Никита Хрущев - Жорес Медведев

Влияния, оказываемые в эти месяцы на Хрущева, были различны, нередко он проявлял растерянность, чувствуя свою некомпетентность, но иногда становился агрессивным даже по отношению к членам своей семьи, которые хотели дать ему тот или иной совет. Дочь Рада и сын Сергей пытались, например, поговорить с ним о Лысенко, они просили отца прочесть рукопись Ж. Медведева о трагической истории советской биологии. Но Хрущев решительно отверг все эти попытки. Интуиция, на которую он полагался больше, чем на знания, подсказывала ему, что он зашел слишком далеко. Поэтому он не хотел продолжать уже набиравшую обороты проработочную кампанию. Весной 1963 года идеологический нажим в области культуры ослаб. Намеченный на июнь пленум ЦК КПСС, посвященный идеологическим проблемам, проходил в иной атмосфере, чем совещание в марте. Хрущев пригласил на него несколько тысяч гостей, в том числе немало беспартийных. Доклад делал все тот же Ильичев. Однако большая речь Н. С. Хрущева была выдержана в умеренных тонах. Он говорил об успехах в коммунистическом строительстве, подвергал критике буржуазную идеологию в целом, но воздержался от выпадов против тех или иных представителей культуры. Даже о скульпторе Эрнсте Неизвестном Хрущев сказал иначе, чем несколько месяцев назад: «Много говорят о творчестве скульптора Неизвестного. Мне хочется верить, что человек он честный и способный. Может, не следует, когда речь идет об абстракционистах, все сводить к Неизвестному. Давайте посмотрим, как он выполнит свое обещание, покажет своим творчеством, как он служит народу. Мы все-таки, видимо, виноваты в том, что вовремя не заметили некоторых нездоровых явлений в искусстве» [165] .

Здесь можно усмотреть замаскированный упрек в адрес Л. Ильичева. Не менее важное значение для культурной атмосферы в стране, чем речи и доклады, имели и отдельные события. Так, например, в Ленинграде в июле 1963 года проходило Общеевропейское совещание по проблеме романа, организованное Европейским сообществом писателей совместно с Союзом писателей СССР. На это совещание прибыли многие крупные литераторы из разных стран. Приглашены были, естественно, и наиболее известные наши писатели. Однако в Ленинград отказался приехать Илья Эренбург, который на недавних идеологических совещаниях подвергся довольно резкой критике, в особенности за защиту правомерности и ценности абстракционизма в искусстве. Хрущев лично позвонил Эренбургу и просил поехать в Ленинград. «Что это за европейское совещание писателей без Эренбурга? – сказал Хрущев. Он фактически извинился перед Эренбургом за ряд резких высказываний. – Я погорячился, – сказал Хрущев. – Не надо придавать этому большого значения. Вы же государственный человек. Вы должны поехать в Ленинград». И Эренбург изменил свое решение.

После окончания совещания наиболее видные его участники были приглашены на государственную дачу в Пицунде, где Хрущев проводил свой отпуск. Здесь А. Твардовский прочел присутствующим поэму «Теркин на том свете» в новой редакции.

Созданная еще в 1953–1954 годах, она нигде не публиковалась. Все смеялись и хвалили поэму. Обнимал и хвалил Твардовского Шолохов. Понравилась поэма и Хрущеву. Он сказал, что не видит никаких причин, почему поэма не может быть опубликована. Зять Хрущева, главный редактор «Известий» А. Аджубей, который также присутствовал на встрече с писателями, отправил поэму в Москву. 18 августа она появилась в «Известиях» с предисловием Аджубея, а вскоре и в № 8 журнала «Новый мир». Это была острая сатира на бюрократизм, на широко раздутые штаты «номенклатуры», сталинские репрессии и культ личности…

Если проблемы литературы и искусства доставляли Хрущеву большие хлопоты и огорчения, то успехи в космосе являлись источником иных эмоций. Еще в июне 1961 года, вскоре после полета Ю. Гагарина, более ста ученых и конструкторов узнали о присуждении им звания Героев Социалистического Труда, семь человек получили его вторично. Их имена, однако, не были опубликованы в газетах. Семь тысяч человек наградили орденами и медалями. Количество награжденных свидетельствовало о том, насколько значительной отраслью науки и производства стала область космических исследований. В печати появилось сообщение о награждении Н. С. Хрущева орденом Ленина и третьей медалью Героя Социалистического Труда «за заслуги по созданию ракетной промышленности, науки и техники и успешное осуществление полета ракетного корабля “Восток”, открывшего новые страницы в освоении космоса».

Через несколько месяцев после Гагарина в космос отправился космонавт-2 Герман Титов, корабль которого пробыл в космосе 25 часов и 17 раз облетел вокруг Земли. В августе 1962 года состоялся первый групповой полет – на корабле «Восток-3» в космос поднялся А. Г. Николаев, а на корабле «Восток-4» П. Р. Попович. Их полет продолжался четверо суток. Успехи США в космосе оказались гораздо скромнее. И хотя Кеннеди провозгласил американскую космическую программу «Аполлон», рассчитанную на то, что именно американцы первыми высадятся на поверхность Луны, американские газеты шутили, что, как только американские космонавты появятся на Луне, их встретит там невысокий, полный человек, который покажет им посевы особой лунной кукурузы. В ноябре 1962 года отправилась в сторону планеты Марс советская ракета «Марс-1». В июле 1963 года миру стали известны космонавт-5 В. Ф. Быковский и космонавт-6 Валентина Терешкова, первая женщина, совершившая космический полет. Вскоре им пожимал руки на торжественной встрече в Москве Н. С. Хрущев.

Глава 6 Последний год у власти

Уменьшение популярности и рост культа личности Хрущева

Новый, 1964 год руководители партии и правительства встречали в Кремле вместе с большим числом приглашенных. Когда стрелка часов приблизилась к цифре «12», поднялся Хрущев, чтобы произнести тост. «Это был хороший год, – сказал он, – дела у нас идут успешно. Но люди, естественно, хотят большего. И это будет сделано». Далеко не все разделяли оптимизм Хрущева.

Прирост продукции промышленности составил в 1963 году 8 %. Это было на 1 % ниже, чем в 1962 году, но на 3 % ниже среднегодового прироста в 1951–1960 годах. Еще более настораживало ухудшение эффективности народного хозяйства. По подсчетам экономистов, в 1963 году на рубль основных производственных фондов выпускалось продукции на 15 копеек меньше, чем в 1958 году, что означало потерю продукции на 55 млрд рублей в целом по СССР. Во всех отраслях производства, кроме электроэнергии и металлообработки, эффективность производственных накоплений снизилась в 2–3 раза, что наблюдалось впервые за годы советской власти. Хотя список дефицитных товаров был очень велик, промышленность выбрасывала на рынок громадное количество неходовых товаров. Так, например, швейных товаров скопилось на два года продажи вперед, швейных машин – на год, часов – на два года, огромными оказались запасы нереализованных книг и фотоаппаратов. В то же время количество денег у населения увеличилось. Продолжало ухудшаться соотношение между производством средств производства (группа «А») и предметов потребления (группа «Б») – из-за невыполнения плановых заданий по товарам народного потребления. В легкой и пищевой промышленности работало 35–40 % рабочих и служащих страны, но сюда направлялось только 8 % капиталовложений. Неэффективной являлась и добывающая промышленность, в которой трудилось 20 % рабочих и служащих страны, она получала 30 % всех капиталовложений, но давала по стоимости только 7 % продукции промышленности. На один кубометр заготовленной древесины наша страна производила в 2 раза меньше продукции, чем США, в 5 раз меньше, чем ФРГ, и в 8 раз меньше, чем Швеция.