Охота за Красной Шапочкой - Валерий Роньшин

Ромыч, пошли отсюда.

А как же второе отделение? — с сожалением спросил Ромка, которому хотелось посмотреть дрессированных тигров.

Раз в программке лилипутка не указана, значит, ее не будет.

Молодцов направился к выходу. Орешкин поплелся следом. Но оказалось, это был не выход — а вход.

Мальчишки очутились в небольшом помещении, все стены которого были увешаны афишами. Вдоль стен тянулись витрины, где под стеклом лежал всевозможный цирковой реквизит.

Куда это мы попали? — вертел головой Ромка.

В Музей истории цирка, молодые люди, — раздался жизнерадостный голос, и к ребятам подошел старичок с седенькой бородкой. — Проходите, друзья, не стесняйтесь.

Да нет, знаете ли… — начал было Димка, и тут его взгляд замер на одной из афиш, где был изображен высокий человек в широкополой шляпе, держащий на ладони маленькую девочку.

Через всю афишу тянулась надпись: «СЕГОДНЯ И ЕЖЕДНЕВНО! ГУЛЛИВЕР И ЕГО ЛИЛИПУТОЧКА!»

Музей истории цирка?! Как интересно! — с ходу исправился Молодцов. — А вы нам не расскажете вот про эту артистку? — ткнул он пальцем в лилипутку. Лицо старичка засветилось от радости.

Расскажу, молодые люди, все расскажу! Давайте пройдем к началу экспозиции. — И к неудовольствию Димки, он повел их в соседнюю комнату.

— Цирк, молодые люди, — вдохновенно заговорил старичок-экскурсовод, — это целый мир, со своими законами и со своим языком, который совершенно непонятен постороннему человеку… — Он показал на длинный блестящий шест. — Как выдумаете, что это такое?..

Палка, — сказал Ромка.

Шест, — сказал Димка.

Нет, молодые люди. Это называется — перш.

А это что? — теперь старичок показывал на хлыст.

Плетка, — ответил Димка.

Нагайка, — ответил Ромка.

Нет, друзья мои, в цирке это называется — шамберьер.

Старичок-экскурсовод подвел мальчишек к книжному шкафу.

А здесь у нас выставлены книги о цирке. Обратите внимание, — дотронулся он до одного из переплетов. — Очень ценная книжка «Десять тысяч клоунад»… А это, — провел он пальцем по корешкам, — «История жонглеров» в пятидесяти томах.

В пятидесяти томах?! — поразился Орешкин.

Да, в пятидесяти!.. Советую почитать.

Почитаем… — пообещал Молодцов. — А вот у вас там лилипутка на афише… — попытался он перевести разговор в нужное русло.

Но старичок, не слушая, увлеченно продолжал:

А кто мне ответит, как в цирке называют человека, который объявляет номера?.. Бьюсь об заклад, ни за что не догадаетесь.

Ведущий? — предположил Ромка.

Конферансье? — предположил Димка. Старичок захихикал, тряся бородкой.

— Нет, ребята. Его называют шпрехшталмейстер.

— Шпрештал… — попытался выговорить Орешкин. — Язык можно сломать. .,

Шпрехшталмейстер, — по слогам произнес экскурсовод. — Или просто — шталмейстер.

Откуда вы все это знаете? — спросил Молодцов.

Старичок опять захихикал:

— Я, друзья мои, сорок лет на манеже отработал. Клоуном. — т Он показал на пожелтевшую афишу. — Читайте: «Бим и Бом». В свое время мы были довольно известная пара. Так вот, я Бим.

— А где Бом? — поинтересовался Ромка.

Старичок сразу погрустнел:

— Бом умер. Ничего не поделаешь, клоуны тоже смертны.

Наконец дошла очередь и до афиши с лилипуткой.

— Как ни странно, но у артиста, который изображал Гулливера, фамилия была Гулливеров.

Представляете?

— А у лилипутки — Лилипутова, — сострил Димка.

— Нет, молодой человек, — улыбнулся бывший клоун. — У нее была фамилия Штучкина. Роза Штучкина. Очень талантливая акробатка. И главное, нигде не училась. Самородок.

А где они сейчас? — спросил Молодцов.

Гулливеров работает директором цирка в Воронеже, а Штучкина… — Старичок вдруг резко замолчал.

— А Штучкина что?… — повторил Димка.

Ничего, — буркнул экскурсовод и быстро перешел к другой афише, на которой могучий мужчина засовывал голову в пасть льву. — Перед вами Петр Угаров. Знаменитый укротитель. Между прочим, это он привел Штучкину в цирк. А с ним самим случилась весьма неприятная история: Лев по кличке Барсик ни с того ни с сего набросился на Угарова и чуть было не сожрал.

— А где он сейчас? — спросил Димка.

Пристрелили, разумеется.

Нет, я про Угарова спрашиваю.

— После того случая Угаров ушел из цирка и открыл пивной бар под названием «Белая лошадь». Недалеко отсюда. На Некрасова.

— Вот бы с ним о львах поговорить, — мечтательно сказал Молодцов.

В это время дверь открылась, и в музей заглянула девушка лет двадцати.

— Дедушка, я пошла домой, — сказала она.

— А это моя внучка Настя. — Экскурсовод посмотрел на Димку. — Кстати, если ты хочешь поговорить с Угаровым, Настя может тебя с ним познакомить. Она как раз живет рядом с «Белой лошадью». Познакомишь, Настюша?

— Конечно, познакомлю. Идемте, ребята.

Они вышли на улицу.

— Димыч, — вполголоса спросил Орешкин, — зачем тебе этот Угаров?

Старик явно темнит с лилипуткой Розой. А Угаров ее в цирк привел. Наверняка ему что-то известно про Штучкину.

Ты думаешь, это она стреляла?

А у тебя есть другие варианты?

Нет.

— Ну вот. Пока будем разрабатывать эту версию.

Мальчишки и Настя доехали на трамвае до Некрасова. Прямо напротив остановки висела вывеска: «ПИВНОЙ БАР «БЕЛАЯ ЛОШАДЬ». Сам же бар располагался в подвале. Крутая каменная лестница уходила глубоко вниз. На дубовых дверях с огромным медным кольцом была косо прикреплена бумажка: «Бар закрыт».

Настя уверенно толкнула дверь. За дверью находился пивной зал. В зале никого не было. Под потолком горели лампы дневного света. Стояли стулья у массивных столов. Окна отсутствовали… Неожиданно из темных глубин бара вынырнул здоровенный мужчина.

Здравствуйте, дядя Петя, — поздоровалась с ним Настя. — Как ваше здоровье?

Плохо! — весело ответил Угаров. — Все болит!

И вы так радостно об этом сообщаете?

Разумеется! Потому что если в шестьдесят лет у тебя ничего не болит, значит, ты умер. Ха-ха-ха!.. — захохотал Угаров. Смех у него оказался мощный, раскатистый. Под стать огромной фигуре.

Знакомьтесь, дядя Петя — ваши юные поклонники. Горят желанием поговорить о львах.

Давайте-ка, парни, сначала пивка для рывка?! — подмигнул мальчишкам бывший укротитель.

Мы пиво не пьем, — сказал Ромка.

Что?! — загрохотал Угаров. — Пива не пьете? Может, еще и не курите?! Вы с какой планеты парни?

Дядя Петя, не пугайте мальчиков, — засмеялась Настя. — Угостите их лучше «кока-колой». За мой счет.

Яволь мин херц! — Угаров на минуту исчез. А затем появился с тремя банками «кока-колы».

Прошу, — поставил он банки на стол. — За счет заведения.

— Спасибо, дядя Петя, но мне надо идти.

Настя ушла.

Угаров вальяжно развалился на стуле:

— Итак, что вас интересует, парни?

Сразу начинать с лилипутки Розы было неудобно. Следовало для приличия немного поговорить о самом Угарове.

Вот вы укротитель… — начал Димка. Угаров тут же взревел:

Укротитель?! Да назвать Петра Угарова укротителем — все равно, что назвать Наполе она;— французским военным. — великий укротитель! — Он поднял вверх указательный палец. — Великий!,

Извините, — поспешно сказал Молодцов. —Ладно, проехали, — буркнул Угаров, откупорив бутылку с пивом.

А чем вы львов кормили? — робко спросил Орешкин.

Пирожными! — гаркнул Угаров. — И еще квашеной капустой!.. Что за дурацкий вопрос?! Львы едят мясо и ничего кроме мяса!.. Понятно?!

— Понятно, — испуганно кивнул Ромка.

Угаров надолго присосался к горлышку бутылки.

А вы… э-э… — Димка лихорадочно соображал, что бы такое спросить, — голову в пасть льву засовывали?

Это была моя коронка. — Допив одну бутылку, Угаров откупорил другую. — Бывало, по пять раза вдень это проделывал.

Но он же мог вам ее откусить.

Черта с два! В этом трюке есть своя хитрость. Когда всовываешь голову в пасть, надо незаметно затолкать между клыками углы пасти. Есть даже специальный термин — «закатать губу». Тогда, чтобы укусить укротителя, льву пришлось бы укусить и самого себя. А он что, дурак сам себя кусать?

Молодцов решил перейти к лилипутке Розе:

— Настя говорила, что вы привели в цирк Розу Штучки ну. Это правда?

Да, правда. Кстати, парни, очень любопытная история. Прихожу я как-то домой, гляжу — а у меня в квартире «форточница» орудует. Вы, конечно, не знаете, кто такая «форточница»?

Почему, знаем, — сказал Димка. — Это воровка, которая в форточку залезает.

Верно, малец… Вот она и залезла ко мне в форточку. Это было просто невероятно.

— А что тут невероятного? — спросил Орешкин.

— Так я живу на двенадцатом этаже. Для то го чтобы забраться в квартиру, ей пришлось спуститься с крыши по водосточной трубе на карниз и пройти по карнизу до моего окна. Одно неверное движение — и каюк…