Гулы - Сергей Кириенко

Спустя две минуты он вернулся в зал и доложил капо:

— Франческо, Пандора предлагает на время переговоров обменяться заложниками. Нам он предлагает своего племянника.

Борзо поднял глаза на помощника, и на мгновение тому показалось, что в серых глазах капо проскользнуло легкое удивление.

— Похоже, он действительно хочет разговаривать, а не драться,— добавил Эрба, словно ответив на невысказанный вопрос капо.

— Кого он хочет взамен?

— Одного из помощников.

Несколько секунд Франческо всматривался в лицо Эрбы, на котором читалось явное напряжение, потом сказал:

— Позови Луиджи…

Через три минуты Луиджи ле Гранде посадили в одну из подъехавших машин Амелико Пандоры. Автомобиль с тонированными стеклами развернулся и отправился к шоссе, где Пандора ждал результатов обмена, в то же время его племянника, приехавшего на одной из машин, Лука Таллья увел на территорию монастыря и оставил в одном из зданий под охраной двух вооруженных людей.

Когда все формальности предварительного обмена заложниками были соблюдены, Амелико Пандора двинулся к монастырю — восемь машин с его людьми проехали по грунтовке и остановились перед воротами, образовав стальной круг. Затем сам Пандора в сопровождении пятнадцати человек отправился к воротам. На территории монастыря его встретил Армандо Эрба. Они быстро переговорили, после чего Эрба провел Пандору с одним из телохранителей к главному зданию монастыря. Люди Пандоры и Эрбы остались стоять перед входом в церковь, настороженно поглядывая друг на друга.

Когда Пандора и его телохранитель вошли в церковь, Франческо Борзо стоял в центре зала лицом ко входу. Замерший невдалеке от него Бучи Баррио своей мощью и неподвижностью напоминал монолит, впрочем, глаза его внимательно следили за происходящим вокруг. Эрба из-за спины Пандоры кивнул капо, показывая, что снаружи церкви все держится под контролем, развернулся и вышел из зала.

Увидев Пандору, Борзо сделал пару шагов в сторону входа, Амелико Пандора и его телохранитель пошли от входа к среднему нефу, где расположился Франческо… Когда между Пандорой и Борзо оставалось не больше трех метров, они остановились и какое-то время смотрели друг на друга не двигаясь, словно изучая старого, но слегка подзабытого противника. Глядя на Амелико Пандору, Франческо думал о том, что за прошедшие пятнадцать лет Пандора практически не изменился: пятидесятипятилетний человек, которого он впервые увидел сорокалетним самоуверенным крепышом, и сейчас выглядел на все сорок — лишь прибавилось морщин возле глаз, а в самих глазах появилась ничем не скрываемая настороженность. Наконец он сказал:

— Ну, здравствуй, Амелико.

Пандора на приветствие не ответил. Он все так же пристально глядел в глаза Борзо.

— Сегодня хороший день,— продолжил Франческо,— погода, солнце, все в таком роде… Не хотелось бы его портить. Я надеюсь, мы сумеем договориться мирным путем по всем интересующим нас вопросам?

— Я приехал сюда не для того, чтобы говорить с тобой о погоде,— ответил наконец Пандора, голос его прозвучал в пустом зале церкви зловеще.— И у меня только один вопрос: где мой брат?

— Меня тоже интересует этот вопрос,— кивнул Борзо.— Но ответа на него я не знаю… На моей территории Франко нет. Можешь мне верить — мои люди искали его всю ночь.

— Где мой брат? — повторил Пандора, вглядываясь в лицо замершего напротив него человека.

После небольшой паузы, напоминавшей затишье перед бурей, Франческо терпеливо произнес:

— По-моему, ты не слышишь меня, Амелико. Тогда повторю еще раз: на моей территории твоего брата нет.

— Мне не до шуток,— процедил Пандора.— Я приехал сюда, чтобы забрать своего брата. Отдай мне Франко, и мы разойдемся. Я забуду этот случай и не буду предъявлять тебе никаких претензий.

— Претензий?! — Неожиданно Франческо вздернул вверх указательный палец, и от этого движения телохранитель Пандоры двинул рукой.— По-моему, мы не понимаем друг друга… Я повторяю в третий раз, что не знаю, где Франко. А если уж ты заговорил о претензиях, что ж… — глаза капо сузились, превращаясь в две узкие щелки,— у меня найдется к тебе пара штук. Во-первых, это касается Доминика Пальоли…

— При чем здесь Пальоли? — выдавил Пандора.

— При чем здесь Доминик? — вслед за Пандорой, словно эхо, повторил Франческо.— А при том, что сегодня ночью его подстрелили. Кроме того, убили пятерых его человек. Мне интересно знать, кто это сделал… Насколько мне известно, в Террено, кроме нас с тобой, никто не работает. На полицию это тоже не похоже. Какой отсюда следует вывод, Амелико?

На мгновение жесткое лицо Пандоры потеряло свою решительность, но ответил он без заминки:

— Не понимаю, о чем ты говоришь, я впервые слышу об этом деле… Но если твои слова — правда, если твоего помощника действительно подстрелили, то подумай сам: неужели бы я приехал на назначенную тобой встречу?

— Назначенную мной? — выдохнул Франческо. Внезапно уголки его рта изогнулись вниз, а в глазах появилась откровенная злость.— Сегодня утром ко мне приехал Тито Дамаччо и заявил, что ты хочешь встретиться со мной в заброшенном монастыре в половине одиннадцатого. Так что не переводи стрелки, Амелико!

На этот раз лицо Пандоры напряглось, и прежде чем ответить, он немного помедлил.

— Я не видел Тито Дамаччо со вчерашнего вечера и сегодня утром не смог найти его… Я не понимаю, о чем ты говоришь, но…

— Не ври мне! — жестко оборвал Пандору Франческо и шагнул к нему.— Ты послал Дамаччо заманить меня в монастырь! Ты хотел устроить мне встречу, поэтому приехал сюда на полчаса раньше назначенного времени! — Капо взглянул на часы, стрелки которых показывали начало одиннадцатого.— Только ничего у тебя не вышло, так, Амелико?

— Сегодня утром мне позвонили домой от твоего имени,— сухо ответил Пандора, буравя Борзо взглядом немигающих глаз,— и дали поговорить с Франко. Брат сказал мне, что он у тебя в руках и что ты будешь ждать меня в монастыре ровно в десять и передашь его… Я не знаю, что за чушь ты несешь насчет Пальоли и Дамаччо. Я хочу видеть своего брата. Это все!

Пандора замолчал так резко, что тишина, повисшая в пустом зале церкви после его слов, показалась пугающей. Франческо Борзо уставился на Пандору, даже не пытаясь скрыть своего отвращения, вызванного у него словами последнего. Он понимал, что один из них врет. И он знал, кто врет… Не понимал он другого: зачем Пандоре переворачивать все с ног на голову и заявлять, что встречу назначил не он, а Франческо, и говорить, что Франко звонил ему этим утром? Он чувствовал, что замерший за его спиной Баррио напрягся, готовый в любую секунду превратиться в машину, несущую смерть,— переговоры зашли в тупик самым необычным образом, и это понимали не только боссы, но и их телохранители.