Малышок - И. Ликстанов

Смена кончилась. Цех опустел, только взрослые рабочие продолжали собирать ящики.

- Малышок, пошли! - позвал его Миша, вернувшийся от начальника филиала; он был в отличном настроении и, тормоша Костю, поделился большой новостью: - Уверен, что твое дело получится. Начальник попросит заводской отдел кадров закрепить тебя за филиалом. Доволен?

Костя ответил широкой улыбкой.

Они пересекли двор филиала. За центральным корпусом Костя увидел штабеля металлических деталей, накрытые досками; деталей было много - тысячи и тысячи.

- А таких на нашем заводе не делают, - отметил он, рассматривая штабель.

- Да, их с другого завода присылают.

У входа в центральное здание Миша показал красноармейцу красный пропуск, и они очутились в просторном и низком цехе. Все было затянуто теплым туманом, так что электрические лампочки плавали в радужных кольцах. Заиндевевшие ворота открылись. По мокрым рельсам в клубах пара вкатилась вагонетка, груженная деталями.

- Эти детали к нам издалека пришли. Видишь, как их засалили, чтобы они не ржавели, - сказал Миша.

Женщины, надев брезентовые рукавицы, опускали детали в котел с кипятком, потом выкладывали их на столы и снимали оттаявшее густое сало сначала деревянными скребками, а потом тряпками.

Приходилось сменять несколько тряпок, пока сталь не становилась блестящей, как зеркало.

В дальнем конце цеха зазвенел голос, потом еще один, и затем все запели. Костя увидел Клаву Еремееву. Она пела громче других и улыбалась. Прислушавшись, Костя разобрал слова новой песни.

- Вот почему наш снаряд называют «катюшей»: он хорошо поет, - сказал Миша. - Когда «катюша» летит, так будто небо на куски лопается и хвост огненный получается. Потом ударит - все сожжет. Фронтовики нашу продукцию очень любят…

- Надо сделать больше «катюш», чтобы всех фашистов пожечь и на куски разорвать! - решил Костя.

В сборочном переделе рабочие внимательно осматривали детали, взвешивали, чтобы все снаряды были одного веса. В стороне, за железными ширмами, блестела электросварка. Сварщик закрыл лицо железной маской со стеклянными глазами, а из-под маски виднелась пышная борода, и Косте это показалось смешно.

Возле дверей упаковочного передела Костя увидел всю «катюшу». Она показалась ему не страшной, но Миша сказал, что когда ее начинят «уральской кашей», тогда не подступись.

Они вошли в помещение, длинное и узкое, как коридор. Вдоль стен до самого потолка лежали блестящие «катюши», точно дрова в поленнице.

Косте стало неспокойно: зачем они здесь лежат, когда приказано отправить «катюши» на фронт, и чем скорее, тем лучше?

- Да, все нужно отправить, - подтвердил Миша. - Надо-то надо, а тары не хватает…

В конце коридора несколько ребят развинчивали «катюши», укладывали их в ящики, а ящики грузили на вагонетки.

- Эй, Миша, где упаковка? - крикнул смуглый скуластый паренек - как видно, главный в бригаде. - Это видишь? - И он подбородком показал на штабель готовых «катюш». - Совсем слепой стал? Да?

Сначала он говорил шутливо, но потом рассердился.

- Ты, Мингарей, не шуми, - обиженно остановил его Миша. - У нас в цехе рабочих некомплект, а все-таки мы вчера и сегодня цеховую норму дали…

- «Норма, норма»! - вмешался такой же скуластый и сердитый подросток - должно быть, брат Мингарея. - А долг когда отдадите? Куда «катюшу» паковать? В твою норму?

- Да, между прочим, граждане, где тара? - спросил высокий, худощавый рабочий, ловко поднимавший ящики на вагонетку. - Последнюю десятку пакуем, а потом что? Ты «катюшу» на фронт в кармане понесешь? Буксир вам нужно послать, чтобы поняли!…

- Помощнички фронту! Лодыри! - послышался из-за штабеля «катюш» звонкий и насмешливый голос. - Весь филиал тарники проваливают, совести у них нет!

Миша бросил спорить и двинулся к выходу. Мингарей пошел впереди, заложив руки в карманы и выпятив живот.

- Норма есть - тары нет, - приговарил он, передразнивая Мишу. - Ходит руки в брюки, ничего не делает… Ай работник!

Костя уже хотел поддать Мингарея плечом так, чтобы тот отлетел, но Миша взял его под руку, и они ушли из цеха. Сначала Миша сердито молчал, а потом проговорил:

- Видишь, как ящики нужны! Простая штука - доски да гвозди, а не хватает тары - и «катюши» лежат. Заводы дают все больше деталей, а мы паримся, график отгрузки «катюш» не каждый день выполняем… Думаешь, не стыдно? Еще как стыдно! Я бы сейчас сквозь землю провалился… Начальник филиала говорит, что мы будем расширять цех и на заводе еще одну сборку построим. А ты поскорее учи ребят владеть молотком. Это большая помощь фронту!

Теперь Костя хорошо понял, что без тары, без ящиков нет «катюш», что он занят большим делом, и старательно учил ребят.

Он совсем забыл о заводе, о Севе… О Кате Галкиной он тоже забыл так крепко, что нарочно совсем не вспоминал о ней. Зачем ему было думать о заводе, где его считали последней спицей в колесе и где девочка-задавака однажды отказалась обедать с ним за одним столом, - да, да,был такой случай в столовой! Обидных воспоминаний набралось немало, и он забывал завод все крепче, но сам завод стал припоминать, куда запропастился Малышев, который хотел резать сталь.

- Малышок, ты крепко окопался на филиале, - сказала Зиночка Соловьева, встретив Костю. - Мне говорил Миша, что ты хочешь остаться в тарном цехе. Конечно, ты здесь очень выдвинулся. А все-таки скажи, что ты предпочел бы: стать полярником или пойти за станок?

- А что? - спросил Костя, у которого сразу пересохло в горле.

- Вопросом на вопрос не отвечают, - заметила Зиночка, но не стала ждать ответа.

Ничего, решительно ничего определенного не услышал Костя, но выяснилось, что он вовсе не расстался с мечтой о станке. Станок? Почему она спросила о станке? А вдруг…

Обедать в тот день Костя пошел один, так как Миша задержался на приемке заготовок. Он сел за столик, за которым обедала Клава Еремеева.

- Слыхал? Нас скоро заберут отсюда обратно на завод, - сказала Клава. - Ох, как я рада, ты представить не можешь! Надоело в мойке мокнуть… Зиночка сегодня ездила на завод и говорит, что там все вверх дном. Главк прислал телеграмму, чтобы срочно расширяли производство. Нам еще много станков дали.

- Куда их возьмешь? - недоверчиво и в то же время с надеждой спросил Костя. - Где столько цехов найдешь и где рабочих наберешь?… - Он повторил слова, когда-то слышанные от Бабина, так как любил повторять солидные слова.

- Ну, не знаю! - беспечно ответила Клава. - А только все это правда. И рабочих, конечно, найдут. Я за станок пойду с удовольствием. А ты останешься здесь инструктором?

- Как скажут, - хмуро ответил Костя.

Станки! Новые станки в цехе! Мечта, которая вместе с ним переступила заводской порог, снова поманила его. Вот тут-то и нужно было, чтобы Миша укрепил его желание остаться на филиале, но, как нарочно, Миша все время был занят и только в конце смены немного поговорил с Костей:

- Завтра примем от тебя инструкторов. Сделаем это торжественно, а потом составим новую школу передовиков… Ступай домой, покушай плотнее и ложись спать, меня не жди.

Все это почти не заинтересовало Костю. Медленно-медленно шел он домой, к картошке не притронулся, заснул и проснулся в тревоге. То ему казалось, что надо вернуться на завод, а то становилось жаль филиала, жаль Миши, и он не знал, что делать.

Когда Костя утром вошел в цех, он увидел большой плакат. На нем было три огненно-красных слова и столько же ярко-зеленых восклицательных знаков:

«Будь снайпером молотка!!!»

Это ему понравилось. Забивая гвозди, Костя и не думал, что он снайпер, а теперь сразу понял - так и есть! Снайпер - это такой стрелок, который бьет без промаха. А разве его молоток ошибается? Это бывает так редко, что даже говорить не стоит.

Посередине цеха верстаки были плотно сдвинуты, и получился помост, а на помосте стояли два верстака. Над ними висел такой плакат:

«Забьешь гвоздь, как снайпер, - угодишь в сердце фашисту!»

Возле помоста толпились, шумели ребята. Ученики Кости стояли отдельной кучкой. Они были встревожены и обрадовались, увидев своего наставника.

- Как тебе нравится, Малышок? - спросил Миша. - Здорово мы с Зиночкой придумали насчет снайперов молотка! Как на фронте, правда? Сегодня проводим конкурс молотков. Не подкачай!

Явился начальник филиала Шестаков и сказал маленькую речь:

- По почину комсомольской организации мы проводим конкурс молотков… - Он немного помолчал и заговорил совсем просто: - Ребята, заводы дают нам на сборку все больше деталей. Вы видите, какие штабеля лежат во дворе. Можно усилить сборку «катюш» для братьев-фронтовиков, а тары не хватает. Без ящика «катюшу» на фронт не отправишь, она любит хорошую деревянную шубу. (Послышался смех: ребятам понравилось, что ящики - это деревянная шуба.) Так вот, надо делать больше ящиков, а для этого нужно владеть молотком, как снайпер на фронте владеет винтовкой.