Председатели и губернаторы. Взаимосвязь времен, Или Судьбы, жизнь и деятельность председателей Краснодарского крайисполкома, глав администраций (губернаторов) Кубани за 65 лет ­ с 1937 по 2002-й. - Виктор Салошенко

Однако, как справедливо отмечал Иван Ефимович Рязанов, в отдельных колхозах и совхозах зерноочистительные тока были не подготовлены к переработке зерна, многие тока не обеспечивались электроэнергией.

Традиционно страдная уборочная пора наступала не только для хлеборобов, но и для заготовительных организаций. Их долг заключался в организации четкой работы элеваторов и приемных пунктов, обеспечении бесперебойной круглосуточной приемки зерна, отсутствии простоев автомашин с зерном.

Это было, как говорится, прологом, начальным этапом уборочной кампании. Далее надо было хорошо подготовиться к уборке урожая сахарной свеклы, кукурузы и подсолнечника. Особое внимание должно быть обращено на быстрейшее завершение ремонта свекловичных и кукурузоуборочных комбайнов, свеклоподъемников и других уборочных средств с тем, чтобы организованно провести сбор и заготовку этих культур.

Край в ту пору вступил в период заготовки плодов и овощей, а также заготовки кормов. В том году имелась реальная возможность обеспечить животноводство в достатке разнообразными кормами. В крае только сеяных и естественных трав было около 300 тысяч гектаров, большие площади занимали корнеплоды, силосные культуры и т. д. Колхозы и совхозы располагали достаточным количеством сеноуборочной техники, чтобы не допустить перестаивания кормовых культур на корню, порчу сена и силосной массы.

Как показывали предварительные расчеты, колхозы и совхозы края имели возможность дополнительно заготовить для животноводства свыше 230 тысяч тонн половы, 70 тысяч тонн ботвы сахарной свеклы, 125 тысяч тонн подсолнечных корзинок.

Рязанов со знанием дела подчеркивал: «У нас большие возможности по заготовке половы. С каждого гектара можно было собрать по 5–6 центнеров этого ценного корма. В килограмме ее 0,49 кормовой единицы». Тогда намечалось для сбора половы переоборудовать не менее 5 тысяч комбайнов.

Уборка колосовых культур неразрывно связана с комплексом работ по закладке прочного фундамента нового урожая всех сельскохозяйственных культур. В крае имелся богатый опыт умелого сочетания и комплексного проведения уборки урожая и подготовки почвы под урожай будущего года. Поучителен на этот счет был опыт таких хозяйств, как ордена Ленина колхоз «Кубань» Усть — Лабинского района, ордена Трудового Красного Знамени колхоз «Заветы Ильича» Брюховецкого района, колхоз «Победа» Каневского района и многие другие.

В этих хозяйствах, несмотря на меняющиеся по годам условия погоды, урожай озимой пшеницы всегда держался на высоком уровне и на 8 — 10 центнеров с гектара превышал средние показатели по районам.

Рязанов оперативно запросил данные Краснодарского научно — исследовательского институга сельского хозяйства: в передовых колхозах и совхозах хорошо подготовленный июльский полупар давал прибавку урожая озимой пшеницы на 4–5 центнеров, а в отдельные годы и до 10 центнеров с гектара по сравнению с запоздалой вспашкой.

В то же время необходимо было вместе с подготовкой полей иод посев озимых хлебов готовиться и к хорошей обработке почвы под яровые культуры.

Наряду с хлебозаготовками нужно было принять самые неотложные меры по созданию семенных фондов. Известно, что семена — это золотой фонд в сельском хозяйстве. Рязанов обращал внимание: при их засыпке необходимо иметь в виду, что в колхозах и совхозах края все производственные посевы озимой пшеницы, ячменя, кукурузы, риса, подсолнечника, сахарной свеклы, зернобобовых и других культур должны заниматься семенами высокоурожайных сортов только первого класса. При этом он требовал, чтобы семенные участки содержались в хорошем состоянии, были убраны своевременно, семена сразу очищались и сохранялись до посева без ухудшения их качества.

Со всей ответственностью можно утверждать, что Иван Ефимович Рязанов стоял у основания создания на Кубани производственной базы рисосеяния. Тогда в крае намечено было построить и ввести в эксплуатацию 26 тысяч гектаров орошаемых земель, из которых 11 тысяч — для выращивания риса. Таким образом, общая орошаемая площадь составляла около 165 тысяч гектаров. Посевы риса уже были доведены до 61 тысячи гектаров, или на 6,2 тысячи гектаров больше, чем в прошлом году. Однако предстояло еще немало сделать по претворению в жизнь намеченных планов.

10

На каком‑то этапе, кажется, ближе к окончанию пятилетки, в характере Ивана Ефимовича Рязанова словно что‑то надломилось, и многие стали замечать удивительные перемены в стиле его правления. Обычно всегда предельно собранный и волевой, с внутренней пружиной, которая, казалось, держала все окружение под постоянным напряжением, он неожиданно начал сдавать. Его натура словно не выдерживала мощного влияния Золотухина, который и себе не давал пощады в работе, и другим не позволял расслабляться. В рязановской душе заговорили старые обиды, и когда дела в крае пошли совсем хорошо, мысленно прикидывал: мог бы и он быть на первом месте. Причем, замечая эти перемены в ха рактере Рязанова, многие призывали его вновь мобилизоваться. Да, он с уважением относился к своим давним, проверенным в деле коллегам. Это были первые секретари Новопокровского РК КПСС А. С. Немов, Ленинградского —

В. И. Новосилетский, Приморско — Ахтарского — П. П. Захаржевский, Щербиновского — Н. П. Егоров, директор зерносовхоза «Кущевский» О. С. Кучинис, а также к тому времени прославленная бригадир пятой комплексной бригады колхоза «Кавказ» Курганинского района А. В. Черепова. Все же доводы его товарищей не остались без внимания, и Иван Ефимович, собрав волю в единый кулак, продолжал упорно трудиться. Но настроение по — прежнему было так себе: обыденное, без привычного всем рязановского подъема.

Однажды, в начале «февральских окон» 1969 года его неожиданно пригласил в свой кабинет Г. С. Золотухин. Три года совместной работы многое прояснили в их взаимоотношениях, но как ни пытались два сильных характера ужиться и притереться друг к другу, это удавалось с большим трудом. Золотухин вышел из‑за стола и при подходе к Ивану Ефимовичу стал как бы еще мельче и незаметнее. Взгляд, однако, был цепким и решительным. Он сразу начал с места в карьер.

— Председательская должность не подарок, это точно, — устремив взгляд на Рязанова, медленно проговорил Золотухин. — Здесь надо вожжи не только крепко держать в руках, но и умело управлять ими… — он подошел поближе. — Что же ты, Иван Ефимович, раскис, не работаешь с прежним напряжением? У нас дел невпроворот, а ты начинаешь хандрить!