Дети капитана Гранта - Жюль Верн

Майор, Паганель, Роберт, Вильсон, Мюльреди и Ольбинет подтвердили слова Гленарвана. Они выстроились в ряд на палубе, ожидая распоряжений Джона Мангльса.

— Что надо делать? — спросил Гленарван.

Молодой капитан перевёл взгляд с моря на повреждённую оснастку брига и ответил после нескольких минут размышления:

— Из такого положения, сэр, могут быть два выхода: первый — починить бриг и снова сделать его мореходным и второй — быстро соорудить плот и доплыть на нём до берега.

— Если судно можно починить, починим его. Не правда ли, это лучший выход?

— Без сомнения!

— Надо избегать высадки на берег в малонаселённых местах, — сказал Паганель. — Не забывайте, что это Новая Зеландия.

— Тем более, — добавил Джон, — что вследствие беспечности Галлея нас отнесло далеко к югу. В полдень я попытаюсь сделать определение, и, если мои предположения подтвердятся, мы поднимемся к северу, до Окленда, идя вдоль берега.

— Но ведь бриг потерпел серьёзную аварию, — заметила Элен.

— Не думаю, что авария серьёзная, — возразил молодой капитан. — Я поставлю на носу временную мачту вместо снесённой бизани, и мы поплывём хоть медленно, но в нужном нам направлении. Если же, к несчастью, окажется, что корпус брига серьёзно пострадал, тогда мы сколотим плот, высадимся на берег и посуху доберёмся до Окленда.

— Итак, приступим к осмотру повреждений, — сказал майор, — в данную минуту это самое важное.

Гленарван, Джон Мангльс и Мюльреди спустились по трапу в трюм. Там были сложены почти двести тонн дублёных кож. Джон Мангльс распорядился выбросить их за борт, чтобы облегчить корабль. После трёх часов тяжёлой работы показалось дно трюма. На бакборте, на уровне баркоута, зияли две пробоины. Так как «Макари» дал крен на штирборт, эти пробоины выступали над уровнем моря, и вода не могла проникнуть в трюм. Вильсон наложил на пробоины временные, но прочные заплаты.

В трюме было не больше двух футов воды. Легко было выкачать её помпами и тем облегчить нос корабля.

Осмотрев весь корпус, Джон пришёл к заключению, что в общем бриг мало пострадал при аварии. Вильсон нырнул в воду, чтобы осмотреть состояние наружной обшивки корпуса и определить, насколько крепко судно сидит на мели.

Оказалось, что «Макари» сидит на песчаной отмели, круто опускающейся в море. Нижняя часть форштевня и примерно около двух третей киля глубоко врезались в песок. Остальная часть корпуса была на воде, глубина которой под ахтерштевнем достигала пяти саженей. Руль не был повреждён и свободно вращался вокруг своей оси. Это было приятное известие, так как, снявшись с мели, судно приобретало тотчас же хорошую управляемость.

В Тихом океане приливы не достигают большой высоты. Тем не менее Джон Мангльс рассчитывал, что приливная вода поможет «Макари» сняться с мели. Бриг сел на мель примерно за час до наступления отлива. Крен его на штирборт увеличился во время отлива. В шесть часов утра, в момент наибольшего спада воды, крен достиг своего максимума. Следовательно, опасаться усиления крена не приходилось, и не было нужды подпирать штирборт костылями. А это позволяло сохранить реи, которые были нужны для установки фальшивой мачты вместо бизани.

Оставалось только облегчить «Макари», чтобы приливная вода сняла его с мели. Это была трудная и долгая работа. Ясно было, что её не удастся закончить к четверти первого пополудни, когда наступит максимум прилива. На этот раз можно будет только проверить, как ведёт себя бриг во время прилива, а к следующему приливу подготовить всё для того, чтобы снять судно с мели.

— За работу! — скомандовал Джон Мангльс.

Импровизированные матросы послушно стали по местам.

Джон Мангльс сначала приказал убрать все паруса. Майор, Роберт и Паганель под начальством Вильсона взобрались на марс, чтобы убрать грот-марсель. Они кое-как выполнили эту работу и перешли затем на фок. Ловкий и подвижной Роберт справлялся с работой лучше, чем его более сильные, но неумелые взрослые товарищи.

После уборки парусов нужно было завести якори за корму. Эти якори должны были, удерживая на месте корму, передать весь напор прилива в носовую часть судна, зарывшуюся в песок.

Нетрудно завести якори, когда судно располагает шлюпкой. Якорь опускают в неё, отвозят в нужное место и там бросают в воду. Но на «Макари» не было лодок, и нужно было придумать им замену.

Гленарван был достаточно сведущ в морском деле, чтобы понять необходимость заводки якорей.

— Как вы поступите? Ведь у нас нет лодки? — спросил он Джона Мангльса.

— Сделаем плот из пустых бочек и обломков бизань-мачты, — ответил капитан. — Это трудно, но не невозможно, так как якори «Макари» невелики. Если нам удастся завести их и они не сорвутся, я не теряю надежды на успешный исход дела.

— Хорошо, Джон. Давайте приступим к этой работе, не теряя времени.

Все пассажиры были вызваны на палубу. Они срубили топорами обломки бизани, запутавшиеся в снастях и свисавшие за борт, спустили их на воду и привязали к ним пустые бочки.

Получился довольно неуклюжий плот. Джон Мангльс предполагал установить на нём весло, которое должно было заменить руль.

Плот был готов только наполовину, когда солнце приблизилось к зениту. Джон Мангльс поручил Гленарвану руководить начатой работой, а сам занялся определением местонахождения судна. Это было делом исключительной важности. К счастью, в каюте Билля Галлея нашёлся грязный старый секстант, которым всё-таки можно было пользоваться. Там же оказался и ежегодник Гринвичской обсерватории.

Джон вышел на мостик и протёр зеркала секстанта. Этот астрономический прибор состоит из угломерной дуги и двух, зеркал, позволяющих совмещать изображения двух предметов. Направляя зрительную трубу секстанта на истинный горизонт[73], вращают зеркала до тех пор, пока изображения полуденного, то есть находящегося в высшей точке небосклона, солнца и горизонта не совместятся. При вращении зеркала шкала на дуге секстанта показывает угол склонения солнца над горизонтом, то есть широту местности. Но как раз на севере горизонт был заслонён землёй, и, таким образом, Джон не мог «взять» его зрительной трубой секстанта.

В таких случаях истинный горизонт заменяют искусственным, пользуясь тем, что плоскость истинного горизонта совпадает со свободной поверхностью жидкости в сосуде. Обычно искусственным горизонтом служит ртуть, налитая в плоский сосуд и дающая идеальную зеркальную поверхность. Но на борту «Макари» не оказалось ртути, и Джону пришлось заменить её жидким дёгтем, поверхность которого достаточно хорошо отражала солнце.