Кастелян - Calmius
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— С твоей речью нужно что-то делать, Поттер, — пробурчал Малфой. — Предварительно, не занимай июль ничем важным.
— Извини, сам с собой я иначе разговариваю. Гермиона, аконит готов, но ещё две минуты его не бросай.
— Я помню. Что такое гейт?
Я вздохнул.
— Сопрягающий канал между внешним миром и свёрт… эээ, как-то Снейп это называл… невыносимым… ненаносимым объёмом, что бы это ни означало. Короче, та фигня, через которую ты с тележкой к поезду прыгала.
Малфой безнадёжно вздохнул.
— Область ненаносимости, мисс Грэйнджер. На карты. Часть мира, скрытая от маглов. Поттер всё знает, но сказать не может. Ты не уходи с темы, гений, что там дальше было?
Сушёные жала веретенницы. Это по учебнику. У нас — не сушёные. Какой добрый у нас преподаватель, подумал я, придвигая комплект для препарирования насекомых.
— Короче, уходить они не спешили. А начали громко звать какого-то колдуна.
— Что?
— Гм… Кто пустил сюда эту толпу маглов? Джинни, детка, я забыла, куда мы едем? В Хогвартс, мама!
Крэбб с Гойлом захихикали. Гринграсс глубоко вздохнула.
— Узнаю Уизли. Даже без имени их младшенькой. И что, колдун пришёл?
— Колдун не знал, что зовут именно его. Он сидел у них на глазах, лопал виноград и ждал, когда уже они разберут свой гуситский табор.
— Обалдеть! Они что, тебя не видели?
— Видели, конечно. Но… в общем, свою версию я за завтраком высказал.
Видишь, Гермиона, насколько секретны ваши секретные секреты на другом конце Большого зала? Да ничего ты не видишь…
— Жала, первая порция. Вторая — через семь минут.
— Что ж, так бывает, — подытожил Малфой. — На них и вправду не написано. Зачем бы ты им ни был нужен.
— Да в том-то и дело, что написать нетрудно! — возразил я. — Знаешь, что делают в таких случаях маглы? Берут табличку поприметнее, пишут «Г. Поттер» и становятся с нею на виду.
Малфой наморщил лоб. Я вздохнул.
— Это общепринято. Прохожие идут — «А, тут какого-то Поттера встречают. И рядом — Смита». Гэ-Поттер дошёл до платформы девять, куда дальше идти — не знает, но видит толпу фриков с совами, знающих его имя. Всё, контакт налажен.
Гринграсс и Малфой переглянулись. Гойл возразил:
— Это только если точное имя известно.
— Не только. Берём табличку и пишем: «Хогвартс».
— Сдурел? А Статут…
— Никакой «школы волшебства». Если уж кто заинтересуется… У нас тут экскурсия выходного дня, леди и джентльмены. Детей вот собираем, электричку ждём. Эта напористая дама — ответственный взрослый. Вот её сын, он вообще староста. Что за Хогвартс? Свиней там при Тюдорах резали, а потом фарфоровый завод построили. В память об усопших, они копилки поросячьи выпускают, вот туда детей и ведём — показать интересное производство и дать каждому кисточку с заготовкой на роспись. Подсвинник… подсвинарник… ну, вы поняли.
— Всё же… как-то это, — помолчав, с сомнением сказал Малфой. — Рано или поздно заинтересуются всерьёз.
— Когда миссис Уизли завела монолог про толпу маглов в третий раз, народ стал обдумывать, не позвонить ли в полицию: «Тут толпа психов ребёнка мучает».
— Мучает?
— Да они мелкую в резиновые сапоги одели, по такой жаре. Не считая розового балахона.
Гринграсс вздохнула. Я её понимаю. Девчонке быть нелепо одетой — хуже, чем пацану.
— Маги умеют разбираться с полицией, Гарольд, — пробасил Крэбб.
— Полиция на «насилие над ребёнком» приезжает резвее, чем на «я тут стрельбу рядом слышал». Был бы бой с несколькими нарастающими волнами копов… Короче, табличка «Хогвартс» — не так пал… беспокойно. Гермиона, вторая порция жал.
Так, что у нас дальше… «Стандартный ингредиент»? Это что такое? Ага, на доске «десять зёрен кофе». Размолоть вместе с… серьёзно? Ладно, вам виднее.
— Мы тоже с трудом нашли этот переход, — сказала Грэйнджер. — Хорошо, магов встретили.
— Вы как раз Уизли и встретили, — принялся я за перетирание кофе с навеской озёрной соли.
— Милые же люди, между прочим.
Я вздохнул и решил увести разговор со скользкой темы.
— Я вообще к чему. Не нужно любительщины и волонтёров, — кофе в ступке начал одуряюще пахнуть… кофе. Интересно, это озёрная соль такое провоцирует? — Поставьте на входе преподавателя из Хогвартса.
— В смысле?
— Подобрее. Или попредставительнее. Спраут или МакГонагалл. В помощники ей пару старост, пусть табличку держат и с детьми возятся, а Спраут с родителями общается. Дают попрощаться, направляют в гейт… Никакого экстрима, никаких недоразумений. И если случится что или гейт откажет…
— Не бывает такого!
— Ну и хорошо, если так. Драко, это всебританская школа или мутный… ладно, не буду говорить. Сколько детей из мира маглов пришло в тот день впервые? Почему их никто не встретил? Пыльный заплёванный тупик, дети исчезают в никуда… ты был бы спокоен за своего сына или дочь? Или: безупречно одетая МакГонагалл, двое помощников уверенно направляют поток, рядом счастливые дети прощаются со своими родителями, недалеко аврор дежурит на предмет силовых недоразумений. Эх… Драко, котёл нагревается.
— Да, спасибо, — возобновил перемешивание Малфой. — Мы с нашими родителями из каминов пришли. Каково там, на магловском проходе, я даже не подозревал.
— А я вас видел. Как раз гадал, что за чудик тут печи посреди платформы поставил. Зимой пассажирам греться, что ли?
Народ прыснул.
— А разве не для… А для чего они там? — наивно поинтересовалась Гермиона.
Народ засмеялся по-настоящему.
— Там что, комедию в котле показывают? — рявкнул Снейп с галёрки. — Поттер, у вас траур из-за окончания отработок? Могу развеселить по-настоящему!
— Простите, профессор. Бодрящий аспект, — ответил я. — Больше не повторится.
Гермиону подробно просветили об этом странном способе перемещения магов.
— Драко, у тебя кофе так же одуряюще пахнет?
— Да нет, нормально пахнет. Так вот откуда кофиём несёт, оказывается!
— Хм… я точно соль туда кинул? Ладно, разберёмся.
Я передал перетёртый утренний
