Крылья феникса - Матлак Ирина

Как бы то ни было, к мисс Трэйндж необходимо присмотреться внимательнее. Досконально изучить ее биографию тоже не будет лишним. В ней тьмы сейчас нет, иначе защита бы попросту ее не пропустила… но, пожалуй, проверить это, чтобы знать наверняка, все же стоит.

Ида

Праздничный пир длился долго. Так долго, что я уже смотреть не могла на всевозможные вкусности, которыми были заставлены столы. Но никто из ниллэ не уходил, а приковывать внимание к своей персоне, которая и так в последнее время постоянно находилась под прицелом множества взглядов, не хотелось.

Когда девушки стали потихоньку подниматься со своих мест, чтобы потанцевать или просто прогуляться по залу, я наконец вздохнула с облегчением. Выйти на балкон — и то казалось счастьем… и надо же было решить подышать свежим воздухом как раз в тот момент, когда прямо под окнами стоял Нориан Снэш!

Когда он покидал зал, мне показалось, что ему нездоровится. Понятия не имею, болеют ли фениксы в принципе, но конкретно этот сейчас выглядел неважно. Не физически, нет… скорее на каком-то другом, не распознаваемом обычным взглядом уровне. Впрочем, когда к нему подошла какая-то аэллина, лорду Снэшу явно стало лучше. Мне бы уйти, чтобы не нарушать в первый же день установленные запреты, но ноги словно вросли в пол. Мне не был слышен происходящий внизу разговор, но они улыбались друг другу, и я невольно залюбовалась обоими. Прекрасные сами по себе, вместе они словно еще больше подчеркивали красоту друг друга… Интересно, на каком курсе учится эта аэллина? Выбрал ли ее уже какой-нибудь феникс? Мысль о том, что, возможно, этим самым фениксом является лорд Снэш, почему-то вызвала странную щемящую грусть.

Пресветлый, Ида! О чем ты думаешь? Еще не хватало влюбиться в одного из сильнейших фениксов империи! Мы и виделись-то всего два раза…

Я никогда не была склонна строить иллюзии и тешить себя напрасными надеждами. И излишней романтичностью не страдала. Вот и сейчас прекрасно понимала, что, поселись в моем сердце хотя бы малейшая искорка чувств к любому фениксу, ничем, кроме боли и слез, для меня это не кончится. Поэтому, пока не поздно, нужно перестать думать о всяких глупостях и сосредоточиться исключительно на учебе. А для начала — уйти с балкона.

Как это обычно бывает, по закону подлости именно в тот момент, когда я собралась последовать принятому решению, Нориан Снэш меня заметил.

Снова эти глаза…

Спохватившись, я резко отпрянула от перил и покинула балкон.

Вечером, когда Дрейдер окутали сумерки, ниллэ стали постепенно стекаться в гостиную факультета. Я некоторое время провела за разбором своих немногочисленных вещей, а потом просто бродила по замку, стараясь не попадаться никому на глаза. Одиночество меня не тяготило. Как-то так сложилось, что настоящими друзьями я не обзавелась, а с парой приятельниц виделась не слишком часто.

Путь до всех комнат пролегал через общую гостиную, еще не войдя в которую, я услышала звучащий в ней смех.

— Кокрэн! — выкрикнул кто-то. — Ну точно, самый настоящий кокрэн!

— Да как ты смеешь? — возмущенно воскликнула девушка, которой, видимо, адресовалось оскорбление. — Мой отец — знаменитый лорд Найрес!

Ей в ответ дружно засмеялись.

— Что ж твой папочка на факультет аэллин тебя не пристроил? Бракованная, да?

— Заткнитесь! — в голосе прозвучали рычащие нотки, в следующий миг сменившиеся бесстрастностью: — Хотя мне глубоко на вас плевать. Даже исключительно по доброте душевной дам совет: почаще сцеживайте яд, а то сами же им и отравитесь.

— Фу, мерзкий кокрэн, иди возить кареты! — Совет «сцеживать яд» был незамедлительно приведен в исполнение.

— А, нет, — теперь бесстрастность сменилась насмешкой. — Скорее, вы не от яда сдохнете, а от собственной недалекости.

Как раз на этих словах я вошла в гостиную и тут же обнаружила, что они принадлежат той самой черноволосой девушке, которая сегодня ругалась с мамой.

«Алекса», — услужливо подсказала память имя, прозвучавшее на сегодняшней церемонии.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Она сидела в кресле у камина, на соседних расположились еще несколько ниллэ; некоторые заняли диваны и даже устроились на разбросанных по полу подушках. Если бы не царящая в гостиной атмосфера, можно было бы сказать, что сейчас здесь стало уютней, чем было утром.

Мельком скользнув взглядом по присутствующим, я про себя отметила, что почти все из них первокурсницы — память на лица у меня тоже была хорошей.

— О! — естественно, мой приход не остался незамеченным. — А вот и наша бедная родственница! Как тебя там?

Судя по взгляду говорившей, исследовавшему меня с головы до пят, она пыталась придумать мне «остроумное» прозвище.

— Инида Трэйндж, — произнесла я, прежде чем она успела это сделать. — Прости, твое имя я тоже не запомнила.

Вообще-то запомнила — ее звали Эмбер. Она не отличалась ни выдающейся внешностью, ни, судя по всему, умом. Но, очевидно, обладала напором риаха и бойкой наглостью, что позволило ей в короткий срок стать здесь лидером. По крайней мере, остальные ей либо поддакивали, либо помалкивали. За исключением попавшей под раздачу Алексы.

Эмбер недобро прищурилась:

— Правильно, нищенка. Твой удел — просить. Просить прощения и милостыню. Ты же просила милостыню, правда? Чем еще такая, как ты, могла обеспечивать свое убогое существование в этих мусорных кварталах? Или… — Ее узкие глаза блеснули. — Ты торговала собой в каком-нибудь дешевом борделе?

— Эмбер! — разом ахнули несколько девушек.

— Что? — Она небрежно повела плечом. — Моя старшая сестра давно замужем. Я слышала, как она жаловалась маме, что подозревает мужа в хождении по публичным домам. Дорогим, разумеется, а не таким, где работала эта нищенка. Хотя лично я ничего такого в этом не вижу. Мой муж должен сопровождать меня на приемах и выписывать чеки, а где и с кем он будет проводить время, не важно.

К нападкам мне было не привыкать. Благо тетушка Эльза так натренировала мою выдержку, что теперешние попытки меня задеть вообще не трогали. Но молча проглотить все, что Эмбер сейчас сказала, — значит, подписать себе приговор и подвергаться травле на протяжении всего обучения в институте.

Глядя на нее в упор, я усмехнулась:

— Ты так много знаешь о мужчинах и публичных домах. Может, сама таким образом подрабатывала? Или нет, ты же не какая-то там «нищенка», в деньгах не нуждаешься… Наверное, просто развлекалась.

Алекса, до этого молча за нами наблюдавшая, громко рассмеялась.

— Ты… — Эмбер буквально захлебнулась яростью и возмущением. — Серая мышь! Оборванка!

Мое спокойствие взбесило ее еще больше — ну точно как тетушка Эльза. Кажется, она сдерживалась из последних сил, чтобы не сорваться с места и не вцепиться мне в волосы. Возможно, это бы и произошло, не войди в гостиную староста второго курса.

— Что за вопли? — с видом истинной леди осведомилась она, обводя присутствующих цепким взглядом. — Что вы себе позволяете? Вы — будущие ниллэ, а ведете себя хуже базарных торговок! Сейчас же отправляйтесь в свои комнаты, посиделки у камина на сегодня закончены.

Не знаю, в чем был секрет этой девушки, но ее послушались все и сразу. Было в ее голосе что-то неуловимо гипнотическое, заставившее прикусить язык даже Эмбер. Старосту второго курса нам сегодня представила декан, сказав, что в скором времени назначит старосту и среди первокурсниц.

Прежде чем я успела войти в свою комнату, идущая позади Эмбер резко схватила меня за предплечье и буквально прошипела:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Не думай, что задержишься здесь надолго, нищенка. Таким, как ты, здесь не место!

Эти ее слова я пропустила мимо ушей.

Как там было сказано на церемонии? Кредо ниллэ — смирение и сдержанность. Если этому верить, то не задержится здесь, скорее, Эмбер, а у меня со сдержанностью все в порядке.

В глубине души я надеялась, что мне повезет и меня поселят с Алексой, — кажется, мы могли бы найти общий язык. Как говорится, враг моего врага — мой друг. Но, к сожалению, эта надежда не оправдалась. Вместо Алексы со мной в комнату вошла другая девушка, и вот ее имени я, как назло, не помнила.