Змей подколодный - Елена Никольская

— Что ты там шепчешь? — спрашивает Ольга.

— Тебе показалось.

— Что ты там делаешь вообще?

— Стою…

"Я, рыцарь Света… — продолжает Андрей уже молча. — Нет, это уж совсем другая опера. Я, рыцарь-джедай…"

Но за окном твой двор, джедай. Жёлтая луна зависла между ветвей, и если забыть, что это отражение свечки, если распахнуть оконные створки, то ты наверняка окажешься дома! Рыжая фея станет обычной девочкой, но зато твой лучший друг никогда не попадёт в чужую страшную сказку… О да, джедай. Он попадёт в другую. Он будет требовать, чтобы избушка повернулась к нему передом, он будет жрать всех слонов, подвернувшихся под руку… Так что давай, джедай. У тебя получится. Ты сможешь. Сейчас!

"Я, рыцарь-джедай, призываю к себе Силу!"

Мышка. Мышка в доспехах призывает к себе Силу…

"И да ляжет на мой клинок отсвет клинков великих джедаев!"

О да, джедай, — бесспорно! Мышка знает целых три боевых стойки и как правильно держать рукоять…

"Негатив. Не думать так. Я смогу! — отчаянно убеждает себя Андрей. — Ведь если не мешать мечу… Ведь Демуров добивался от меня именно этого — не мешать мечу, быть ему партнёром, как в танце! И если на клинок ляжет отсвет Силы… Я! Рыцарь-джедай! ПРИЗЫВАЮ СИЛУ!!!"

На мгновение он действительно чувствует то, чего ждёт: горячий комок в груди и тяжесть меча в руке, но мгновение проходит. Оно и понятно. Ни кричалки, ни вопилки не спасут тебя, дурилку.

Андрей отходит от окна и садится за стол напротив барышни. Барышня, нахохлившаяся, насупленная, строит домик на фарфоровом блюдечке, из ломтиков сыра, скрепляя их спичками. На лбу барышни огромными светящимися буквами написано: "Место встречи изменить нельзя". Коня на скаку остановит, в горящую избу войдёт. Ту самую, которая передом…

— Если ты вздумаешь туда идти, я пойду к преподам. Поняла?

— В самом деле пойдёшь? — спрашивает барышня, не поднимая глаз.

— В самом деле.

— А знаешь, — говорит она, — а я думала, ты за Лёшку горы свернёшь. А раз ты так, значит, я тебе всё-таки дороже.

О женщины!..

— Дурочка. Конечно, дороже.

— Сам дурак…

Ты дурак, джедай, а твой лучший друг — белый кролик. Настоящий кролик, и в перерывах между уроками магии он вылизывает учителю лакированные ботинки — хороша картинка, джедай? А ты живёшь в комфорте и уюте, обиженный на своих преподов за вполне заслуженные розги, — ведь так, джедай?!

"Я, рыцарь-джедай, окончательное и бесповоротное беспомощное дерьмо…"

Андрей трёт виски, пытаясь отбросить прочь ботинки и клетки. Терзания не помогут — ничему не помогут. Нужно решать то, что можно решить сейчас. Ольга. Здесь и сейчас. А потом — потом он раскинет иголками и булавками, разложит по полочкам и сообразит, что делать. Он сумеет. Обязательно! "Я сумею, — думает он, — слышишь, ваше величество?! Джедаи мы или куда?! Вздремнуть бы только нам, джедаям, — часов пятнадцать…"

— Горы сворачивать всё равно придётся, — говорит он вслух. — Но давай уж вместе, звезда моя.

— Только завтра, — просит звезда. — Ну, утром…

— Завтра, завтра, не сегодня?

— Я устала… Слушай, давай кофе попьём. А сыра больше нет? Этот я лучше выкину…

"Именно за этим мы и заперлись в уютной квартирке с шампанским", — думает Андрей, ставя чайник. "Кофе, безумная луна и кофе! Волшебная ночь!.. Но это цена. Цена информации об отношениях Лёши Гаранина и Ольги Заворской… Однако, будь мы женаты, иск смог бы подать и я, верно? А недурная мысль — сбежать и обвенчаться в местном Лас-Вегасе! Адресок вот только добыть…" — думает он, наполняя чашки. "Но кое-что я могу сейчас — здесь и сейчас! Ведь до утра ещё долго…" — думает он, искоса глядя на барышню.

Барышня дует в исходящую паром чашку, на лице её полоски от слёз. И капля-кораблик в маленьком ухе, и профиль, безупречный даже в обманчивой полутьме… Треск свечки, жёлтые блики на тонком фарфоре, и шоколад, и свежие простыни, и до утра ещё вечность, о ноябрь, тайный соратник!.. "Только бы не напугать её", — думает мужчина, а барышня выхватывает из-под ножа почти прозрачный ломтик сыра. "Я так хочу её, но надо выпить, сначала ей нужно выпить…" — думает мужчина.

Он не знает, что барышня тоже пришла сюда по расчёту. Она сделала всё, что могла, за эту неделю — и ничего не добилась. Она вознеслась на седьмое небо, увидев ключи от пустой квартиры. Она влюблена — влюблена всерьёз, а драгоценное время уходит. Глупый пират, мальчишка, малявка, режет сыр и не пытается даже поцеловать её! "Но я успею, — думает она. — Не знаю как, но всё равно успею, только сначала мне нужно выпить…"

Во рту очень горько от кофе. Ольга отодвигает чашку и шуршит фольгой шоколадки.

— Не растаял? — спрашивает Андрей. — Давай в морозилку кину. Шампанское-то будем?

— Будем, — говорит Ольга и протягивает ему чёрный квадратик. — Растаянный вкуснее, попробуй.

— На брудершафт? — предлагает Андрей, отламывая ещё кусочек.

"Не спешить", — думает он, пробуя на вкус испачканные шоколадом пальцы. "Я сейчас с ума сойду…" — думает он, пробуя испачканные шоколадом губы. "Не торопиться, — думает он, — я её испугаю…" Но она не пугается, но она не пугается даже вот так, и шампанское они открывают уже в комнате, полураздетыми.

Пробка бьёт в потолок, холодная струйка, пролитая на грудь, скомканное в ногах одеяло — и чернила наглого редактора исчезают со сценария бесследно. Сценарий продуман, безупречен, отточен до движения, до слова… Но в какой-то момент желание наступает расчёту на пятки. Желание обгоняет — легко, играючи, одним рывком.

"Да! — смеётся ноябрь. — В свете безумной, безумной луны расчёт неуместен, расчёт не нужен!"

Инквизитор, искуситель, ненавистник догматов, он смеётся впустую. Его не слышат — ни девочка, которая боится только жуков, ни мужчина, едва не забывший, что с ним — девочка.

Время спустя Андрей распахивает настежь балконную дверь, и тень белого единорога выскакивает прочь из квартиры. "А ведь я не выпил ни капли, — думает Андрей, провожая тень блаженным взглядом. — Если не считать собранное губами с её груди… С её ключиц, с той ложбинки — в свете луны, мой ноябрь!.. Я пьян моей девочкой… Я вижу единорога, потому что она теперь моя! — понимает Андрей, смахивая с себя серебристые волоски единорожьей гривы. — Я сделал это! Мы… Мы сделали ночь даже лучше, чем я хотел, и теперь я могу выпить — в память единорога! Победа за нами! Но на месте единорога я наподдал бы победителю на прощанье! Копытом по голому заду — и рогом, рогом!.."

— Глоточек вина, сударыня? — спрашивает он, возвращаясь к постели. — На брудершафт?

— Не соблазняйте, сударь…

— Вы разбиваете мне сердце, сударыня!