Школа. Точка. Ру - Ната Хаммер

– Маш, а что, вполне здравая идея про домашнее обучение.

– Да?! Ты смерти моей хочешь? Или ты хочешь, чтобы я превратилась в мать-террористку? Своими руками принуждать собственного ребенка учить то, что ей не нужно и не интересно? Что я, зверь?

– Ну, тогда, может, и вправду – в дворовую школу?

– Саш, ты что такое говоришь? Ты знаешь, что это за школа? Рассадник бандитизма и проституции. Дня не проходит, чтобы к ней милицейская машина не подкатила. И вообще, Таньке нельзя уходить из гимназии. Я её специально подбирала под Таньку. Там сохранилась старая гвардия, которая даже медведя научит. И Таньку тоже.

– Так что ты тогда предлагаешь?

– Саш, позвони Таньке, уговори её. Девятый класс надо всё-таки закончить в гимназии. А там посмотрим. Мне время надо для маркетинговых исследований. А Таньке нужно срочно двойки закрыть: по физике и по физкультуре.

– Опять по физкультуре? Я же был у этой Кох, – вроде, я её обаял. Мы с ней мило пообщались и, как мне казалось, договорились.

– Может, она ищет с тобой новой встречи?

– Зачем?

– Саш, что за глупый вопрос. К молодой, незамужней девушке с хорошей фигурой приходит обаятельный мужчина в самом расцвете сил… Вспомни, инициатива изначально была за ней. Она же тебя к себе вызывала. Может, она вызывала к себе многих пап и выбирала себе подходящего кандидата. И остановилась на тебе.

– Кандидата куда?

– В любовники, в мужья, в спонсоры – как получится.

– Шутишь?

– Я-то шучу, а она, может, на полном серьёзе. Чего бы ей, молодой-привлекательной, не устроиться куда-нибудь в фитнес? Зачем она прозябает в школе? Наверняка с корыстной целью.

– Маш, ты преувеличиваешь. Давай я ей позвоню. Она мне телефон оставила.

– Ах, она ещё и телефон тебе оставила?! Ну, тогда я стопроцентно права! Чморит дочку, чтобы прибрать к рукам папу. Не надо ей звонить. Я завтра схожу в поликлинику к Раисе Федоровне и возьму Таньке справку о полном освобождении от физкультуры. А на обратной стороне справки попрошу Таньку нарисовать кукиш. Не обломится Кох!

– Маша! Ты, по-моему, переходишь границы приличия.

– Я? Это гражданка Кох переходит границы морали, чужую семью хочет разрушить ради своей выгоды.

– А с физикой что делать будешь?

– С физикой будешь делать ты. На каникулах. Схожу к физичке, возьму задание, и в каникулы по вечерам будешь с Танькой проходить физику.

– Но мы же в каникулы едем кататься на лыжах.

– И что? После того, как спуститесь с горы, сразу за учебник!

– А апре-ски? Глинтвейна выпить, посидеть, потрындеть…

– А апре-ски для тех, у кого нет детей-двоечников.

– Маша, помилосердствуй, я же всё-таки гуманитарий! Может, лучше Ленка?

– За что же Ленке такое наказание? Она заканчивает четверть на все пятерки. Она имеет полное моральное право на апре-ски… без глинтвейна, конечно, но с горячим шоколадом.

– Маш, ты послушай себя, ты отметаешь все мои предложения и при этом просишь помощи.

– Саш, я прошу позвонить Таньке и уговорить её. А ты мне предлагаешь разные глупости.

– А я думаю, звонить не надо. И пусть она в школу не ходит. Не прессуй её. Скажи, мол, как знаешь. Не хочешь иметь аттестат, не имей его. Иди, мол, ищи работу.

– Какая работа! Кто её возьмет в пятнадцать лет?!

– Маш, а то я не знаю! Но Танька-то в своих заоблачных далях об этой засаде не подозревает. Пусть поищет. Немного по реальной земле походит. А потом, на каникулах, я с ней поговорю.

– Страшно мне как-то, Саш, в поиск её отправлять. Умыкнут девочку – и поминай как звали. Да ещё с её-то внешними данными. Сколько таких историй.

– А ты с ней сходи. Но про работу должна спрашивать она. А ещё лучше – обойди несколько точек в округе и договорись – так, мол, и так, воспитательное мероприятие, помогите.

– Саш, ты гений! Так и сделаю. Целую, скучаю, люблю! Побежала.

– Я тоже, Маш, целую, скучаю, люблю и бегу!

Из дневника Тани Шишкиной

10 января

Сегодня последний день каникул и завтра в школу. АААААААААА! (Это – крик протеста). Ну, теперь хотя бы я буду ходить в школу за деньги. Папа обещал мне сто рублей за каждое посещение школы. Ленка, когда узнала, просто разозлилась. «Я всю жизнь учусь на пятерки, а мне хоть бы рубль за это дали! Вот возьму и наполучаю двоек». На что папа сказал, что для неё, Ленки, это будет очень сложно. Даже получить одну-единственную двойку. Потому что во-первых у неё язык не повернётся сказать учителю, что она чего-то не сделала, или нести ахинею, отвечая у доски. Во-вторых, потому, что у учителя не поднимется рука сразу влепить ей двойку. Но если вдруг ей всё-таки удастся получить «гуся», мы пойдём всей семьей в ресторан, чтобы отпраздновать это событие. Что это будет не менее значимо, чем пятёрка у меня!!! Ленка была в шоке. Два раза переспрашивала, не пошутил ли папа. Он сказал, что он предельно серьёзен. А потом предложил Ленке заработать за каникулы десять тысяч, если она подтянет меня по физике.

Ленка сразу встала в боевую стойку. Я поняла, что тихих вечеров во французском шале в обнимку с любимым сериалом «Теория большого взрыва» мне не видать, как собственных ушей без зеркала. Но то, что она додумается брать с собой учебник на каталку и вдалбливать мне какую-то физ-хрень, пока мы едем на подъемнике и ждем заказа в ресторане, мне не могло присниться даже в самых страшных кошмарах. Хорошо, что у меня вес больше, чем у неё, и я могла ускориться при спуске, а она как ни силилась, отставала на своем борде метров на десять – двадцать. Если бы могла идти параллельно – наверное, и на горе меня доставала бы. Правильно мама говорит, что Ленка – танк с электронной начинкой, и если она поставит себе цель, то порвет мишень в клочья.

Сегодня я не успела глаза открыть, а она сидит рядом с учебником. Я быстро глаза закрыла, но она тут же растормошила меня и устроила письменный тест, не дав мне даже зубы почистить. Я прошла его, не задумываясь, потому что ещё толком не проснулась и сил концентрироваться не было. Но на пятнадцать вопросов из двадцати ответила правильно! Ленка отправилась с бумажкой к папе, папа выдал ей десять тысяч. Она пришла, помахала купюрами перед моим носом и заявила, что заработала за неделю столько, сколько мне до конца учебного года не заработать. Я сказала, что половина этих денег по праву принадлежит мне, потому что я могла бы специально провалить тест, и тогда бы она не получила вообще ничего.

«Ну уж нет, – отрезала Ленка. – Во-первых, в отличие от папы я считаю, что платить за получение знаний непедагогично. Во-вторых, у тебя уже завтра этих денег не будет, и ты даже не сможешь вспомнить, на что ты их потратила. А мне десятки хватит и на подарки ко дню влюбленных, и к восьмому марта. Это у тебя оч. умелые ручки, а у меня только оч. умелый мозг». Я ей сказала, чтобы она не прибеднялась, потому что у неё ещё чумовые голосовые связки (Ленка у нас солирует в хоре). Но она мне ответила, что время исполнения песенок со стула прошло, а чтобы записаться на студии, нужны серьезные баблосы. Десятки не хватит. Она плотоядно посмотрела на меня и спросила: «Может тебе ещё что подтянуть надо?» – «Разве только живот», – сострила я. Лучше бы я откусила себе язык! «Отличная идея!» – заорала Ленка и кинулась к папе согласовывать условия подтяжки моего живота. Вот уж фиг ей. Я не хочу быть плоской, как Ленка. И я не буду качать пресс даже под дулом автомата. Даже за деньги. Потому что когда я его качаю, у меня внутри что-то ёкает, и мне становится не по себе. И к тому же, мои бывшие, а Ленкины настоящие одноклассники на новогодней вечеринке все как один отваливали мне комплименты по поводу моей фигуры.

Я очень рада, что сходила на вечеринку с Ленкой и выгуляла свое новое платье. В моем бывшем классе все такие милые! Какая засада, что школа математическая, и мне не по мозгам. Но я слышала, что с будущего года всякую специализацию в школах отменят, и тогда у меня будет шанс. Хотя Ленка говорит, чтобы я губы не раскатывала, потому что специализацию сохранят, но тайно. В отчетах учителя будут писать одно, а материал давать другой. Она случайно услышала разговор двух математичек в своей школе, и они считают, что снижать уровень преподавания – это преступление, и что уравнительные программы окончательно погубят нашу страну, и всё такое.

Интересно, а в нашей гимназии тоже организуют партизанское углубленное обучение? Я представила, как наша Полина Григорьевна тайно собирает свой литературный кружок в подвале школы, где раньше был тир, и как они при свечах читают запрещённых «Мертвых душ». И эти души оживают, как на спиритическом сеансе, и являются им. И кружковцы все там ни живы, ни мертвы от ужаса. А потом оказывается, что эти мертвые души – это инспекторы из Департамента образования, и они нагрянули с проверкой. И Полину хватают, обвиняют в колдовстве и тащат на костер вместе с её черным котом. Но она оборачивается Панночкой, взлетает на горящей метле и, кружа над комиссией, кидается в её членов толстенными томами «Войны и мира». От удара Толстым члены рассыпаются. Оказывается, что все они с самого начала были неодушевленными Зомби. Полина торжествует. Кружок выходит из подполья. На школу снова прикрепляют табличку «Гимназия». Странно, я не люблю Полинину литературу, но почему-то хочется, чтобы она победила Зомби.