Панцирь - Андрей Гардеев

– А молодняк с таким ответственным заданием справится? – Батар выглядел обеспокоенным.

Переживал за детишек?

Как мило.

Половина лица то горела огнём, то её сводило от пробивающих скулу ледяных игл. Они заходили глубже. Пронзали голову, отдавая болевыми вспышками аж до шейных позвонков. Вдобавок еще зубы с правой стороны ныли.

Штрековый отброс.

Все-таки сильно зацепило.

Моды работали плохо, постоянно перезагружались, оставляя с болью наедине, и от всего этого я был крайне раздражён.

– Это вы говорили, Когти в промысловике напасть не могут. Пусть мелочь сторожит, лишним не будет. Не от нападения, так может от диверсии защитят.

Батар протянул с сомнением:

– Какой диверсии, Танцор?

Будто усиливая вопрос, он с грохотом положил на столешницу оружейный мешок.

Батар – мягкий человек.

Я оценивающе его оглядел.

Похоже грязные вещи ему тяжело даже представлять, поэтому и не особо инициативный в группе. Должно быть, проблемы с воображением и уверен – прогноз и аналитические способности не самые сильные стороны Батара.

– Достаточно найти и подкупить одного гнильца из лекарей, чтоб исправить положение Когтей и закончить дело неудачливого стрелка, – объяснил ему как малому, только выползшему из премирья.

Батар задумался.

Востр тяжело вздохнул. Он, думаю, прекрасно всё понимал.

Интересный получился Выход и добыча: Светлячок, который Востр уже передал за четыре сотни дхарм в Цеха, и сорок три оружейные единицы.

На самом деле достойных экземпляров оказалось немного: две четырехствольные Бури, Виверна – ее я как раз себе взял – и Курсун. Второй револьвер как-то быстро в руки Карса определили: у него, один шут, ничего стоящего не было. Еще нашлось двухзарядное Кирово ружьё. Остальное – бесконечные армейские стандарт-экземпляры, войсковые пистолеты и простейшие однозарядники. Это далеко не все ценное, имеющееся у Унгурских червей с собой; нет, лишь то, что мы на бегу подхватить успели. Долго в посёлке копаться было нельзя, Йорг ждать не собирался, Бездна уже вгрызлась в череп. Пуля зацепила правое лёгкое; Кряж и один из зависимых смогли удержать командира в числе живых. Как именно они этого добились, я не знал, но смогли. Колдовство с бинтами, ватой, хирургическими наборами и разными ампулами ихора. Хрипы Йорг издавал жуткие. Даже мне не по себе становилось.

Что касается количества противников: озерное поселение приняло в себя четырнадцать зависимых, их легко определить по спицам, вдетым в одежду или закрепленным на броне; и еще было восемь бойцов из Ядра – их предплечья отмечали татуировки когтистой лапы.

Востр говорил, в Ядре Когтей около сорока бойцов, поэтому щелчок по носу Унгура вышел мощным: разом четверть основного состава погибла.

Из семнадцати наших умерло четверо зависимых и тяжело раненным выбрался Йорг. Он все еще боролся, цеплялся за жизнь.

Удачи ему в этом.

Конечно, много наших побило. Только вот почти каждая альтернатива при разборе боевой задачи в шаблоне, оказывалась хуже. Получалось, нам выпал один из самых благополучных раскладов. Желчь так вообще сказала, что по итогу мы, оролуги такие, маленькое чудо склепали.

Смешно было смотреть на лицо Ятима после стычки. Переживал из-за того, что в начале не успел последовать за мной. А как он, в принципе, мог успеть? Я взял предельную скорость, чтоб случайной пулей на месте не убило.

Какой же он еще незрелый, – думал, выслушивая извинения.

Ятим заперся в доме с нашими зависимыми и оттуда отстреливался. Может кого подстрелил, может нет. Потом вышел и увидел, что я еще и ранен. Должно быть подумал, вот прикрыл так прикрыл, и он начал круговорот самообвинений в голове, что-то и словесно изливалось. Объяснил ему, как малому птенцу, что такое будет часто повторяться:

– Не принимай близко к сердцу. В бою другое бывает редко.

Получалось я убил девятерых меньше чем за минуту, и рану получил скорее по глупости. Центурион оказался безумно эффективным, а вот я – нет. С оружием неплохо было потренироваться до Выхода. Размяк. Я гонял Ятима, но сам озвученным советам не следовал. Смотрел как он до одури стрелял и перезаряжал промысловый мушкет, и, к удивлению, собственные мыслеходы ни разу не скрутились к той простой вещи, что с Центурионом я – шутов дхал – как со стрелковой единицей и вовсе не знаком.

Не подумал. Много возомнил о себе. Изображал своих ветеранов-инструкторов из Ямы и заигрался.

Вообще, если бы не щиты Кряжа, то всех нас и посекло до Бездны еще первым залпом. Не знаю был ли одиночный выстрел, срубивший Йоргоса, спланирован, но он дал шанс.

После боя Кряж показал ровные аккуратные кучки сплюснутых пуль.

Впечатляло.

Я так и сказал ему:

– Без тебя мы бы тут умерли.

И он кивал, потому что это чистая правда. Показывал видимо для того, чтобы и я понимал