику личности, определяет смысл и сообщает колорит каждой из своих частей. С данным положением связан следующий принцип: любое понимание осуществляется в рамках так называемого герменевтического круга — то есть мы можем понять частности только исходя из целого, тогда как целое, в свою очередь, может быть понято только через частности, (в) Все, что доступно пониманию, движется в противоположностях; с данным положением связан принцип, согласно которому, с методологической точки зрения, противоположности каждой отдельной пары равно доступны пониманию, (г) Все, что доступно пониманию, будучи наделено реальным существованием, сопряжено с внесознательными механизмами и укоренено в свободе. С данным положением связан принцип, согласно которому понимание не может быть окончательным. Как бы понимание ни прогрессировало с каждым очередным шагом, оно в конечном счете наталкивается на два непреодолимых препятствия — природу и экзистенцию. Незавершенности того, что может быть понято и что постоянно порождает само себя, соответствует неокончательность любого понимания, (д) Любая частность, любой феномен сферы психического — будь то некоторый объективный факт, экспрессивное проявление, интенционально обусловленный содержательный элемент или действие — утрачивает смысл в изоляции и вновь обретает его в контексте соответствующей целостности. С данным положением связан следующий принцип: все психические явления открыты для бесконечных истолкований и переистолкований — вплоть до той точки, где заканчивается понимание как таковое, (е) То, что доступно пониманию, может не только выявляться в психических феноменах, но и быть скрыто в них. С данным положением связан принцип, согласно которому понимание — это либо озарение, либо «разоблачение» того, что скрыто от поверхностного взгляда.

(а) Эмпирическое понимание — это всегда истолкование

«Понятое» эмпирически реально постольку, поскольку оно проявляется в объективных, значащих феноменах экспрессии, деятельности, творчества. Реальность любых доступных пониманию взаимосвязей определяется именно этими явлениями и феноменологически созерцаемыми переживаниями. Правда, доступные пониманию взаимосвязи самоочевидны. Наше психологическое воображение — эта наиболее желанная из всех предпосылок в области психопатологии — в каждом случае воссоздает для нас то, что само по себе оставляет впечатление убедительной картины; но перед лицом психологической реальности все эти картины суть всего лишь гипотезы, нуждающиеся в проверке. Научная понимающая психология тщательнейшим, критически выверенным образом различает понятое эмпирически и понятое на правах некоей очевидной возможности. Каждый шаг по пути понимания связывается с теми или иными объективными явлениями; вместе с тем понимание, несомненно, всегда остается истолкованием — при том, что уверенность в правильности понимания возрастает пропорционально степени ясности и гармоничности истолкования. Возможности иных, новых истолкований никогда не исчерпываются.

Утверждение, согласно которому внутреннее тождественно внешнему (то, что никогда не экстериоризируется, не существует и в качестве внутреннего), верно только для эмпирически познаваемых аспектов психической жизни. Все те граничные области психического, которые на экзистенциальном уровне могли бы обрести некую «чисто внутреннюю» реальность, ускользают от понимания. Чисто внутреннее, не экстериоризированное содержание не выступает в качестве эмпирически обнаруживаемого факта. Но само по себе эмпирическое (наличное) бытие — не абсолют. Доступное пониманию эмпирическое явление — это не что иное, как доступная истолкованию связь между психологически значащими фактами; в качестве эмпирического факта такое явление занимает место лишь в самом поверхностном слое той совокупности свойств, которая составляет человеческую личность.

(б) Понимание осуществляется по «герменевтическому кругу»

Мы понимаем содержание определенной мысли, мы понимаем смысл того инстинктивного «сжатия» телесного существа человека, которое обусловливается страхом перед ударом. Но такое изолированное понимание само по себе неспецифично и не слишком содержательно. Даже самая отдаленная периферия психической жизни человека бывает пронизана воздействием его целостной личности — воздействием, благодаря которому она вписывается в определенный объективный контекст и становится местом пересечения определенных психических мотиваций. Поэтому понимание движется от изолированных частностей к целому; только в свете целого каждая изолированная частность выявляет все богатство своих значений. То, что доступно пониманию, по существу не может быть изолировано. Поэтому не может быть предела накоплению отдельных объективных фактов — того, что составляет исходный пункт любого понимания. Благодаря обнаружению новых значащих фактов любой исходный пункт может открыться нашему пониманию новой смысловой стороной. Мы достигаем понимания благодаря циклическому движению от частных фактов к включающей их целостности и обратно, от обретенной таким образом целостности — к частным фактам. Этот герменевтический цикл постоянно расширяется, тестируя свою истинность и осмысленным образом изменяясь во всех своих компонентах. Окончательная terra firma так и не достигается; есть только целостность в той форме, в какой она была достигнута в соответствующий момент — целостность, существующая как совокупность частных оппозиций.