Чужестранка - Диана Гэблдон

Не оставалось ни малейшего сомнения, что это плоть — и весьма тяжелая. Я пихнула его коленом в живот и завопила:

— Слезай! Я не могу дышать!

Вместо этого он ухудшил мое положение, исступленно целуя. Я временно примирилась с недостатком кислорода, чтобы сосредоточиться на более важных вещах.

Мы долго молча сжимали друг друга в объятиях. Наконец он пробормотал:

— Почему?

Я поцеловала его в щеку, влажную и соленую. Его сердце билось рядом с моим, и я хотела только одного: оставаться вот так вечно, не двигаться, не заниматься любовью, просто дышать тем же воздухом.

— Не могла иначе, — ответила я и засмеялась немного нервно. — Ты не представляешь, как близко оно было. Горячие ванны почти победили.

А потом я плакала и немного дрожала, потому что выбор был сделан так недавно и потому что радость обнимать этого человека была смешана с раздирающей тоской о человеке, которого я уже никогда не увижу.

Джейми держал меня крепко, придавив своей тяжестью и как бы защищая, спасая меня от ревущей мощи каменного круга. Слезы мои наконец иссякли, и я лежала в изнеможении у него на груди. Уже совсем стемнело, но он все держал меня, что-то тихонько приговаривая, словно я была ребенком, который боится ночи. Мы льнули друг к другу и не хотели встать даже для того, чтобы развести огонь или зажечь свечу.

В конце концов Джейми все-таки поднялся и отнес меня к скамейке, сел и начал покачивать меня на коленях. Дверь оставалась открытой, и нам было видно, как загораются над долиной звезды.

— Ты знаешь, — сонно заговорила я, — что нужно тысячи и тысячи лет, чтобы свет этих звезд долетел до нас? Ведь некоторые из них, возможно, уже погасли, но нам это неведомо, потому что мы все еще видим их свет.

— Правда? — спросил он, поглаживая меня по спине. — Я об этом понятия не имел.

Должно быть, я уснула, опустив голову ему на плечо, но ненадолго проснулась, когда он укладывал меня на пол, на ложе, устроенное из одеял. Улегся рядом и снова притянул меня к себе.

— Положи сюда голову, милая, — шепнул он. — Завтра я отвезу тебя домой.

Мы поднялись до рассвета и с восходом солнца уже спускались по тропе, чтобы поскорее покинуть Крэг-на-Дун.

— Куда мы едем, Джейми? — спросила я, радуясь тому, что могу смотреть в будущее вместе с ним, хоть и утратила последнюю возможность вернуться к человеку, который любил — или продолжает любить? — меня.

Джейми придержал поводья и остановил лошадь, чтобы оглянуться через плечо. Угрожающий круг каменных столбов был отсюда не виден, но каменистый склон возвышался позади неприступной крепостью, ощетинившись скалистыми выступами и кустами утесника; полуразрушенный дом казался еще одним выступом, костлявым суставом, торчащим из гранитного кулака холма.

— Мне хотелось бы побороться с ним за тебя, — вдруг сказал Джейми, обернувшись ко мне.

Голубые глаза потемнели и смотрели серьезно.

Я улыбнулась ему, тронутая.

— Это была не твоя борьба, а моя. Но ты, во всяком случае, выиграл сражение.

Я протянула руку, и он ее пожал.

— Да, но это не то, что я имел в виду. Если бы я боролся с ним как мужчина с мужчиной и победил, тебе не пришлось бы испытывать раскаяние. — Он помолчал. — И если когда-нибудь…

— Больше нет никаких «если», — твердо сказала я. — Вчера я подумала о них обо всех, и вот я здесь.

— Слава Богу, — улыбаясь, проговорил он. — И да поможет тебе Бог. — И добавил: — Но я никогда не пойму почему.

Я обхватила его руками за пояс и держалась так, пока Донас спускался по крутому склону — последнему.

— Потому, — заговорила я, — что я просто не могу жить без тебя, Джейми Фрэзер, и довольно об этом. Итак, куда ты меня везешь?

Джейми повернулся в седле и посмотрел на оставшийся позади склон.

— Вчера я все время молился на этом холме, — тихо сказал он. — Не о том, чтобы ты осталась, я не считал это правильным. Я молился, чтобы мне дана была сила отпустить тебя.

Он покачал головой, продолжая смотреть на склон рассеянным, отсутствующим взглядом.

— Я просил: «Господи, если мне не хватало мужества прежде, пошли мне его сейчас. Не дай мне упасть перед ней на колени и умолять, чтобы она осталась».

Он отвел взгляд от дома и коротко улыбнулся мне.

— Это было самым трудным моим испытанием, англичаночка.

Он повернул лошадь на восток. Стояло на редкость ясное утро, и раннее солнце позолотило все вокруг, провело тонкую линию огня по ремням поводьев, по изогнутой шее коня, окружило сияющим ореолом голову и плечи Джейми.

Джейми глубоко вздохнул и кивком указал через болото на далекий отсюда перевал между двумя скалистыми вершинами.

— Теперь я думаю, что смогу сделать и другое труднейшее дело.

Он легонько подтолкнул коня и прицокнул языком.

— Мы едем домой, англичаночка. В Лаллиброх.

Часть пятая

ЛАЛЛИБРОХ

Глава 26

ВОЗВРАЩЕНИЕ ЛЭРДА

Поначалу мы оба были так счастливы оказаться снова вместе и вдали от Леоха, что почти не разговаривали. На ровной болотистой местности Донас без напряжения мог нести двоих, и я ехала, обхватив Джейми за пояс, и радовалась тому, что чувствую щекой движение его мускулов, нагретых солнцем. Какие бы трудности ни ждали нас впереди — их, я знала, будет немало, — но мы были вместе. И этого было достаточно.

Но как только упоение счастьем сменилось тягой к общению, мы снова пустились в разговоры. Сначала о местности, по которой проезжали. Потом с некоторой осторожностью заговорили обо мне — и о том, откуда я появилась. Джейми был в восхищении от моих рассказов о современной мне жизни. Особенно ему нравились описания автомобилей, танков, аэропланов, он заставлял меня рассказывать о них снова и снова. По молчаливому согласию мы избегали упоминать о Фрэнке.

Мы проехали довольно большое расстояние, когда беседа обратилась к нашему настоящему: Колум, замок, герцог и охота на оленей.

— Он малый неплохой, — заметил Джейми.

Дорога теперь пошла на подъем, поэтому он спешился и шагал рядом с конем; разговаривать так было проще.

— Я тоже так думаю, — согласилась я. — Но…

— Да, в наше время нельзя слишком доверять тому, каким человек кажется на первый взгляд, — подхватил Джейми. — Но мы с ним сошлись. Сидели по вечерам у камелька в охотничьем домике и толковали о разных разностях. Он куда умней, чем можно предположить. Отлично понимает, какое впечатление производит его голосок, и пользуется этим, чтобы сойти за дурачка, но разум-то все время настороже, работает втихаря.

— Ммм, этого я и опасалась. Ты ему рассказал?

— Кое-что. — Джейми пожал плечами. — Имя мое он, конечно, знал еще с того времени, когда я раньше жил в замке.

Я засмеялась, припомнив рассказ Джейми о том времени.

— А ты ему не напомнил о прошлых делах?

Джейми усмехнулся; концы волос метались вокруг его лица на осеннем ветру.

— Не без того. Он меня как-то спросил, страдаю ли я до сих пор желудком. Я скорчил серьезную рожу и ответил, что, как правило, нет, но, кажется, скоро надо ждать приступа. Он засмеялся и выразил надежду, что это не доставляет неудобств моей красавице жене.

Я расхохоталась. Именно теперь было уже не столь важно, что может и чего не может сделать герцог. Не исключено, однако, что настанет день, когда его помощь понадобится.

— Я ему рассказал немногое, — продолжал Джейми. — Что я объявлен вне закона по ложному обвинению, хоть почти не имею возможностей это доказать. Он вроде бы посочувствовал, но я из осторожности не открыл ему всего, только сказал, что за мою голову назначена награда. И я не успел решить, стоит ли ему довериться полностью, как в наш лагерь ворвался Алек с таким видом, словно за ним гонится сам дьявол… ну, мы с Муртой сразу ускакали оттуда.

— А где же Мурта? — спохватилась я. — Он приехал в Леох вместе с тобой?

Мне хотелось надеяться, что маленький клансмен не вызвал на себя гнев Колума или жителей Крэйнсмуира.

— Он выехал вместе со мной, но куда его коню до моего Донаса. Славный ты парень, Донас, просто золотой!

Джейми потрепал блестящую шею гнедого, а Донас фыркнул и встряхнул гривой. Джейми глянул на меня и улыбнулся.

— Ты о Мурте не беспокойся. Эта веселая пташка умеет о себе позаботиться.

— Мурта веселый? — удивилась я. — Я, по-моему, ни разу не видела, чтобы он хоть раз улыбнулся. А ты видел?

— О да. Раза два.

— А сколько лет ты с ним знаком?

— Двадцать три года. Он же мой крестный.

— Верно. Ну, это кое-что объясняет. Не думаю, чтобы он особенно беспокоился обо мне.

Джейми похлопал меня по ноге.

— Конечно же, он беспокоился о тебе. Ты ему нравишься.

— Верю тебе на слово.

Раз уж мы принялись обсуждать недавние события, я вздохнула и решила задать вопрос, ответ на который мне очень хотелось получить: