Школа злословия - Ричард Шеридан

Сэр Оливер Сэрфес. Они мои.

Чарлз Сэрфес. Кейрлесс, пристукни мэра и олдерменов… Однако, черт возьми, этак, в розницу, мы целый день провозимся. Давайте оптом. Что вы скажете, маленький Примиэм? Отсчитайте триста фунтов за всех остальных гуртом.

Кейрлесс. Да-да, так будет лучше всего.

Сэр Оливер Сэрфес. Извольте, извольте, если это вам удобнее. Они мои. Но тут есть один портрет, который вы все время обходили.

Кейрлесс. Который? Вот этот плюгавый человечек над козеткой?[28]

Сэр Оливер Сэрфес. Да, сэр, этот самый, хотя я вовсе не нахожу, чтобы это был такой уж плюгавый человечек, ни в коем случае.

Чарлз Сэрфес. Что-что? А! Это мой дядя Оливер. Портрет писан еще до отъезда его в Индию.

Кейрлесс. Твой дядя Оливер! Ну, знаешь, Чарлз, с ним ты никогда в ладах не будешь. Я такой неприветливой физиономии в жизни не встречал. Глаза злопамятные и выражение лица, не сулящее никаких надежд на наследство. Отъявленный жулик, поверь моему слову. Вам это не кажется, маленький Примиэм?

Сэр Оливер Сэрфес. Откровенно говоря, сэр, нет, не кажется. По-моему, это такое же честное лицо, как и все остальные в этой комнате, мертвые и живые. Но я полагаю, дядя Оливер идет в общей куче?

Чарлз Сэрфес. Нет, дудки! Я с бедным Ноллем не расстанусь. Старик был очень мил со мной, и я буду хранить его портрет, пока у меня есть комната, где его приютить.

Сэр Оливер Сэрфес (в сторону). Как-никак он мой племянник, этот вертопрах!.. А мне, знаете, этот портрет приглянулся, сэр.

Чарлз Сэрфес. Очень жаль, потому что вы его, безусловно, не получите. Разве мало вы их набрали, черт возьми?

Сэр Оливер Сэрфес (в сторону). Я все ему прощаю!.. Но видите ли, сэр, когда мне что-нибудь приспичит, я на деньги не смотрю. Я дам за него столько же, сколько за все остальные.

Чарлз Сэрфес. Не дразните меня, господин маклер. Я вам сказал, что не расстанусь с ним, и кончено.

Сэр Оливер Сэрфес (в сторону). Как этот щенок похож на своего отца!.. Хорошо, хорошо, не буду. (В сторону.) Я раньше этого не замечал, а теперь мне кажется, что я в жизни не встречал такого поразительного сходства… Вот приказ на причитающуюся вам сумму.

Чарлз Сэрфес. Позвольте, да ведь он на восемьсот фунтов.

Сэр Оливер Сэрфес. А вы не уступите сэра Оливера?

Чарлз Сэрфес. Да нет же, черт! Повторяю вам.

Сэр Оливер Сэрфес. В таком случае, не смотрите на разницу, сосчитаемся другой раз, а пока дайте мне вашу руку, чтобы скрепить продажу. Вы честный малый, Чарлз… простите, сэр, такую вольность… Идем, Мозес.

Чарлз Сэрфес. Ей-богу, презанятный старичок!.. Но послушайте, Примиэм, вы приготовите квартиры для этих джентльменов?

Сэр Оливер Сэрфес. Да-да, и пришлю за ними дня через два.

Чарлз Сэрфес. Только смотрите: пришлите за ними экипаж понаряднее, потому что, уверяю вас, большинство из них привыкло ездить в собственных каретах.

Сэр Оливер Сэрфес. Пришлю, пришлю — за всеми, кроме Оливера.

Чарлз Сэрфес. Да, за всеми, кроме маленького набоба.[29]

Сэр Оливер Сэрфес. Вы это твердо решили?

Чарлз Сэрфес. Бесповоротно.

Сэр Оливер Сэрфес (в сторону). Что за милый ветрогон!.. До свидания!.. Идем, Мозес… Пусть теперь кто-нибудь попробует мне сказать, что это мот и расточитель!

Сэр Оливер Сэрфес и Мозес уходят.

Кейрлесс. Никак не ожидал, что может быть такое удивительное существо среди ему подобных!

Чарлз Сэрфес. Ей-богу, это король маклеров! И где это Мозес откопал такого честного чудака?.. А вот и Раули! Кейрлесс, скажи нашей компании, что я сейчас приду.

Кейрлесс. Хорошо. Только смотри не поддавайся этому старому дураку, а то он тебя уговорит растратить деньги на уплату каких-нибудь протухших долгов или какую-нибудь чепуху в этом роде. Все торговцы, Чарлз, совершенно непозволительная публика.

Чарлз Сэрфес. Вот именно, и платить им — значит только им потакать.

Кейрлесс. И ничего другого.

Чарлз Сэрфес. Да-да, будь покоен.

Кейрлесс уходит.

Так! Действительно, старикашка был занятный!.. Теперь посмотрим: две трети мои по праву, пятьсот тридцать с чем-то фунтов. Ей-богу! Оказывается, предки гораздо более выгодная родня, чем я думал… Леди и джентльмены, ваш покорнейший и глубоко признательный слуга.

Входит Раули.

А! Старый Раули! Вы пришли как раз вовремя, чтобы проститься с вашими старыми знакомыми.

Раули. Да, я уже слышал, что они уезжают. Но я удивляюсь, как вы можете сохранять веселость среди таких несчастий.

Чарлз Сэрфес. В том-то и дело! Несчастий у меня так много, что мне нельзя расставаться с веселостью. Но придет время, и я буду богат и мрачен. Вам хотелось бы, чтобы я горевал, разлучаясь с таким множеством близких родных. Конечно, это очень тяжело. Но вы видите, они и бровью не шевельнут, — чем я хуже их?

Раули. Вы ни минуты не умеете быть серьезным.

Чарлз Сэрфес. Нет-нет, сейчас я серьезен. Вот, мой честный Раули, вот, получите по этому приказу поскорее деньги и немедленно пошлите сто фунтов старику Стенли.

Раули. Сто фунтов! Вы только подумайте…

Чарлз Сэрфес. Ради бога, не говорите об этом! Бедному Стенли надо помочь неотложно, и если вы не поторопитесь, то явится кто-нибудь другой, у кого больше прав на эти деньги.

Раули. Вот в том-то и дело! Я всегда вам буду твердить старую пословицу…

Чарлз Сэрфес. «Сначала справедливость, потом великодушие». Я так бы и поступал, если бы мог. Но Справедливость — старая хромоногая карга, и при всем моем желании она у меня не поспевает за Великодушием.

Раули. И все-таки, Чарлз, поверьте мне, если вы хоть часок подумаете…

Чарлз Сэрфес. Знаю, знаю, все это святая правда. Но уверяю вас, Раули, пока у меня есть, я, честное слово, буду давать. Так к черту вашу бережливость, и за кости!

Уходят.

Картина вторая

В гостиной.

Входят сэр Оливер Сэрфес и Мозес.

Мозес. Ну что же, сэр, мне кажется, вы, как говорит сэр Питер, видели мистера Чарлза в полной славе. Жаль, что он такой ужасный мот.

Сэр Оливер Сэрфес. Да, но моего портрета он не продал.

Мозес. И такой любитель вина и женщин.

Сэр Оливер Сэрфес. Но моего портрета он не продал.

Мозес. И такой отчаянный игрок.

Сэр Оливер Сэрфес. Но моего портрета он не продал. А, вот и Раули!

Входит Раули.

Раули. Оказывается, сэр Оливер, вы приобрели…

Сэр Оливер Сэрфес. Да-да, наш молодой повеса разделался со своими предками, как со старыми шпалерами.

Раули. Вот тут он мне поручил вернуть вам часть полученных денег, то есть вам, как бедствующему старику Стенли.

Мозес. Это всего обиднее: он чертовски сострадателен.

Раули. В передней дожидаются чулочник и двое портных, которым он, наверно, так и не заплатит, а эта сотня их бы устроила.

Сэр Оливер Сэрфес. Ничего, ничего, я заплачу его долги и возьму на себя его подарки. Но теперь я больше не маклер, и вы представите меня старшему брату как бедного Стенли.

Раули. Только не сейчас. Я знаю, что сэр Питер как раз собирался у него быть в это время.

Входит Трип.

Трип. О, простите, господа, что я не пришел вас проводить. Пожалуйте сюда… Мозес, на два слова.

Трип и Мозес уходят.

Сэр Оливер Сэрфес. Каков мошенник? Поверите ли, как только мы явились, он перехватил еврея и старался занять у него денег, прежде чем провести его к хозяину.

Раули. Вот как!

Сэр Оливер Сэрфес. И сейчас они обсуждают вопрос о процентах. Ах, милый Раули, в мое время слуги перенимали глупости своих хозяев, да и то затасканные, а теперь они берут их пороки, а заодно и парадные кафтаны, и то и другое в полном блеске.

Уходят.

Картина третья

В библиотеке Джозефа Сэрфеса.

Джозеф Сэрфес и слуга.

Джозеф Сэрфес. От леди Тизл не было письма?

Слуга. Не было, сэр.

Джозеф Сэрфес. Я удивляюсь, что она не дала знать, если не может прийти. Сэр Питер, конечно, меня ни в чем не подозревает. Но хоть я и запутался с его женой, я бы ни в коем случае не хотел упустить богатую наследницу. Во всяком случае, безрассудство и скверная репутация Чарлза мне как нельзя больше на руку.