Черный ястреб - Джоанна Борн

— Дорогая! Как дела?

— Прекрасно. Все готово.

— Хорошо. Обсудим это, когда Жак уйдет. — Этими словами Мадам указала Леблану его место. — Он принес письмо, которое я ждала. Я дам его тебе прочитать.

— Это обязательно? — нахмурившись, спросил Леблан.

— Всегда интересно услышать ваше мнение о руководстве агентами, Жак. — Мадам сложила письмо. — Я подумаю, прежде чем ответить. Мне нужно посоветоваться с Сулье. — Мадам положила письмо на стопку промокательной бумаги на письменном столе.

Леблан проследил взглядом за ее жестом. — Вечером?

— Нет, только не сегодня. Вам не стоит беспокоиться. Если хотите, можете спуститься на первый этаж. Мои девушки о вас позаботятся.

— Я не желаю развлекаться. — Леблан поднялся с кресла и отряхнул рукава, словно хотел смахнуть с них оставленное взглядом Мадам презрение. — Я не резвлюсь с проститутками, когда республика находится в столь шатком положении. Я прекрасно оцениваю настроения в городе. В ваше заведение приходят очень важные люди.

— Чтобы порезвиться с моими девушками. Отвратительно, правда? Специально для Жюстины я повторю то, что сказала прежде. Никто в моем заведении не станет помогать вам в вашем деле. Даже судомойка. Даже дворовая кошка. Никто!

— Господи, сколько шума из-за такой мелочи. — Леблан пожал плечами. — Я бы вернул девочку через час или два. А теперь я вынужден буду оторвать агентов от более серьезной работы. Вы всем причинили неудобство своим упрямством…

— Не смейте приближаться к обитателям моего дома, Жак. Если же вы попытаетесь провернуть свои дела у меня за спиной, в следующий раз двери моего дома будут для вас закрыты.

— Тысяча извинений, — Леблан театрально взмахнул руками и склонил голову, даже не попытавшись скрыть выражение торжества, коим горели его глаза, — за то, что посягнул на вашу собственность. — Он искоса наблюдал за Мадам, ожидая се реакции. Но та даже бровью не новела.

— Вы нарушаете покой этого дома своими интригами. А я не хочу, чтобы мои люди расстраивались. — Мадам говорила так, словно перед ней стоял торговец, продавший ей протухшую рыбу.

— Я живу ради того, чтобы угождать вам, Люсиль. — Леблан был не так силен в сарказме, как ему хотелось думать.

— Что ж, остается надеяться, что так будет и дальше.

Это было похоже на разговор двух заклятых врагов. Угроза за угрозу. Жюстина наблюдала за Мадам и надеялась, что когда-нибудь станет хотя бы наполовину такой же изысканной, умной и хитрой, как она.

Из прощания Леблан устроил целое представление. Он склонился над рукой Мадам, а потом взял руку Жюстины в свою.

— Я восхищен вашей маленькой сестрой. Она обворожительна.

Жюстина не нашлась, что ответить.

Она последовала за Лебланом, дабы удостовериться, что он ушел и уже не вернется. После этого Жюстина вернулась в гостиную, оставив дверь открытой. Ведь закрытые двери всегда притягивают любопытных.

Мадам взяла в руки лупу и теперь изучала печать на письме.

— Ты позволила ему лишить себя самообладания.

— От его присутствия у меня мурашки бегут по коже. Я не хочу, чтобы он приближался к Северен.

— Этого больше не повторится. Кроме того, Бабетта сразу забрала ее. — Мадам отложила лупу в сторону. — Несмотря на все его многочисленные прегрешения, он никогда не пристает к детям. Он предпочитает девочек на пороге взросления. Таких, как ты.

— Знаю. Но он может причинить вред ей, потому что не может обладать мной. Из мести.

Воспоминания пронзили Жюстине сердце, подобно стреле. Она словно наяву ощутила прикосновения мужских рук к своему телу, почувствовала их отвратительный запах и мерзкий вкус липких языков, проникающих в ее рот. От переполнявшей ее душу ненависти стало трудно дышать.

Мадам встала и расправила юбки, возвращая Жюстину к действительности. К солнечному свету, красивой гостиной и безопасности.

— Он найдет для своих целей какого-нибудь сироту и шлюху из Пале-Рояль. Леблан намеревался поступить так с самого начала, а искал Северен лишь для того, чтобы помучить тебя.

— И бросить вызов вам. Я удивлена, что он осмелился на такое. Слишком много людей пропало в последнее время.

— К общему ликованию тех, кто избежал этой участи. Но ты не станешь помогать исчезнуть и ему, детка.

Теперь, когда Робеспьер был мертв, за право контролировать тайную полицию разгорелась нешуточная борьба. Три ночи подряд Мадам уходила из дома одна и возвращалась лишь пол утро с выражением торжества на лице. Однажды она пришла забрызганная кровью. Некоторые из пропавших недавно людей были ее заклятыми врагами.

— Я буду предельно осторожна, мадам. Завтра у меня свободный день, да и с пистолетом я управляюсь мастерски.

— Мне известно твое мастерство. Но в этом деле я тебе потворствовать не стану. — Возражение было высказано мягко, но решительно. — А теперь взгляни. — Мадам взяла со стола письмо и некоторое время внимательно смотрела на него. — Его уже открывали. Вот здесь еле заметная трещинка на печати. Леблан чересчур уж высокомерен. Полагаю, он нашел себе нового покровителя.

— Почему в таком случае вы не позволяете его устранить? Я слишком долго наблюдала за тем, что происходит вокруг и готова к работе.

— Тогда ты должна понять, что мне от тебя нужно. Ты умна, дитя мое. Ты умеешь читать мысли и чувства других людей. Таким оружием обладают лишь единицы. А яд и ножи оставь дилетантам. — Мадам неожиданно засмеялась. — Со временем ты поймешь, что оставлять людей в дураках и ловко выведывать их секреты гораздо приятнее, нежели просто убивать их. Кроме того, нельзя очистить мир от всех его Лебланов. Увы.

— Я могла бы попытаться. Он смотрит на меня и облизывает губы. От этого мне становится дурно.

— Он знает это и испытывает удовлетворение.

Более мудрого человека, чем Мадам, Жюстина еще не встречала на своем пути.

— Вы хотите сказать, что я не умею скрывать свои чувства?

— Ты позволяешь ему понять твои чувства. И доставляешь ему удовольствие, показывая свой гнев. Тебя это устраивает?

— Нет.

Сколько раз Мадам повторяла ей, что с мужчинами нужно общаться бесстрастно?

— Леблан твой враг и не скрывает этого. Но он слишком самонадеян, жаден и предсказуем. И он менее опасен, чем гот, кто придет ему на смену.

— Я его ненавижу.

Мадам подошла к окну и выглянула во двор.

— Ненависть съест тебя, опустошит, если ты это позволишь. Разве хорошо, когда в душе пустота? А-а, он уходит.

Или посмотри на это насекомое.

Двор перед заведением был отгорожен от улицы высокой стеной, сложенной из квадратных камней цвета печенья. Дорожки были вымощены серым булыжником, на котором виднелись грязные следы колес. Вдоль забора в огромных белых кадках росло около дюжины апельсиновых деревьев. Их зеленые листья отливали серебром, когда на них падали лучи полуденного солнца. Леблан направлялся к воротам, натягивая на ходу перчатки. Приятно было видеть его редкие волосы.