Экспресс Надежда - Николай Гацунаев

- Осетинский пирог с сыром, - пояснил Казбек. - Пальчики оближете.

Итальянец, продолжая машинально перебирать четки, с интересом наблюдал за дискуссией.

- Успокойтесь, Миклош, - Иван едва сдерживал улыбку. Кутить так кутить.

- Вы спятили, Иштван?!

- Не исключено. А может, наоборот, - прозрел.

- А Джордано? - не сдавался венгр. - Вы его спросили?

Итальянец пожелал узнать, что такое шашлык и олибах и, когда ему объяснили, пришел в восторг.

- Ну вот, видите? - резюмировал Качбек и заторопил официанта.

"Знал бы ты, куда тебя занесло!" - с неожиданной болью подумал Иван.

- Интересно получается, - продолжал Казбек. - Под лавину угодил, а цел целехонек. Открываю глаза, - комната. Море за окном. Дельфины резвятся. Чуть с ума не сошел.

Входит гражданин: "Есть хочешь?" спрашивает."Хочу". "Пойдем". Ну и привел сюда.

- Какой гражданин? - спросил Зарудный.

- А вон тот, - кивком указал осетин. Можно было и не оборачиваться, но Иван обернулся. Предчувствие не обмануло: то был Руперт.

Засиделись допоздна. Управились с шашлыком. Съели пирог. И "Цинандали" уже перестало веселить. А они все продолжали сидеть за столом, то мирно беседуя, то молча слушая музыку.

Казбек полез в карман штормовки за папиросами и выронил на ковер продолговатый глянцевый цилиндр.

- Что это у тебя? - заинтересовался Иван.

- Детонит. - Казбек торцом поставил цилиндр на скатерть. - Сюда детонатор вставляется, бикфордов шнур. Запалить и... - он огляделся, - вся эта контора вдребезги.

Идея родилась мгновенно. Сумасшедшая. Дикая. Иван скрипнул зубами и ринулся в спасительную чащу чапарраля на поиски загорающих ковбоев. Потом встал и откланялся. Ковбои ковбоями, а над идеей стоило поразмыслить.

В коридоре матово светились плафоны. Приглушенно погромыхивало под ногами. Иван машинально огляделся - ни души. Если верить Руперту, здесь за ним никто не следит. Значит, можно спокойно все обдумать, не отвлекаясь ни на какую тарабарщину.

Эскапада в кабинете комманданте, конечно же, мальчишество чистейшей воды. Брякнул сгоряча первое, что пришло в голову. Интересно, как они там у себя восприняли эту угрозу? Обхохотались, небось. Хотя с юмором у них, судя по всему, не того. Скорее наоборот: кинулись искать, где у него взрывчатка. Не нашли, естественно. И успокоились: не взорвет. И слава богу. Теперь остается заполучить у Казбека детонит, выбрать удобный момент и рвануть как следует. А когда начнется переполох, - удрать с экспресса.

Иван представил себе мечущегося в панике комманданте, злорадно усмехнулся и шагнул к своей двери. Приступ леденящего озноба обрушился внезапно, как удар молнии. С ужасающей ясностью он вдруг вспомнил поблескивающий столбик на скатерти, себя самого, пристально разглядывающего детонит, и голос Казбека: "...запалить и - вся эта контора вдребезги".

Они все видели - сознание обожгло холодом. - Все слышали! И не такие они кретины, чтобы не понять, что к чему!

Иван стиснул зубы и толкнул дверь.

- Ну? - Руперт стоял спиной к нему, глядя в иллюминатор.

За стеклом в непроглядной тьме враждебно и холодно поблескивали звезды. - Довольны?

- Я идиот, - обреченно признался Иван. Руперт покосился через плечо, промолчал. - И что теперь будет?

Руперт пожал плечами.

- Что предпримут церберы?

- Церберы?

- Комманданте, Мефодий, вся эта братия.

- При чем тут церберы?

- Ни при чем, согласен, - нетерпеливо согласился Иван. Но они все видели...

- Не перестаю вам удивляться, - буднично сообщил Руперт. - Зачем вам вообще бежать с "Надежды"?

- Ну, знаете ли! - задохнулся Иван. - Я вам уже говорил.

- Повторите, если не трудно.

- Не трудно! - Ивана трясло. - Не хочу быть подопытной крысой!

- И все?

- У меня там друзья4

- Друг, - уточнил Руперт.

- Ну друг. Может быть, я еще смогу ему помочь.

- Вот! - Руперт подошел вплотную, уставился Ивану в лицо скучающими глазами. - Это я понять могу. Четко и ясно. Вы выполняли программу, я вам помешал. Стремление вернуться и довести программу до конца, - естественно и закономерно.

Иван вытаращился на собеседника. В голове не было ни единой мысли.

- А то - "куда попал?", "зачем держат?", "подопытная крыса!.." Теологические дебаты с отцом Мефодием. Языковые экзерсисы с Миклошем. Ущемленное самолюбие. Амбиции. Угрозы. Пирушка в ресторане...

Руперт вздохнул и опять отвернулся к иллюминатору.

- Непостижимые вы существа, люди. Хаотическое нагромождение парадоксов и алогизмов. Кому понадобилось закладывать в вас столько взаимоисключающих программ? Зачем вам пятнадцать миллиардов мозговых клеток, если задействована только десятая их часть? - Он покачал головой и неумело забарабанил пальцами по стеклу. - Океан информации пришлось пропустить через себя, чтобы хоть в общих чертах понять логику вашего поведения. Логику! - Руперт опять вздохнул. - Полнейший алогизм!..

Иван сочувственно покивал.

- Вы непостижимы, - повторил Руперт.

- Я лично? - уточнил Иван.

- Все человечество.

- Ну-ну! - только и нашелся сказать Иван.

- Не согласны?

- Отчего же? Согласен. Кто-то из великих сказал: познать человека - значит познать Вселенную.

- Смеетесь? - Руперт сел в кресло и снизу вверх недоверчиво уставился на Ивана. - Кто именно?

- Декарт, по-моему.

- Мудрецов вам не занимать. - Руперт снова забарабанил пальцами, на этот раз по столику. - Каждый свое гнет. И каждый по-своему прав, заметьте. А в результате что? Басню про лебедя, рака и щуку помните?

- Конечно. - Дрожь прошла. Иван переступил с ноги на ногу и прокашлялся. - Конечно, помню.

- Вместо стройной системы вакханалия и неразбериха. И что поразительно, - все равно прогресс налицо!

- Прогресс, говорите? - Иван сел в кресло, подвинул к себе пепельницу. - В глобальном масштабе? Чепуха!

- Любопытно, - ворчливо буркнул Руперт.

- У нас в стране, согласен, прогресс. А вокруг? Ну хотя бы Германию взять. Фашизм целую нацию в средневековье отбросил. Всю Европу под ружье: иди воюй. Это прогресс, по-вашему?

- Вы упрощаете, Иван.

- Нисколько. Нам бы сейчас строить да строить, а мы сражаемся! И пока не сломаем хребет этому вашему упрощению, не будет на земле мира. И прогресса тоже.

"Вашему упрощению" прозвучало, пожалуй, слишком резко. Иван это почувствовал.

- Обиделись?

- Нет. - Бесстрастное лицо Руперта не выражало никаких эмоций. - Ваши рассуждения не лишены логики.

- И на том спасибо.

- Ну вот опять амбиции. Поймите вы, наконец: нерационально это.

- Можно подумать, у вас все рационально.

- Разумеется. У каждого своя программа. От и до. И никаких эмоций.

- По-вашему, это лучше?

- Не знаю. - Руперт задумался. - До недавних пор был уверен, что лучше.