Король драконов и Принцесса-Апельсин - Ната Лакомка

– она насмешливо прищурилась на меня. – Как ни встречаю, ты всё с голой девицей. Или она уже не девица?

– Это принцесса Аранчия, – хмуро ответил Рихард и велел: – Все отвернулись. Кто не отвернётся – глаза вырву.

Матросы тут же развернулись к нам спинами и разбежались, как тараканы. Осталась одна Брюна – я уже поняла, что это и была племянница короля. Кто ещё мог вести себя с таким развязным бесстрашием.

– О, простите, ваше высочество, – сказала она мне, но в голосе не было ни малейшего сожаления. – Думаю, вам лучше одеться. Ладно – дядя, он привык щеголять голышом. Но вы же девушка, – она хохотнула совсем, как Рихард, и добавила: – Ведь девушка?

– Получишь плюху, – пообещал Рихард, а когда она ушла, то посмотрел на меня почти виновато: – Не обращай внимания на её болтовню. Брюна – тупиковая ветвь нашего рода. Дочери драконов бесплодны, вот она и бесится. К тому же, она даже не дракон.

– Она – не дракон? – спросила я сквозь зубы, глядя вслед нахальной девчонке. – А очень похожа.

Я бы сама надавала ей плюх и пинка заодно, чтобы быстрее бежала за тряпками. Выбравшись из моря, я снова стала замерзать. И ветер, раньше казавшийся приятно освежающим, теперь пробивал до озноба.

Брюна вернулась с двумя рубашками, и мы с Рихардом оделись, натягивая ткань на мокрые тела. Я воевала с намокшими волосами, когда Рихард помог – приподнял пряди, чтобы я могла одёрнуть одежду. Его пальцы скользнули по моей шее, задержались, погладили… Я отодвинулась в сторону, потому что руки у него были неприятно холодными. Как я раньше не замечала, что он холоднее устрицы? Прежде его прикосновения меня обжигали, заставляли кровь кипеть… Раньше жар растекался от макушки до пяток, стоило хотя бы соприкоснуться плечами, а теперь мы стоим рядом голые, а я ничего не чувствую. Хоть бы что-то шевельнулось.

– Ну и как вы здесь оказались? – поинтересовалась Брюна, уперев руки в бока. – Дядя дракон решил поплавать с тётей-драконом?

– Как ты здесь оказалась? – рыкнул Рихард.

По-моему, ему не понравился сарказм в отношении меня. Мне тоже не понравился, но я сдержалась. Пусть сначала ответит, что ей нужно возле берегов моего города. И почему, позвольте спросить, расчехлены пушки?

– Почему ты здесь? – Рихард сделал шаг по направлению к племяннице, и тут она испугалась – отступила, приподняв ладони, будто сдаваясь и пытаясь защититься.

– Не тронь её! – раздался крик сверху, и на палубу спрыгнул матрос – в такой же стёганой куртке, как Брюна, такой же дочерна загорелый, черноволосый и крепкий, и молодой, не старше меня.

Он встал между Рихардом и Брюной, и я удивлённо приподняла брови. Вот этот сопляк решил помешать дракону? До чего люди наивны.

– Всё хорошо! – Брюна бросилась матросу на шею и потащила в сторону. – Дядя шутит! Шутит!..

– А это ещё кто? – Рихард смерил парня взглядом.

– Это – Пинуччо, – ответила Брюна, как будто это всё объясняло, помолчала и добавила: – мы с ним… я с ним…

– Она – моя жена, – заявил этот Пинуччо, разнимая её руки на своей шее и снова выступая вперёд.

Боевой петушок решил напасть на орла, да и только.

– Жена-а? – протянул Рихард. – А Тевиш знает?

– Нет, – совсем тихо произнесла Брюна и поправилась: – Ещё нет.

– Ах, ещё нет? – восхитился король. – Ну, хорошая новость. Надо ему поскорее сообщить. Верно?

Брюна побледнела так сильно, что это стало заметно даже сквозь загар. Я не слишком впечатлилась семейными делишками драконов, и хотела сказать, что с этим можно повременить, но тут вперёдсмотрящий заорал с верхушки мачты:

– Вижу отряд! Подходит к городу!

– Какой отряд?! – я рывком обернулась к берегу.

К Солерно приближалась настоящая армия – конная, пешая, с развёрнутыми флагами и грозно блестевшими в свете солнца копьями. До города вооружённым отрядам оставалось не больше трёх часов пути, и оставалось только гадать, как им удалось подобраться незамеченными.

Рихард приложил ладонь к глазам, глядя против солнца, и губы его сурово сжались. Я готова была опять превращаться в дракона и лететь на помощь Солерно, но тут заговорила Брюна:

– Не волнуйтесь, это отец.

– Тевиш? – переспросил Рихард.

– Мы высадили их на восточном побережье, – объяснила Брюна. – Отец заходит с востока, а дядя Гидеон и Тристан с севера и юга. Чтобы окружить.

– Что всё это значит? – с холодным бешенством обратилась я к королю. – Это захват моего города?!

– Подожди, сам ничего не понимаю, – Рихард успокаивающе погладил меня по плечу, но я вывернулась из-под его холодной и тяжёлой руки. – А ты, – теперь он говорил с Брюной, – рассказывай всё по порядку.

– А что рассказывать? – она пожала плечами. – Тюн прислал папе письмо, чтобы он срочно приезжал и спасал тебя…

– Меня? – для верности Рихард ткнул пальцем себе в грудь.

– Тебя, – кивнула племянница короля. – А тут ещё эта блаженная увидела, что тебя убивают. Сказала, тебя прирезали. Ударили ножом в живот. В какой-то могиле…

Мы с Рихардом невольно переглянулись.

– Мелхола? – произнёс он, после недолгого колебания.

– Она, – Брюна покривила губы и тихонько заступила вперёд, закрывая собой Пинуччо, который до сих пор бросал на короля яростные взгляды. – Я как раз заглянула в гости… Хотела сказать папе… – Брюна бросила взгляд на своего Пинуччо. – Но папа сразу отправил письмо дяде Гидеону и в Анжер, мы собрались и поплыли тебя спасать.

– И кто остался в столице? – зарычал Рихард.

– Там Логан, – отмахнулась Брюна, осмелев. – Он справится. А потом мы выловили Тюна…

– Тюнвиль здесь? – мы с Рихардом снова переглянулись и король рявкнул: – Так что ты молчала!

– А что, я его официально представить должна? – огрызнулась Брюна. – Он был здесь… – она оглянулась. – А где он?

– Здесь, – раздался голос брата короля, и он сам вышел на палубу.

Да не один, а рука об руку с Хильдикой.

– И ты здесь? – я хотела броситься к подруге, но остановилась.

Как-то странно они оба посматривали на нас с Рихардом и переминались с ноги на ногу. И всё