Печать мастера - Тайга Ри
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Коста молчал – глаза слезились от света после карцера и он смаргивал, чтобы лицо соседа не расплывалось перед глазами.
– Мы не такие… мы похожи… Это? Ты думаешь он просто так подставился и попал в карцер? По дружбе? Почти три зимы назад, когда меня забрали на острова, этот слизень говорил мне тоже самое… – Семнадцатый презрительно сплюнул под ноги. – А потом продал, когда это было ему выгодно. Ты не тупой, раз тебя взяли, удержишься здесь или нет, покажет время, но ты многого не знаешь… И пока – самое главное – никогда, ни при каких обстоятельствах, даже если будешь умирать, не стоит доверять Пятому… Тогда, когда ты будешь больше всего нуждаться, он всадит нож тебе в спину. – Возвысил голос Семнадцатый так, чтобы было слышно далеко, развернулся, забросив полотенце на плечо и ушел к купальням.
Коста вздохнул. Судя по тому, как начиналось утро, день обещал быть очень… очень тяжелым.
Кусты в десяти шагах зашуршали, и из листвы показался сначала край грязного халата, потом светлые штаны, и потом всколоченная шевелюра.
Пятый смотрел на него настороженно. А потом попытался улыбнуться.
* * *
Остров знаний, основной корпус, крыло Наставников
Кабинет куратора по боевой подготовке и развитию
– Будешь?
Сейши отрицательно качнул головой, потирая виски – ночью, вместо того, чтобы спать, он поднимал данные архивов по ученикам за последние двадцать зим, запрошенные на Главный остров.
Шрам подгреб к себе две большие тарелки с завтраком по столу, отставил свои полупустые и с воодушевлением начал есть.
– Есть хоть что-нибудь, что может умерить твой аппетит?
Шрам перестал жевать, задумавшись на мгновение, а потом боднул башкой – нет.
– Падение основного защитного купола? – снова попробовал Сейши.
Шрам боднул башкой ещё раз.
– Если купол уже упал, тем более стоит доесть… а то и не узнаешь, когда снова будешь сытым. Придумал, как наказать Пятого, – Шрам с удовольствием выписывал ножом узоры в воздухе. – Лишу его обеда… Как хорошо вчера вышло…
Сейши покачал головой, поднимая очки к потолку.
– …Хорошо! – Настаивал Шрам довольно. – Дать возможность Пятому подслушать то, что нужно и отправить его за это в карцер… Разве не пример отличной боевой стратегии?
Сейши поперхнулся смехом в усы, и снова покачал головой.
– Пятерка понял, что мы позволили ему узнать это…
– Понял, не понял, не важно, но теперь у нас есть «двойка», – Шрам довольно улыбнулся – лицо скривилось, шрамы натянули кожу. – И будет «тройка». Вечером все в силе?
Вестник появился над столом с неяркой вспышкой.
– Птенчики вышли?
Сейши поймал послание и нахмурился.
– Что, Шестнадцатый, не вывез? А я говорил, что ему для первого раза и дня много будет… нет, надо проверить устойчивость, надо проверить устойчивость… ты доиграешься однажды… хорошо ещё, что наказание сократили… целителя вызвали? За два дня на ноги поставит, – чавкнул Шрам сыто.
– Вывез, – очки ярко блеснули в холодном утреннем свете. – Нам не пришлют записи.
Шрам поднял голову.
– Записи с карцера запросил Глава, и артефакт отправят туда утренней джонкой.
– Они начали изучать его, – констатировал Шрам, и медленно провел ножом линию по тарелке – но Сейши даже не поморщился от скрежета. – Что у него написано в метрике? Рекомендовано повышение уровня силы? Так же, как у моего Пятого, – нож снова пробороздил, деля блюдо на две неравные части.
– Через зиму, – уверенно произнес Сейши. – Они всегда дают новым ученикам зиму, и только после этого…
– Они. Начали. Изучать. Его, – Шрам отшвырнул от себя тарелку, и с изяществом, которое так редко демонстрировал на публику, промокнул салфеткой уголки губ.
– Рано, – с меньшей уверенностью парировал Сейши.
– Поздно, – салфетка улетела в угол стола, – никого ни разу не брали на курс так поздно. И потом, ты сам знаешь, эти их шекковы эксперименты, – нож с рыком воткнулся в противоположную стену, войдя почти по рукоять. – Займитесь контролем.
– Сам займись. Тебе контроль не помешает. – Сейши ответил не сразу, занятый плетениями вестника – запрос управляющему на Главный остров Арров. И потому что не желал обсуждать то, что обсуждали уже не раз.
Что Пятый, если бы не «эксперименты с уровнем силы», сейчас вполне мог бы быть его учеником, и учеником вполне успешным. Что контроль Пятого под большим вопросом – и эта проблема вряд ли имеет решение, и что жизнь Пятого напрямую зависит от контроля. И что, если они решат повторить эксперимент с Шестнадцатым…
– Глава сказал, что у меня есть одна зима, чтобы привести его… подтянуть его… – твердо повторил Сейши. – Не ранее.
Шрам поднял вверх голову, прислушиваясь – и отошел к окну, одернул шторы, распахивая окно. И закурил, нашарив рядом шкатулку с южным узором сверху, в которой плотными рядами были уложены коричневые пахучие палочки.
– Трубят… – Шрам выпустил колечки плотного дыма вверх и перевернулся, подставив утренним лучам светила другое плечо.
Далекий звук горна вибрировал воздухе, таял и поднимался в голубое небо – прямо к сияющему куполу над Октагоном.
– А если все же… они начали обработку мальчишки… что будешь делать? – прищурился Шрам, снова выпуская дым.
– Тебе нельзя курить, тем более это, – с неудовольствием ответил Старик, морща нос – едкий сладковатый запах щекотал ноздри. – Целители тебе запретили. После южной кампании у тебя поллегкого осталось, когда тебе разворотили все остальное «режущим»…
– Когда это было… – легко откликнулся Шрам. – И лекари вечно запрещают все, что делает жизнь хоть чуть-чуть лучше и сноснее…
– Тебе нельзя курить, – жестко повторил Сейши. – Сколько этих палочек нужно, чтобы обменять на них зиму? Это того стоит? Сходи к Целителям Душ. Помимо того, что это – слабость, такой примитивный способ личного самоубийства…
– Не порть момент, – огрызнулся Шрам. – Хочу курю – хочу не курю. Хочу – убиваю себя, не хочу – не убиваю…
– Легкие…
– Если я был бы здоров, разве торчал тут? Только и осталось удовольствий на этих сраных островах, что курить, да шлюхи изредка…
– Так и умрешь как-нибудь, на побережье в очередном борделе…
– И что? Не самая плохая смерть – на пике… – Шрам басовито заржал. – Удовольствие надо получать здесь и сейчас, и жить тоже…
Старик поднял глаза вверх и пробормотал что-то нелестное. Горн протрубил в третий раз. Стремительный звук взлетел в небеса.
– Ты не обо мне думай, моя жизнь кончена – все равно с Островов никуда…ты лучше о своем мальчонке думай… Если выживет, забьют ему голову – выбивать замучаешься…
– Не забьют, – пробормотал старик,
