Дело охотника за пузырями - Джонко Он

– Да…ну и?

– Если так, то в конечном счете причина должна быть не в пузырях, а в людях. Логично?

– Не совсем строгое рассуждение, но это самое вероятное из следствий. – В ауре Шикаши отразилось сомнение и даже что-то вроде опасения. Я решил усилить свою мысль:

– Если причина в людях, то, кто бы ни были эти люди (или один человек), они вредят жителям нескольких городов. То есть, это либо злоумышленники, преступники, либо псих, либо какое-то недоразумение. Но если есть шанс, что это преступник, то получится, что мы проиграли это дело.

При слове "проиграли" аура Шикаши забурлила целым букетом эмоций. Самолюбивый сыщик очень не любил проигрывать. С другой стороны, он с таким пиететом относился к логическим доказательствам, что не мог не признать мою правоту, даже если выводы ему ну очень не нравились. Я уже достаточно хорошо его узнал, чтобы предсказать: между неприятным и нелогичным он всегда выберет неприятное. Главная трудность состояла в том, чтобы найти достаточно строгое рассуждение, ведь он был большой мастак находить ошибки и натяжки в доказательствах. Я почти видел, как поскрипывали его извилины (фигурально выражаясь, конечно, я улавливал лишь сильное напряжение ауры). Все-таки и великий сыщик был подвластен эмоциям: хотя он и уважал строгие доказательства, но с особым тщанием искал в них ошибки, если выводы ему не нравились. Если бы выводы были приятны, я уверен, он бы так долго не раздумывал.

– Ну хорошо, – сказал он. – Над этим делом работал фактически только ты один, но мы компаньоны. И твой проигрыш – это и мой проигрыш тоже, хотя бы как наставника. И если там в самом деле могут оказаться еще преступники, мы будем выглядеть глупо. Даже если причина и не в этом… тогда хочется быть уверенным, что это так! Ладно, действуй. Но я все-таки заставлю Мирхо оплатить тебе текущие расходы, чтобы не зарывался.

Мы с охотником отправились в Школу Магии. Совсем недавно, я посещал ее каждый день, но даже теперь бывал там часто. Все-таки Школа – не только учебный центр, но и научный, и торговый и даже военный. Это становится особенно очевидно, когда подходишь к ее стенам, не уступающим по высоте городским. А если учесть количество заклинаний, внедренных в кладку, то городская стена по сравнению с этой – просто непомерно протяженный заборчик. Школа – как крепость в крепости, третье и последнее кольцо обороны (первое – пригороды). Да, на Столицу никто не нападал вот уже неведомо сколько лет. Но не столько из-за миллионов жителей, сколько из-за Школы. Поэтому старинное название "Школа Магии" все больше выходило из употребления. Многие называли это место коротко и грозно: Цитадель. Когда-то тут в самом деле была только специализированная школа для детей с магическими способностями. Но это было очень давно.

У врат стояли стражники с повязками всех цветов. Маги, разумеется, причем, не слабенькие. Меня пропустили молча, они помнили всех студентов в лицо. А к охотнику отнеслись недоверчиво: навесили маленький охранный браслет на ногу, который снимут только на выходе.

Факультет земли представлял собой кусок облагороженного леса. Кто-то из земных магов предпочитал жить в дуплах огромных деревьев, другие же – в подземных жилищах. Старейшина Пупулис в буквальном смысле слова был старейшим по возрасту среди магов Школы (и среди жителей Столицы, скорее всего, тоже). Пупулис предпочитал дупло. Мы застали волшебника в обычном состоянии: он дремал. Зеленая повязка сползла на нос, а храп напоминал довольное похрюкивание будюга. Мирхо оробел, но я развеял его опасения:

– Да он всегда спит, так что можно будить, это в порядке вещей.

Охотник все-таки предоставил эту честь мне.

– Зверушки, говорите? Пузыри? Как же, слышал, слышал, презабавные существа, – ответил старейшина, когда мы изложили ему суть дела. – Я кое-что понимаю в животных, но все же это не моя специализация. Но я знаю кое-кого. Если вы готовы заплатить этому человеку, думаю, она согласится поехать с вами в Инапатру.

– Она? То есть, волшебница? – переспросил охотник с настороженными интонациями в голосе.

– Ну да, а что такого? Половина волшебников – женщины. У охотников, возможно это не так, но не надо мерить по себе!

– Простите, – смутился Мирхо. – В самом деле женщины не жалуют профессию охотника за пузырями, я даже и не знаю, почему. В принципе, им никто не запрещает, но желающих не находится.

– Ну хорошо… сейчас я позову ее, она должна быть неподалеку, – с этими словами Пупулис активировал какой-то амулет. Присмотревшись, я понял, что на него наложено заклятие Зова, так что кто-то сейчас наверняка получил сигнал. Занятно. Это должен быть кто-то, с кем старейшина часто имеет дело, иначе нет смысла делать особый амулет.

Ждать долго не пришлось. В комнату вошла девушка моего возраста. Я ее сразу узнал: тот же выпуск.

– Ини?

Ответ меня ввел в легкий ступор:

– Если у вас, Эйо, имя короткое до примитивности, то это не значит, что надо кастрировать чужие имена до вашего размера, – ледяным тоном ответила магичка.

Тьфу ты, вот зануда! Я никогда не общался с ней лично, но она была довольно известной личностью на нашем курсе, и за глаза все ее называли просто "Ини". Самое неприятное, что я не помнил ее полного (довольно замысловатого) имени, и не мог немедленно исправить свою ошибку. А она, похоже, ждала от меня именно этого. В комнате повисло напряженное молчание. Мне показалось, что в глазах Пупулиса мелькают озорные огоньки. К сожалению, я не мог проверить это, прощупав ауру: как все экзаменаторы, он носил защитный амулет, скрывающий эмоции.

Старейшина понял, что из этого молчания развлечения не получится, хмыкнул, привлекая наше внимание, и сказал:

– Вот смотрю я на вас. Два тройных мага, пять стихий на двоих. Эйо – воздух, свет, сны, и Т'Иниариса – вода, воздух, земля. Если бы вы завели ребеночка, то был бы небольшой шанс получить четырехстихийного мага.

– Вот еще! – фыркнула волшебница, – задохлики не в моем вкусе.

Я покраснел. Ну да, я не был атлетически мощным, но "задохлик" – это уж через чур! Обычная для юноши моего возраста худоба… Кстати, она и сама была симпатичной, но не более того: ноги хороши, лицо обычное, а грудь из разряда "это там бюст или оборки топорщатся?"

Старейшина расхохотался.

– Вот так из-за мелочей вроде вкусов срываются великие научные открытия!

– А вы все шутите, – заметила Ини. – Я вообще не понимаю, откуда эта истерия вокруг поисков четырехстихийного мага.

– А ты понимаешь, Эйо? – спросил старейшина, на что я ответил недоуменным жестом, мол, не знаю.

– Эх, молодежь, молодежь! Во все времена студенты почти поголовно прогуливали лекции по истории и легендам магии. И вы прогуливали, иначе бы знали, почему четыре стихии – критическое число. Ну да ладно, может быть, расскажу потом, если захотите. А сейчас не об этом пойдет речь. Т'Иниариса, девочка моя, есть работа по твоей части. Если, конечно, мы договоримся о командировочных, – старик столь многозначительно зыркнул на охотника, что стало ясно: для "своей девочки" он будет торговаться за каждую монету.