Врачу: исцелись сам! - Владимир Сергеевич Митрофанов

для Гамова означало откупиться. Он знал, что тот никогда не отдаст. Он уже слышал, что бывший одноклассник просто ходит по любым знакомым и берет деньги у всех, кто дает, и никогда не возвращает. Но Гамов ему дал, и зато больше уже никогда он его не видел.

Но вот в чем была проблема: Витя Муравейко у Гамова никогда ничего не просил. И ему нельзя было сказать: я тебе тут однажды помог, а теперь и ты мне помоги. И Гамов сам позвонил Муравейко, чтобы просить его. После незначащих общих фраз спросил:

– Ты где сейчас работаешь?

– Служба безопасности Севзаптрансгаза.

– Мне нужно с тобой посоветоваться по одному важному делу. Очень срочно. По поводу сына. Не по телефону. Может быть, встретимся. С меня хорошая еда в хорошем ресторане.

Витя Муравейко хорошо знал, с кем договаривается, и прекрасно знал, что любой дорогой ресторан Гамову будет не в напряг. Значит, что-то очень нужно. Сразу ответил, что согласен. Он вообще-то был любитель хорошо посидеть и вкусно поесть.

Договорились встретиться в тот же день вечером в восемь в одном хорошем ресторанчике. И эта была та встреча, которую Гамов ждал с нетерпением и с волнением. Приехал заранее, выбрал столик подальше, чтобы никто не мешал поговорить. Муравейко прибыл ровно в семь, причем, минута в минуту. Крепко пожали друг другу руки, сели, сделали заказ. Место было тихое, с живой ненавязчивой музыкой: фортепиано, струнные. Можно было спокойно говорить, не орать. Гамов часто приводил сюда деловых партнеров, счета, естественно, проводил как представительские расходы. Тут и директор был знакомый и официанты. Интерьер был сделан как типичная немецкая пивная. Очень дорого, но и очень вкусно и приличное обслуживание. Гамов сразу сказал Муравейке:

– Можешь заказывать, что хочешь, это за счет фирмы.

Этими словами тут же убиралась зависимость, что человек кормит за свой счет и ты ему должен. Пока ждали заказ, выпили по кружке хорошего пива.

Сначала начали говорить ни о чем, типа о погоде, хотя Гамов чувствовал, что время просто вытекает, буквально хлещет. Зудело посмотреть на часы.

Потом принесли горячее. И тут Гамов приступил:

– Витя, хотел посоветоваться по одной серьезной проблеме. Не знаю, можно тут чего-либо сделать, но, по крайней мере, хоть дай совет.

Изложил все четко, буквально по пунктам. Аварию можно было подать как неисправность машины, замять алкогольное опьянение, но проблемой оставался Джама.

Идея Гамова в привлечении Муравейки состояла и в том, что тот всегда воевал против таких, как Джамалов. Между тем Гамов сказал:

– Только ты пойми, я сына никак не оправдываю, но дело в том, что у меня он один, какой бы он ни был. Это, надеюсь, возрастная глупость. Конечно, тут есть и моя вина: упустил сына. А он всегда думал: отец поможет, выручит… Беда.

Муравейко подумал, глядя в пиво.

– Да, дети наше слабое место. У меня сыну шестнадцать, тоже постоянно перечит. Никаких авторитетов для него не существует. Возраст. Сами такими были. Надо пережить.

Гамов про себя этому порадовался. Значит, понимает.

После паузы Муравейко продолжил:

– Джаму я знаю. Джама раньше был настоящий бандит, а сейчас легальный бизнесмен, платит налоги, у него в правительстве города свои люди прикормлены, но он был, есть и навсегда останется бандитом и врагом России, хотя и является российским гражданином. Про дочь его ничего не скажу, возможно, это и достойная девушка. Но она дочь бандита и непременно будет ввязана в его работу. Я понял проблему. Сейчас тебе ничего не скажу. Позвоню завтра. Часа в два. Мне нужна дополнительная информация.

Дальше просто хорошо посидели, больше уже ни о чем серьезном не разговаривая. Вспоминали, кто проявлялся из школьных знакомых.

Муравейко позвонил на следующий день ровно в 14 часов. Это Гамов автоматически отметил по часам на телефоне. Эти полдня прошли в суете и притом совершенно бессмысленной. Вроде шарахался туда-сюда, искал запасные варианты, но все без толку. А до сына все еще не доходило, как он влип. Искали заграничный паспорт, и нигде не могли найти. Куда-то Игорь его запропастил. Делать новый было уже поздно, простая проверка по базе данных – и все. Это был не тот уровень, чтобы из-за какого-то не столь уж богатого по большим меркам коммерсанта система контроля дала сбой. Наконец, к полудню паспорт таки нашелся. Там была действующая финская шенгенская мультивиза. Сдают ли загранпаспорта, когда имеется подписка о невыезде? Выехать через Украину или Молдавию? Тогда ехать лучше на машине, чтобы не оставлять следа, поскольку железнодорожный билет именной, хотя можно было найти паспорт со схожим лицом – кто там будет присматриваться. Хоть сам едь, чтобы все контролировать, но самому Гамову было сейчас не уехать. Джама мог подключить своих людей в милиции: "Здравствуй, дорогой, это Закир Джамалов говорит, как здоровье, как дети, жена?.. Все хорошо, слава Богу! У меня к тебе небольшая просьба. Я в долгу, как ты знаешь, не останусь". И все. Вычислят местоположение по мобильнику и встретят их, где хочешь, хоть в Киеве. В любом городе есть чеченская банда. Надо будет ехать вообще без связи, или брать чужой телефон для экстренной связи, надо сказать, чтобы купили прямо сейчас на кого-нибудь simm-карту. И еще нужно было предвидеть, что весь Гамовский бизнес неизбежно будет раздавлен. Позвонили, доложили: девчонка Джамалова находится в реанимации, состояние тяжелое, но жива. Сам Джама наверняка там. Пружина уже была взведена. Главное, чтобы не арестовали Игоря. Попасть в СИЗО – это был бы для него конец: его просто убьют или изувечат в камере. Там имеется надежная связь с волей через мобильники, и у Джамы наверняка туда есть свои каналы.

И вот, наконец, в два часа дня раздался звонок от Вити Муравейко. Опять сначала пара незначащих фраз, потом по делу:

– Тебе сейчас позвонит человек по фамилии Иванов. Зовут Сергей Иванович. Его эта проблема интересует непосредственно по работе. Договоритесь с ним о встрече. Пока.

Надпись "Частный вызов" возникла на мобильнике почти сразу же после этого:

– Это Иванов. Где мы можем встретиться?

Иванов Сергей Иванович оказался довольно молодым парнем, лет, наверное, двадцати семи – тридцати. Если бы Гамова попросили составить его словесный портрет, он бы затруднился это сделать. Иванов сказал:

– Джамалов в этой ситуации вполне может засветиться, наделать глупостей, и тогда мы сможем его взять.

– А как мне быть с сыном? Его ведь могут арестовать до суда.

– Я думаю, нет. Это же не намеренное убийство, а случайное дорожное происшествие. Только подписка о невыезде. А чтобы не