Фантастика 2025-32 - Алексей Викторович Вязовский

— Тогда тащи их сюда! — усмехнулся Штырь. — Скажи, что ты директор казино и приглашаешь их за свой стол. Не выпить нельзя, обида и штрафные санкции.

— Братва! Мне еще встречать Новый год с Леной, — я посмотрел на часы. Потом на блондиночку, которая закончила выводить All That She Wants… А ничего так девчонка. Как ее там? Линн Берггрен? Ноги от ушей, узкие чувственные губы… Очень похожа на Шэрон Стоун. Ах, сколько мы слюней пустили на последнюю в Основном инстинкте! Особенно там, где она без трусиков перекладывала нога на ногу в полицейском участке. Вот тут-то мне «эксперимент» Штыря стал реально интересен.

Карась, взяв в переводчики геопромовского Пашку, поднес обеим солисткам по роскошному букету роз. После чего пригласил их к нам за столик.

К нашему удивлению, музыканты выделываться не стали, и с удовольствием наложили себе салатов и горячего. И чего потяжелее, налили тоже. Правда, парни. Девчонки пили Кристалл.

— Слышь! — сказал я Штырю. — Сам оплатишь! Триста баксов за пузырь! Казанова хренов.

— Оплачу, оплачу! — бухтел Штырь, который приготовился, как зверь к прыжку — Смотрите, карлики!

Пахом внезапно вскочил на ноги и вытянул руку в сторону сцены. Там коротышки из трио «Вместе» залезали друг на друга, выстраивая гимнастическую башню. Шведы дружно повернулись в сторону артистов, Штырь же ловким движением руки высыпал в бокал Линн какой-то порошок, который спустя пару минут перекочевал вместе с шампанским в желудок солистки Айс оф Бейс. Тут-то я и сел на измену. Иностранцы! Да не какие-нибудь, а такие, что приглашение согласовывалось с посольством.

— Что ты ей сыпанул?! — я наклонился к уху Штыря.

— Что надо! Сейчас ее вштырит, — шепотом ответил Пахом, тут же поднял новый тост. — За русско-шведскую дружбу!

Мы снова выпили, а я с интересом наблюдал, как расширились зрачки Линн, как она начала трогать свои волосы и громко смеяться шуткам братвы, которые старательно переводил на английский Пашка.

— А хотите посмотреть игральные карты из золота? — Штырь подмигнул солистке, наклонился ко мне — Хлыст, братишка, прикрой тут. Займись иностранцами, пока мы наверх с ней сходим.

— Ты не охуел?! — возмутился я.

— Я! Очень хочу! — Линн чуть ли не подскочила на стуле. А неизвестная дурь-то действует… Остальные шведы удивленно посмотрели на тарелки — там было еще с горкой еды.

— Очень тебя прошу! — продолжал шептать Пахом — Это же целый штукарь! И Карася макнем. Последнее время зазнался вкрай. Ну и за мной должок будет.

Я тяжело вздохнул и смирился с неизбежным.

— Ладно, потом расскажешь, как все прошло.

— Пошли наверх, в вип-комнаты, — Пахом встал и снова подмигнул Карасю, — мол, дело-то на мази. — Остальные потом подойдут.

Вчетвером — Линн, Карась, Пашка и Штырь — ушли на второй этаж. Сегодня важные игроки еще не съехались для покера, и там было пока пусто.

А я занялся тем, начал разливать водку. Языка не знаю, но тосты можно произносить и без английского. Не поймут, ну и хер с ними. Это их проблема.

Сразу после третьего тоста за полтавскую победу я увидел, как к столу, неуклюже лавируя в толпе, пробивается Руля. Телохранитель вел двух лбов в форме, в погонах и при оружии в кобуре на ремне. У меня даже сердце оборвалось. Да кто это? Не мусора вроде…

— Шеф, тут вас спрашивают.

— Сергей Дмитриевич Хлыстов! — услышал я строгий мужской голос. — Фельдъегерь Степанов. Вам надлежит прибыть завтра на Лубянскую площадь, дом два. К девяти часам утра. Не опаздывайте. И не забудьте паспорт. Распишитесь в повестке.

Меня вызывали в МБР — Министерство безопасности России. Очешуеть!

В этот момент я впервые в жизни узнал, где находится сердце. А еще я узнал, что такое настоящий страх. Не так-то плохо я жил до этого, оказывается…

Алексей Вязовский, Дмитрий Чайка

Лихие. Авторитет

Глава 1

Какая главная тюрьма в России? Бутырка? Кресты? Может быть, Владимирский централ? Нет! Главная тюрьма страны тут, на Лубянке. Сейчас она уже тридцать с лишним лет, как закрыта, но подвалы-то стоят. И они помнят! Американского летчика Пауэрса, патриарха Тихона, маршала Тухачевского. А сколько тут сидело всяких-разных поэтов и писателей! Есенин, Мандельштам… Все это мне рассказывал сопровождающий — лейтенант Серов. Мы шли по коридорам Лубянки, окна которой выходили во внутренний двор. Ну и я сдуру, чтобы не молчать, спросил про тюрьму.

— Пауэрс и был последним сидельцем, — хмыкнул Серов, пропуская меня вперед в дверях коридора. — Как обменяли его, так сразу Семичастный внутреннюю тюрьму и закрыл. Всех стали отправлять в Лефортово…

Лейтенант постучал в дверь приемной, дождался разрешения и опять пропустил меня вперед. Какой сервис, однако! Все бы замечательно, но, во-первых, это не запланированный визит, а во-вторых, не в первый день нового года. Вся страна празднует, отмечает, а я в наглаженных брюках иду по зловещим коридорам. Галстук душит шею, холодный пот льется по спине. Отличное начало нового года, не так ли?

Принимал меня генерал по фамилии Месяцев. Грузный, седой гэбист носил очки с тонкой оправой — точь-в-точь такие, как нацепил на себя Карась во время открытия казино. Имя и отчество свое генерал не обозначил, зато предложил присесть и даже чай/кофе на выбор. Я отказался.

— А ну как пиздить начнут… Наблюю вам тут.

— Фу… ну, зачем так грубо? — Месяцев поморщился — Прежние методы дознания давно в прошлом.

— Ну, может, у вас и в прошлом, а вот у смежников…

Генерал опять скривился и начал листать папочку на столе. На первой странице была приклеена моя тюремная фотография. Ну ясно. Личное дело.

— Как случилось, что год назад вы еще обретались на нарах, а сейчас контролируете банк, входящий в десятку крупнейших по объему активов?

Про десятку — это стало для меня новостью. Ничего такого Йосик мне не сообщал. Впрочем, ему было не до изучения рейтингов. Варшавер в поту и мыле парковал разные, легальные и не очень легальные суммы. И да, они были огромные. Оброк с Шарика, казино, московский общак… Сильно выросли обороты по металлу и компьютерам. Видимо, и авизошные деньги дали свой эффект — мы где-то засветились. Скорее всего, в статистике ЦБ.

— Сильно повезло, — честно глядя в глаза, ответил я. — Набор счастливых случайностей.

— С шадринскими вам и правда повезло, — усмехнулся Месяцев. — Я в курсе подоплеки этой истории. И исполнено красиво, с выдумкой.

Я пожал