Ржевский. Том 2 - Семён Афанасьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Изначальный Род — именно над Дмитрием их власть не пляшет. Силой — во-первых, не факт, во-вторых, немало людей вокруг. Наджиб дисциплинированно анализировала происходящее за обе стороны.
Опекун задумчиво и с некоторой грустью смотрел на людей в форме.
Мадина лихорадочно гоняла анализ по кругу на бусте, но не понимала ни контекста, ни происходящего.
Какие-то местные расклады? Попечитель понимает (потому что сам отсюда), остальные нет?
Глава 7
Мадина Наджиб, дублёр-двойник Её Высочества Далии аль-Футаим.
Вообще-то, вряд ли — Ржевский вон, совсем недавно даже графа Растопчина не узнал. Из аппарата Наместника. И в первый момент абсолютно не ориентировался в регламенте их взаимоотношений.
Что тогда происходит?
Тем временем опекун решительно взял бразды правления ситуацией в свои руки:
— Господа! — он сделал ещё один шаг навстречу гвардейцам.
Те медленно на четверть шага отступили.
— Давайте попробуем объясниться спокойно. Если не договоримся — начнём воевать, но сперва хотя бы пообщаемся? — А сейчас Дмитрий ощущался пожившим мужиком под полтинник.
Не внешне (на лицо пацан пацаном). Тем, что лежало в его душе за произносимыми словами.
Или он где-то в своей жизни больше успел повидать, чем на вид кажется? Так менталистка, в силу рода занятий, очень много разных людей наблюдала. Прямым сканированием сознания инструментарий её профессии не исчерпывается.
— Представьтесь! — коротко потребовал попечитель у старшего по званию из оставшихся на ногах.
— Не много ли чести? — проворчал тот в ответ, похоже, из вредности.
— Минутку. — Блондин демонстративно щёлкнул каблуками и заговорил громче. — Меня зовут Ржевский, Дмитрий Иванович. Волей божьей являюсь эмансипированным и полноценным главой рода Ржевских де-факто. Де-юре, впрочем, тоже… Двенадцатый Изначальный Род, возможно, вы слышали, — здесь опекун скорчил эту свою мерзкую пренебрежительную гримасу, которую всегда напускает на лицо, когда пытается дать понять, что считает собеседника глупее себя. — С вашей точки зрения я являюсь недостаточно благородным, чтобы слышать ваше имя? Либо у вас есть конкретные претензии в адрес моей фамилии или меня лично? Предлагаю разрешить их прямо здесь, не сходя с места, по Дворянскому Уложению.
— Гвардии Наместника штабс-ротмистр Воеводин. — Офицер обуздал эмоции и от прямой дуэли уклонился. — Господин Ржевский, соблаговолите покинуть это место и следовать своей дорогой. Не мешайте нам делать нашу работу.
Дмитрий выбросил вперёд кукиш, уже ставший за сегодня привычным:
— У меня к вам ровно зеркальное предложение, штабс-ротмистр Воеводин. Так и быть, тела ваших уснувших мудаков можете забрать без выкупа, но чтобы я вас здесь близко не видел, как только досчитаю до трёх. Или пеняйте на себя.
— Уверен? — гвардеец закаменел лицом, однако активировал сразу пару амулетов скрытого ношения.
— Ты хоть что-нибудь понимаешь? Что здесь происходит? — спросила Далия Мадину.
Её голос, прозвучавший в напряжённой тишине, развернул головы абсолютно всех присутствующих в свою сторону.
Аль-Футаим взяла подругу под руку и отбуксировала её под защиту прилавков, ближе к глухой двери в стене.
И гвардейцы, и Ржевский задумчиво проводили взглядами ягодицы принцессы, подчёркнутые стрингами под плотно облегающим платьем.
— ГОВОРИТЬ ТОЛЬКО ПО-РУССКИ! РАБОТАЕТ ГВАРДИЯ НАМЕСТНИКА! — Воеводин словно очнулся и разразился криками. — РЖЕВСКИЙ, ВОН ОТСЮДА! ИЛИ ПОЖАЛЕЕШЬ, Я ДВАЖДЫ НЕ ПОВТОРЯЮ!
— Вообще-то, только что именно второй раз и повторил, — флегматично заметил попечитель.
Затем коротко шагнул вперёд, как в своё время на летней террасе Кебаба. Мелькнул кулак. Дальнейшие события покатились примерно по тому же сценарию.
Голова штабс-ротмистра дёрнулась, словно от удара кувалдой. Колени офицера подогнулись, гвардеец с размаху въехал лицом в каменные плиты пола.
— Братва, я поначалу всегда добрый и конструктивный, — дворянин сделал ещё шаг навстречу служивым.
Оставшиеся на ногах шестеро — полшага назад.
— Потому что лишней крови и ущерба не люблю, — продолжил странный сеанс псевдогипноза Ржевский. — Но потом, если вы ох*еете, я тоже в ответ х*йню могу сделать. Как сейчас, например.
Гвардейцы ему ничего не отвечали, переговариваясь между собой в служебном магочате. Единства мнений между ними не было.
— Только знаете, какая между нами разница? — блондину словно не давала покоя роль успешного оратора. — Меня, особенно после апгрейда до главы Изначального Рода, только Оберпрокурор Империи может о чём-то спрашивать, молчу уже про что-то мне сделать. Или Обер-полицейский! Но они оба сидят в столице, досюда доберутся вряд ли. Значит, что?
— Что? — с добросовестным любопытством поинтересовалась по-русски Норимацу, уши которой сейчас напоминали маголокаторы.
— Значит, нет у вас методов против Димы Ржевского! — попечитель радостно заржал, заставив кое-кого из присутствующих вздрогнуть. — Изначальные Рода потому что. Мы можем вас хоть … — дальше он сказал совсем непотребное. — С подскоком.
Наверное, мужчина не должен такое говорить другим мужчинам своего же народа, особенно находящимся в форме, подумала Наджиб. Теперь я окончательно потерялась в происходящем и не понимаю, что вообще творится.
— И ничего нам за это не будет, — завершил скабрезный пассаж попечитель, потирая ладони. — По закону. Потому что нет ни у вас, ни у суда, ни у полиции прав и полномочий на ЛЮБЫЕ процессуальные действия в адрес двух категорий населения нашей без сомнения великой Империи.
— Каких категорий? — аль-Футаим, слушавшая текст на своём языке синхронно, вспыхнула любопытством.
— Не сказал он ещё, — буркнула из вредности Наджиб.
Хотя сама отлично знала ответ.
Ржевский выдержал театральную паузу.
Победоносно оглядев женщин, с которыми пришёл, он поднял вверх сжатый кулак и принялся отгибать пальцы:
— Первая группа, Августейшее Семейство Императора. — Затем добавил в сторону на полтона тише, но всё равно громко. Даже на галерее было слышно. — Х*й ему в сраку, чтоб голова не качалась.
Наблюдатели из числа посетителей Левого Берега частью оживились, частью возмущённо зашептались.
— Вторая категория, — продолжил представление белобрысый клоун, которому происходящее, казалось, доставляло удовольствие. — Главы Изначальных Родов города Соты, Свободной Экономической Зоны в целом и внесённые ими в особый список лица. — Второй отжатый палец присоединился к первому. — Августейшее соглашение Его Величества с нами от позапрошлого века. Извольте исполнять, шавки. Я и последний в Роду, стало быть, автоматически его Глава; и в особый список сам себя прямо сейчас могу внести. Собственной рукой. Два в одном получается.
— Ничего не понимаю, — Мадина даже пробормотала это вслух.
— Ты со своим менталом вообще мозгами шевелить разучилась? — спокойно поинтересовалась подруга.
— Чего это?! — обиделась менталистка на незаслуженное.
— Ты на Ржевского сейчас пялишься, как мой дядя на меня два часа назад. Из зиндана. А он же просто время тянет, — пояснила аль-Футаим, поднимая и опуская брови. — Смотри. Этих гвардейцев он не переваривает на уровне какой-то их корпоративной культуры, согласна?
— Пожалуй. Ржевские
