Поляна №3 (5), август 2013 - Коллектив авторов

«В канву творения, в основу всех наук…»

Юрию Нугманову

В канву творения, в основу всех наук

В величественном гимне созиданья

Прообразом восторгов и страданья

Вплетён Предвечным изначальный звук.

Как отраженье всех блаженств, всех мук,

Как всех мечтаний грешных упованье,

Связующие нити мирозданья

Перебирают пальцы лёгких рук.

Всё бытие на шесть певучих жил

В единственной гармонии навито

И вверено взыскующим рукам.

Чтоб музыкант явился и открыл

Всем чудо, что в душе гитары скрыто,

И подарил непосвящённым нам.

Поэт

В безвременье, где вечность и покой,

Где разумом судьбы не омрачим мы,

Где зреют меж блаженством и тоской

Безмолвной прозорливости причины,

Текут неиссякаемой рекой

Непознанных значений величины,

А некто изъяснит одной строкой

Весь смысл, до сей поры неизречимый.

Он источает изначальный звук,

Предвосхищая речь волшбой метафор,

И чувствам нарекает имена.

Не пачкая о глину пальцев рук,

Он бытия неистощимый автор

В назначенные им же времена.

Ираида Сычева

Стеклянная любовь

Деревянная перегородка кухонного буфета разделяла два мира посуды. По давно установленному хозяйкой порядку в нижнем отделении были выставлены предметы ежедневного пользования, наверху хранился праздничный сервиз. Два мира практически не соприкасались друг с другом, да и на столе встречались редко. Впрочем, так как обеденный стол находился вблизи буфета, с полок открывался отличный вид на то, что происходило внизу.

И вот однажды, на один знаменательный праздник, подарили хозяйке удивительную кружечку с блюдцем. Да такую, что краше ее во всем буфете не было. Счастливая хозяйка в восторге от такого подарка поместила ее среди сервиза на самое видное место. Кружечка от всеобщего и пристального к ней внимания со стороны соседей, и так напоминающая дивный цветок на клумбе, расцвела еще больше.

И вот стоит она на полке прекрасная, как будто никого не замечает, но чувствует, что среди любопытствующих взглядов один сильнее остальных. Обернулась она и видит бокал хрустальный, да такой высокий и статный, что глаз не оторвать. Засмущалась кружечка, отвернулась, а сама уже словно не в своем блюдце, так и тянет посмотреть на него снова. И началась с этого времени между кружечкой и бокалом любовь неосязаемая. Бокал на кружечку смотрит и словно сладким вином наполняется, а кружечка крутится, вертится, с какой бы стороны себя лучше показать, да на красавца такого наглядеться. И век бы им так друг на друга любоваться, но случилось с ними непредвиденное. Хозяйка, любившая пить из новой кружечки утром, днем и вечером, решила, что убирать ее каждый день на верхнюю полку не стоит. Тянуться высоко, а снизу брать куда проворнее. И наступили для кружечки и бокала мучительные времена. Лишь издали, пока кружечка на обеденном столе с чаем стоит, перебрасываются они влюбленными взглядами.

Так прошел день, другой, неделя, вторая, и решила хозяйка гостей созвать. Накрыла красиво стол, сервиз достала праздничный, бокалы хрустальные, блюда расставила одно другого изысканнее. Смотрит кружечка с полки на друга милого и думает, до чего хорош он среди этого блеска, словно кавалер на балу у королевы.

Но вот пришли гости, расселись, и потекла застольная беседа. Хозяйка суетится, за всеми разом ухаживает, угодить пытается, а довольные гости за ее здоровье бокалы поднимают. Сидят за столом час, два, третий пошел, и веселее как-то стало и разговор шумнее. И вскочил вдруг один из гостей порывисто, доброе слово хозяйке сказать, но не рассчитал своих движений и задел случайно рукой бокал соседа, да так, что бокал тут же об пол вдребезги и разбился. Перехватило у кружечки дыхание, затрескалось внутри что-то, перед глазами все поплыло, смотрит она вниз и поверить не может. Но решилась она мгновенно, оттолкнулась от полки, неслучайно будто ее хозяйка почти у самого края поставила, и бросилась за возлюбленным. Разлетелись осколки в разные стороны, и остались от былой ее красоты одни воспоминания. Ахнула хозяйка в ужасе, но что теперь сделаешь? Подмела она пол, собрала все в совочек и в уголок поставила, не посмела рука выбросить. «Разойдутся гости, – решила хозяйка, – тогда и уберу куда-нибудь».

Посидели еще часок за столом, смеркаться стало. Тут все по одному и засобирались по домам. Закрыла хозяйка за последним гостем дверь и вернулась на кухню порядок наводить. Но только зашла, как тут же вспомнила про потерю свою горькую. Подошла в уголок, посмотрела на милые осколки, вздохнула, погоревала чуток, подумала, взяла совочек и вышла на улицу. Вырыла она ямку чуть поодаль от дома, высыпала туда осколки, засыпала землей, еще раз вздохнула с грустью и ушла.

Легла она спать, а ночью вдруг услыхала: за окном порывистый ветер листья колышет. Открыла глаза, а по всей комнате огоньки играют. Подошла она тихонечко, отодвинула занавеску, а там чудо дивное, на пустом месте раскинулось дерево красоты невиданной. Пригляделась хозяйка и видит, что на дереве цветы распустились, ну точь-в-точь такие же, как на кружечке. А цветы нежные, но прозрачные, будто хрустальные. Луна дерево освещает, а цветочки яркий свет отражают, и весь дом хозяйкин разноцветными лучиками украшают. Вышла хозяйка на улицу, подошла к дереву, потянулась, чтобы один цветочек сорвать, а он сам к ней в руки и свалился. Удивилась она, стала цветок рассматривать, а вблизи он еще прекраснее. И тепло от него такое родное и знакомое, словно вновь она свою любимую кружечку с горячим чаем держит. Присмотрелась хозяйка к тому месту, куда осколки вечером закопала, и догадалась откуда дерево выросло, вспомнила, как бокал хрустальный разбился, а за ним чашечка с полки упала. Умилилась тогда хозяйка любви их стеклянной. А листочки на дереве кружатся от ветра и само дерево словно танцует от счастья.

С тех пор дерево, на радость хозяйке, каждый день и каждую ночь, переливаясь в солнечном и лунном свете, источало любовь и нежность. Постепенно, согретый теплотой одного дерева, во дворе хозяйки раскинулся удивительной красоты душистый сад. Его неземной аромат окутывал всю округу, и к хозяйке все чаще стали приходить гости. Прогуливаясь по саду, они, сами наполнялись любовью и добротой друг к другу.

Так, казалось бы, печальная потеря хрустального бокала и кружечки обернулась для многих чудом пробуждения далеко забытых чувств. И была для всех эта любовь не стеклянная, а самая что ни на есть золотая.

«Бежать навстречу дням, минутам и секундам…»

Бежать навстречу дням, минутам и секундам,

И настежь распахнуть ветрам любви окно,

Вдохнуть надежду, солнца луч игристый,

И выпить жизнь, как терпкое вино.

Дарить тепло, истомы нежность,

И черпать радость сладостных высот.

Парить над городом в час разума забвения,

На скорости промчаться поворот;

Не знать, не ведать страха, лишь улыбкой

Свой путь мечты прокладывать вперёд,

Поверить странным мыслям хоть однажды

И прыгнуть в пропасть, ощутив души полёт.

Дорогой Друг!

Мы открываем новую рубрику – «Дедушкино корневище» и начинаем ее весьма любопытным литературным исследованием всем известной, на первый взгляд, басни. Но какое же отношение, спросите вы, имеет басня «Ворона и Лисица » к современной литературе, тем паче, что автор-то ее не кто иной, как знаменитый дедушка Крылов? Что ж, во-первых, наша поляна – литературная, а жанр басни еще никто не отменял; во-вторых, многознающий исследователь – наш современник; а в-третьих, как сказано, Иван Андреевич Крылов – дедушка русской литературы, а стало быть один из ее корней… А от хорошего корня множество новых чудес произрастает…

Главный редактор

Андрей Кунарев 

Мудрость дедушки Крылова, или О чем задумалась Ворона?

Попусту твердится, что к сердцу не ложится.

Пословица

…потому говорю им притчами, что они видя не видят,

и слыша не слышат, и не разумеют.

Мф. 13:15

Я автор, и, сказать вам на ушко, довольно самолюбив…

Крылов – В. А. Олениной. 22 июля 1825 г.

…время пения настало, и голос горлицы слышен в стране нашей…

Песн. 2:12

То, что Лисица обведет Ворону вокруг пальца, ясно с самого начала: недаром воронами русский народ с давних пор называет всевозможных ротозеев, растяп, разинь и зевак (как и тех, кто взял на себя труд этих ворон считать) [1] , тогда как лиса прочно ассоциируется с вкрадчивым коварством, хитростью и всякого рода плутнями [2] . И Крылов не обманывает ожиданий читателя, начиная басню с морали, в которой прямо заявляет, чем все дело кончится:

… в сердце льстец всегда [3] отыщет уголок.