Вся вселенная TRANSHUMANISM INC.: комплект из 4 книг - Виктор Олегович Пелевин

я совершенно точно не хотел вступать с ним ни в какие отношения, кроме профессиональных.

Просто я не был до конца уверен, что такое возможно.

Люсефедор засмеялся.

– Вот тебе тема для следующей вбойки, – сказал он. – Чужая душа – потемки. А своя вообще мрак и туман.

Тема, кстати, была классной. Я мог бы сделать вбойку по ней прямо на месте. Люсефедор не то что бы начинал мне нравиться, но вызывал все большее уважение. Он и правда был крут.

– Я не понимаю, – сказал я. – У вас… у тебя тут что, личный имплант-сканер?

Я предположил это скорее в шутку, потому что кроме «TRANSHUMANISM INC.» такая техника была разве что в Претории, ну и еще в паре мест, куда никто особенно не стремится попасть.

– Ты наблюдательный, – ухмыльнулся Люсефедор. – Вон за той стенкой.

И он показал на фреску.

– То есть вы знаете, что я думаю? – спросил я.

– Я догадываюсь, – сказал он. – Точно этого не знаешь даже ты. Как ты только что сам понял.

– Буду думать осторожней, – ответил я. – Не представляю, откуда у вас такое оборудование.

– Такое оборудование, – сказал Люсефедор, – может быть только от того, кто его делает. А делает его сам знаешь кто.

– Гольденштерн? – спросил я, бравируя некорректностью.

– Научись говорить «Прекрасный Гольденштерн». А еще лучше не называть этого имени вообще. Всегда можно сказать, например, «Открытый Мозг». Или просто «TRANSHUMANISM INC.» Ты теперь тоже работаешь на корпорацию. Как и все серьезные вбойщики. Твоя карма – наша общая ответственность. Минусов в ней быть не должно. Если, конечно, не прикажет Родина.

Мне вспомнился кучер в либеральной ливрее и улан-баторском колпаке.

– Так, – сказал я. – Значит, работаю на корпорацию. Интересно.

– Теперь, я полагаю, у тебя возникает следующий вопрос – не будет ли это изменой Доброму Государству?

– Да, – сказал я.

– Не будет, – ответил Люсефедор. – У нас гораздо более тесные отношения с «TRANS– HUMANISM INC.», чем принято говорить. Наш проект согласован на самом низу. Где именно, не буду уточнять, чтобы ты спокойней спал.

Но я уже понял. «На самом низу» означало, что в курсе кто-то из Вечных Вождей. Может быть, даже сам Мощнопожатный.

Конечно, вожди ничего не знали обо мне лично – я пока слишком мелко плавал. Но они, несомненно, знали Люсефедора и курировали его работу. Это объясняло, откуда у него имплант-сканер.

– Ты в курсе, – спросил он, – что происходит за атлантическим файерволом?

– В USSA?

– Именно. В Безопасных Местечках.

– Нет, – ответил я. – В Претории нам не сообщали.

– Тогда расскажу я. Вернее, рассказывать слишком долго. Я сброшу тебе на имплант инфоролик, а потом ты задашь вопросы. У тебя в Претории был допуск?

– Бэ-два, – сказал я. – Но не уверен, что его оставили.

– Если оставили голову, оставили и допуск. Бэ-два это ерунда, сейчас я тебе его подниму. Вникай внимательно. Можешь даже прилечь на диван, чтобы голова не кружилась… Ага, и закрой глаза. Не бойся, хе-хе, никто тобой не воспользуется.

* * *

Мемо-ролики нам показывали в Претории весьма часто.

Они впрыскивают информацию в мозг прямо через имплант, быстро вводя в курс дела – это полезно при оперативном инструктаже, когда информацию нужно получить на бегу.

Мы видим картинки, слышим мнения, принимаем в себя чужие мысли, которые тут же становятся нашими. Не слишком отличается от всем знакомой рекламы во сне.

Мемо-ролик, сброшенный Люсефедором мне на имплант, имел допуск «А-0», и в Претории мне его не показали бы точно. Такие предназначаются для функционеров достаточно серьезного ранга – их делает баночная разведка сердоболов.

Кроме голой информации о том, что происходит за атлантическим фаерволом, ролик содержал аналитику и прогнозы. Воспитательных эмоций не было. Зато речь закадрового комментатора казалась подчеркнуто корректной (похоже, сердобольская разведка берегла карму точно так же, как и все остальные):

– Не так давно президентом Соединенных Местечек стало левое вбойщице Yo ASS. Да, вот это толстое черное гермо с выпрямленными пепельными волосами. Вы видите фрагмент ихнего стрима. Вот как пишут про это американские музыкальные критики: «Вместо микрофона Yo ASS поет в звездно-полосатый нейрострапон, потом роняет его, вскрикивает от сладкой боли, и все это со слезами на глазах, поддувом в укрепленную на груди губную гармошку и бэк-вокалом пляшущих на бэкграунде морячков-подводников… Патриотично, но слишком пафосно». Да и банально, добавим мы. Со времен Саддама Хусейна микрофон у них роняют все черные фронтмены…

Я знал, конечно, вбойщика Yo ASS, но про его победу на президентских выборах не слышал. Атлантический фаервол работал надежно. Выбор подобной фигуры, по мнению комментатора, объяснялся тем, что это имя звучало почти как USS: инкарнация United Safe Spaces в понятной народу фигуре, стоящей ближе к древнему экстатическому жрецу, чем к традиционному небинарному президенту:

– Регресс, как писал Жан-Люк Бейонд, это просто одна из фаз прогрессивной синусоиды… Меня всегда раздражала привычка сердобольских пропагандонов ссылаться на исламских философов. Лучше бы крыли факом по Гоше.

Yo ASS был не политиком, а именно вбойщиком (опять прошу простить, если задену чьи-то местоимения и чувства), которого провели в президенты. Ролик утверждал, что за ним стоит не «Открытый Мозг», а инфокорпорация CIN и другие спецслужбы. Сам же Yo ASS в своих медийно-политических проявлениях был наполовину AI-конструктом.

Вбойщик у власти, утверждал комментатор – это крайне серьезно, потому что снимает с управления массами последние ограничения. С одной стороны, тут не было ничего нового. По сути, политики давно не отличались от актеров или вбойщиков. Взять простую доходчивую мысль, обернуть ее надлежащей эмоцией, спрыснуть нейротрансмиттерами и продавить через народные импланты, заставив людей пережить чужое воздействие как собственный психический процесс… Так же функционировала и сердобольская власть – с той единственной разницей, что сердоболам все труднее было договариваться с «Открытым Мозгом».

Но профессиональных вбойщиков у власти еще не было.

Такой способ управления массами раздвигал границы возможного. Власть, опирающаяся на образ и эмоцию – это не то же самое, что власть, опирающаяся на здравый смысл и рассудок, шептал эксперт. Эмоция заставит людей сделать то, чего никогда не добьется разум…

Ролик предлагал изучить зарубежный опыт и выделить средства на подготовку «отечественного демонстратора технологий». Других деталей не было.

– Ага, – догадался я, – так я и есть этот демонстратор?

– Нет. Демонстратор технологий – весь проект. Такая большая потемкинская плаза, где обкатывается много разных техник и пилится серьезный бюджет. Ты просто платформа. Одна из. Приводить тебя к власти никто не планирует.

– Понимаю, – сказал я и вздохнул. Люсик засмеялся.

– Ты ни хера не понимаешь. Под эти демонстраторы и твой специмплант нам дадут технический ресурс. Еще нам дадут многомного денег. Мы их возьмем, но заниматься будем совсем другим.

– Чем? – спросил я. Люсефедор улыбнулся.

– Как чем, глупый. Творчеством. Искусством. Настоящим искусством. Они, – он ткнул пальцем вниз, – будут считать, что мы работаем на них. А мы с тобой будем служить знаешь