Король Крыс - Виктор Доценко

4

Большой криминальный передел

Прошло чуть более полугода…

Благодаря жизненному опыту, энергии и несомненным организаторским способностям Лютого компания из мелкой дворовой шпаны превратилась в небольшую, но очень агрессивную и мобильную структуру.

Период становления организованной преступной группировки, получившей название сабуровской, характеризовался деятельным накоплением первоначального капитала. Нечаев, лидерство которого с первых дней стало неоспоримым, подошел к вопросу изъятия денег и материальных ценностей грамотно, с умом — знания, полученные в свое время в Высшей школе КГБ и на спецкурсах КР, не пропали даром. Купив нескольких налоговых инспекторов, Максим получил доступ к информационной базе на всех бизнесменов этого округа.

Дальнейшее было делом техники: рассчитывалась рентабельность или нерентабельность наезда, прикидывались возможные действия потенциальной жертвы, отслеживались связи в милиции и в преступных группировках.

В случае положительного решения Кактус, осуществлявший оперативное руководство вымогателями, посылал к такому барыге группу коротко стриженных атлетов, которые, не мудрствуя лукаво, действовали по принципу: «я пришел к тебе с приветом, с утюгом и с пистолетом». Несговорчивых возили на прогулку в лес, где кошмарили по полной программе, надевали на голову целлофановый пакет или имитировали похороны живьем; особо стойкие познакомились с подвалом загородной резиденции Лютого, где была оборудована небольшая пыточная.

Подвиги новоявленной бригады быстро обрастали домыслами и легендами. Цель была достигнута: вскоре при одном лишь упоминании о сабуровских у большинства окрестных коммерсантов кровь стыла в жилах. В исторически короткий промежуток времени бригада Лютого по- ставила под контроль весь район. Вымогателям платили все: владельцы ларьков и магазинчиков, хозяева кафе и закусочных, частные автомастерские, таксисты, продавцы с продуктовых базарчиков у станций метро.

Получаемые деньги не транжирились, а вкладывались разумно: бандиты деятельно и небезуспешно подкупали сотрудников милиции и прокурорских работников. Это было действительно мудрое решение: некоторые обобранные бизнесмены сразу бежали с заявлениями в милицию, но сотрудники ведомства внутренних дел, состоявшие на содержании у бандитов, в тот же день отдавали эти заявления своим настоящим хозяевам.

Вскоре небольшой, но постоянный денежный ручей превратился в полноводную речку, что позволило Нечаеву вплотную заняться внутрибригадными вопросами. Кадры, как известно, решают все, и Максим решил, что настало время для расширения структуры.

Большую часть «быков», то есть низовых исполнителей, поставляла так называемая организованная спортивность. Многочисленные спортклубы, полуподвальные «качалки», секции восточных единоборств и явились основной кузницей кадров преступной группировки.

В бригаду влилось немало демобилизованных из Чечни срочников: не найдя достойного применения своим весьма специфическим навыкам на гражданке, они с радостью пополнили ряды бандитов.

Значительную часть сабуровских составили бывшие сотрудники МВД: знание основ оперативной и следовательской работы, а также владение огнестрельным оружием и спецтехникой привнесли в нелегкое ремесло вымогателей истинный профессионализм.

Кандидаты в группировку проходили собеседование, тщательно проверялись, им назначался испытательный срок. Те, кто по своим параметрам соответствовал высокому званию бандита, сдавали нечто вроде экзамена — им давались машина, ствол и задание: за три–четыре дня раздобыть штуку баксов. Выдерживали такое далеко не все.

Порядки в банде значительно отличались от тех, что уже устоялись в большинстве московских и подмосковных криминальных группировок. «Быки» сидели на твердом окладе — от тысячи до двух тысяч долларов в месяц. Звеньевые имели чуть больше, бригадиры — еще больше. Сколько зарабатывали старшие, Лютый, Кактус и Шмаль, не знал никто, но, по мнению рядовых исполнителей, ежемесячные доходы лидеров исчислялись десятками тысяч долларов.

Новоявленная бригада ставила бизнесменам крыши, охотно бралась за выбивание долгов, наказание обидчиков. Правда, бандиты не довольствовались одноразовым гонораром, предпочитая получать пусть минимальный, но постоянный процент от прибыли заказчика. И вскоре количество подшефных бизнесменов исчислялось сотнями. На каждого из них было заведено подробное досье, в котором значилось все: приблизительный распорядок дня, среднемесячный доход, друзья, враги, конкуренты, семейное положение, связи, даже хобби.

Вскорости лидеры сабуровских наладили контакты с уральскими и западносибирскими бандитами; структура постепенно приобретала черты континентального мафиозного спрута.

Криминальный мир стремится к равновесию и саморегулированию. Естественно, появление доселе не известной преступной группировки нарушало привычную расстановку фигур на шахматной доске криминальной Москвы. Почувствовав силу, сабуровские принялись потихоньку наезжать на «чужих» барыг, переадресовывая себе «налог на охрану».

В результате произошли первые серьезные столкновения: щукинская криминальная группировка, одна из самых влиятельных в Москве, объявила сабуровских беспределыциками, после чего развязала военные действия.

Война эта длилась недолго — всего несколько недель. В ходе открытого противостояния лидеров щукинских взрывали в машинах, отстреливали из снайперских винтовок, уничтожали из гранатометов, топили в подмосковных карьерах. Потери же сабуровских выглядели минимальными. Эта победа заставила заговорить о мафиозной структуре всерьез, она стремительно набирала вес.

Удивительно, но в первое время МУР и РУОП словно бы не замечали новую группировку. Несколько «пехотинцев», то есть простых боевиков, было арестовано на стрелках по президентскому указу на тридцать суток, но затем отпущено «за отсутствием состава преступления». Двое получили условные сроки — однако никому из осужденных не инкриминировалось участие в организованном преступном формировании.

Все это подняло авторитет Максима Нечаева на недосягаемую высоту. Фраза «Лютый сказал!» сделалась последним и решающим аргументом в любом споре. Однако Максим видел, и видел явственно: Кактус, человек с неудовлетворенными амбициями и болезненным самолюбием, явно недоволен его возвышением. Фалалеев страстно жаждал лидерства, но все это время в силу понятных обстоятельств оставался в тени.

Как бы то ни было, но «король крыс» в лице сабуровских уже действовал. И теперь, по мнению Прокурора и Лютого, предстояло перейти к следующему этапу: подмять под себя Москву и Подмосковье.

Та осень выдалась в Подмосковье тихой и теплой. В конце октября воздух стал на удивление чистым и светлым, деревья скинули последние листья.

Пахло прелой листвой и грибами, тянуло дымком сжигаемых где‑то сучьев. Природа готовилась к зиме, но иногда почти августовское солнце пронизывало окрестности из‑за набегающих перистых облаков, и согретый последним теплом уходящего лета воздух растекался по необъятным просторам подмосковных полей.

Максим, в расстегнутом плаще, шел бок о бок с Прокурором по усыпанной песочком садовой аллейке, повествуя о последних событиях.

Это была обычная плановая встреча: руководитель совсекретной спецслужбы раз в неделю встречался со своим порученцем тут, в охотничьем домике, неподалеку от столицы.

— Что ж, Максим Александрович, пора подводить первые итоги. Поздравляю вас, — произнес Прокурор с едва заметной улыбкой.

С чем? — не понял Лютый. — С тем, что за эти полгода я овладел ремеслом бандита? С тем, что за это время превратился в вымогателя, рэкетира, пособника убийц и громил?

Именно с этим и поздравляю, — без тени смущения резюмировал Прокурор. — Такова была ваша задача. Помните наш разговор в Кремле и мое предложение? Я и Тогда говорил, что вымогательства, грабежи, заказные убийства, кстати, далеко не законопослушных граждан, вроде щукинских, — неизбежный атрибут вашей роли в этой операции. Цель оправдывает средства. А конечная наша с вами цель, напомню, — очистка Москвы от организованных преступных группировок.

Преступление остается Преступлением даже в том случае, если совершено против заведомого подонка, и даже с наилучшими намерениями и побуждениями, — напомнил Нечаев.

Прокурор остановился и, взглянув на Лютого так, словно видел его впервые, произнес:

Скажите, вы никогда не задумывались, чем отличается интеллигент от не интеллигента? Нет? Так вот, если первый покупает в гастрономе кусок мяса, то обязательно хочет, чтобы его завернули в дюжину цветных бумажек, перевязали ленточкой, попрыскали духами. А второй просто сует кровоточащее филе в сумку и идет домой. Но и первый, и второй будут с удовольствием есть отбивную из этого самого куска. Мне кажется, вы слишком интеллигентны Максим Александрович.