Глубина в небе (авторский сборник) - Вернор Виндж

Рейнольт пожала плечами:

– Значит, мы организуем войну.

– С очень точными границами. Такую, которая не затронет финансовую систему планеты и оставит ее под нашим контролем.

Упражнение в управлении катастрофой.

– А Братство?

– Нам надо, чтобы оно уцелело, конечно – но ослабело настолько, чтобы мы могли имитировать «полный контроль». Подбросим им немножко «удачи».

Рейнольт кивнула:

– Да, мы можем это организовать. У Зюйдландии есть ракеты дальнего радиуса действия, но во всем остальном они отстают, и там почти все население во время Тьмы будет в спячке. Они очень боятся того, что сделают с ними развитые страны. Достопочтенная Пьетра планирует это использовать. Мы можем сделать так, чтобы ей это удалось…

Анне говорила дальше, детализируя, какие именно ошибки и неверные действия можно подстроить, какие города можно безопасно истребить, как защитить зоны Аккорда, содержащие ресурсы, отсутствующие пока у Братства. Большинство смертельных ударов будут нанесены союзниками-представителями – что очень неплохо, учитывая, в каком плачевном состоянии их собственные системы оружия… Брюгель следил за Анне с приятным восторгом, как бывало всегда, когда она так говорила. Бесстрастная и спокойная, как всегда, она могла быть такой же кровожадной, как сам Брюгель.

Анне Рейнольт была молода, когда Эмергенция вторглась на Френк. Если бы историю писали проигравшие, имя ее стало бы легендой. Когда сдались вооруженные силы Френка, оборванные партизаны Анне дрались еще много лет – и не просто покусывая за ноги. Нау видел оценки разведки: Рейнольт утроила стоимость вторжения. Она собрала вокруг себя зарождающуюся оппозицию и чуть не разбила экспедиционный корпус эмергентов. Когда же ее дело было наконец проиграно – что ж, таких врагов надо убирать немедленно. Но Алан Нау заметил, что этот враг был необычен до уникальности. Фокусирование высших способностей, способностей работы с людьми обычно было потерей времени и сил. Сама природа Фокуса стремилась к исключению широкой восприимчивости, необходимой для руководства людьми. И все же… Рейнольт была молода, талантлива и абсолютно предана своим принципам. Ее фанатическое сопротивление очень сильно напоминало преданность зипхеда своему предмету. Что если ее можно с пользой фокусировать?

Выстрел наудачу дяди Алана окупился сторицею. Единственной научной специальностью Рейнольт была древняя литература, но Фокус каким-то образом поймал более тонкие умения ее последующей карьеры: война, подрывная деятельность, лидерство. Алан тщательно скрывал свое открытие, но в последующие десятилетия использовал этого особого зипхеда. Ее умение помогло дяде Алану стать доминирующим предводителем режима Метрополии. Она стала очень ценным подарком очень любимому племяннику…

И хотя перед Брюгелем Нау этого ни за что не признал бы, иногда, глядя в бледно-голубые глаза Рейнольт… он ощущал суеверный холодок. Сотню лет своей жизни Анне Рейнольт работала над разрушением и подавлением всего того, что было дорого ее не-фокусированной личности. Если бы она хотела причинить ему вред, у нее была бы масса возможностей. Но в том-то и красота Фокуса, в том и причина, что Эмергенция пребудет и победит. Фокус дает тебе все способности объекта без его человеческой сущности. При внимательном уходе все интересы и лояльность зипхеда сосредотачиваются на его работе и его владельце.

– Хорошо, Анне, поставь на это своих людей. У тебя есть год. Вероятно, в последние килосекунды нам понадобится большой корабль на низкой орбите.

– А знаете, – сказал Брюгель, – я думаю, такой поворот событий на поверхности – к нашей выгоде. В Братстве наверху будут один-двое. Будем знать, кто отвечает, когда мы отдаем приказ. А в этом гадском Аккорде…

– Верно. В Аккорде слишком много автономных центров; это их несуверенное королевство еще хуже демократии. – Нау пожал плечами. – Так масть легла. Приходится выбирать то, что мы сможем контролировать. Не было бы кейворита, у нас было бы еще пять спокойных лет. К тому времени у Аккорда была бы готовая сеть, и мы бы захватили все без единого выстрела – цель, которую я по-прежнему буду декларировать на публике.

Ритцер наклонился вперед:

– Вот тут наша главная проблема. Как только наши люди поймут, что готовится обед из пауков, а гвоздем стола будут их друзья…

– Разумеется. Но если подать это как следует, финал должен казаться трагедией, которой нельзя было избежать и которая без наших усилий была бы еще ужаснее.

– Это будет похитрее, чем было с Дьемом. Жаль, что вы дали коробейникам расширенный доступ к ресурсам.

– Это необходимо, Ритцер. Нам нужен их гений снабжения. Но полного доступа в сеть я им не дал. Всех твоих зипхедов из безопасности мы поставим на по-настоящему пристальное наблюдение. Если необходимо, могут быть несчастные случаи с фатальным исходом.

Нау посмотрел на Анне.

– Кстати, о несчастных случаях. Есть какой-нибудь прогресс в твоей теории саботажа?

Прошел почти год после происшествия с Анне в клинике МДИ. Год – и никаких признаков деятельности врага. Конечно, и до события признаки были еле заметны.

Но Анне Рейнольт была неколебима.

– Кто-то манипулирует нашими системами, предводитель, как локализаторами, так и зипхедами. Свидетельства рассеяны очень широко, мне трудно передать это словами. Но он становится более агрессивным… и я близка к тому, чтобы его определить. Может, даже ближе, чем была перед тем, как он на меня напал.

Анне никогда не принимала объяснение, что ее память была стерта из-за глупой ошибки. Но ведь ее Фокус действительно потерял настройку, пусть даже так слабо, что она не заметила. Насколько же я должен быть параноиком? Ритцера Анне освободила от подозрений.

– Он? Кто он?

– Вы знаете список подозреваемых. Фам Тринли все еще в первой строке. За многие годы он вытащил из моих техников все, что они знают. И это он выдал нам секрет локализаторов Кенг Хо.

– Но у тебя было двадцать лет на их изучение.

Анне помрачнела.

– Поведение ансамбля невероятно сложно. И есть вопросы на физическом уровне. Дайте мне еще три-четыре года.

Нау глянул на Ритцера:

– Ваше мнение?

Младший предводитель ухмыльнулся.

– Сэр, мы это уже проходили. Тринли полезен, и мы его держим. Он, конечно, вонючка, но он наш вонючка.

Верно. Тринли много выигрывал с эмергентами и терял еще больше, если Кенг Хо когда-нибудь узнает о его предательском прошлом. Вахта за Вахтой старик проходил все тесты Нау и в этом процессе стал еще более полезен. В ретроспективе этот тип всегда был не глупее, чем должен быть. Конечно, это сильнейшее против него свидетельство. А, гной с чумой!

– Ладно. Ритцер, я хочу чтобы вы с Анне организовали так, что можно будет прихлопнуть Тринли и Винжа в любой момент. Дзау Цинь нам в любом случае нужен живым – но есть Рита, чтобы держать его в узде.

– А как быть с Чиви Лизолет, сэр?

Лицо Ритцера было непроницаемо, но Нау знал, что внутри он мерзко ухмыляется.

– А, да. Я уверен, что Чиви сообразит, как все на самом деле; и до кризиса ей придется несколько раз промывать мозги. – Но если повезет, он сможет ее использовать до самого конца. – Ладно. Это наши самые проблемные случаи, но каждый сможет докопаться до правды, если нам не повезет. Наблюдение и готовность к подавлению должны быть на высшем уровне. – Нау кивнул вице-предводителю. – Это будет тяжелая работа – весь следующий год. Коробейники – народ компетентный и работящий. До начала дела они нужны нам все – а многие из них будут нужны и потом. Перерыв может быть только во время самого захвата. В это время их разумно будет сделать просто наблюдателями.

– При этом будем скармливать им рассказы о наших доблестных усилиях ограничить масштабы геноцида. – Ритцер улыбнулся, предвидя интересную задачу. – Мне это нравится.

Они выработали общий план. Анне и ее стратегические зипхеды оснастят его деталями. Ритцер прав, это будет потруднее мокрухи с Дьемом. С другой стороны, если легенда продержится только до захвата… этого может хватить. Взяв под контроль Арахну, он сможет выбирать лучших из пауков и из людей Кенг Хо… а остальных списать в расход.

Эта перспектива казалась прохладным оазисом в конце долгого-долгого пути.

45

Снова наступила Тьма. Хранкнер почти ощущал вес традиций на своих плечах. Для традов – а в глубине души он всегда им был – это было время рождаться и время умирать; жизнь идет циклами, а самый главный цикл – это цикл солнца.

Хранкнер прожил два солнца. Старый уже коббер. Когда прошлый раз пришла Тьма, он был молод. Тогда была мировая война, и неясно было, уцелеет ли его страна. А в этот раз? Мелкие войны по всей планете. Но большой войны не случилось. Если произойдет, Хранкнер будет знать, что отчасти это из-за него. А если не произойдет – что ж, это тоже отчасти из-за него.