Азурмен. Рука Азуриана - Гэв Торп
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Стены исчезали, а энергия варпа просачивалась внутрь, заливая все, подобно воде, текущей по полу. Нечто похожее на гротескного гуманоида, наполненного чернью и кровью, приобретало форму в энергетической топи.
Беги!
Мысль Азурмена пламенем пробежала через Неридиат. Она развернулась и схватила Кейдариал, которая выбиралась из своей колыбели. Вдвоем они выбежали из контрольной капсулы, в которой уже материализовалось несколько демонов.
Они помчались по крутой лестнице вниз к главной палубе, чуть не спотыкаясь друг о друга на бегу. Кейдариал понеслась в кормовую часть, чтобы найти остальных, пока Неридиат, развернувшись, направилась к носу корабля в свои покои. Стены и потолок коридоров искажались, а чьи-то очертания двигались под полом, подобно заточенным в небольшом пространстве пузырям воздуха. Местами эти пузыри лопались гноем и желчью, словно омерзительные яйца, и оттуда показывались хваткие руки и щупальца.
Неридиат хотела закричать, но она быстро уняла страх одной единственной мыслью о Манье.
Когда она подошла к своим личным покоям, дверь сделала оборот и открылась, после чего Неридиат ворвалась внутрь. Ее дочь все также лежала в своей люльке. Пол под ней напоминал черную окутанную тенью лужу, которая уже успела затянуть ножки кроватки в свои чернильные объятия. Манья проснулась из-за затухания матрицы.
Страх яростно подгонял Неридиат, и она молниеносно ринулась через черноту, которая поглотила полы комнаты. Она схватила Манью и вытащила ее из кроватки, а затем развернулась и с трудом направилась к выходу, словно шагая по смоле. Внезапно глаза появились на поверхности варпового омута, а затем когти и разинутые пасти, которые изгибались и омерзительно булькали.
Добравшись до двери, она выбралась наружу и поняла, что путь к корме закрыт. По крайне мере десяток демонических призраков заполонили коридор. Хотя матрица и была отключена, Неридиат ощутила легкую волну смерти и ужаса, исходящую от других членов экипажа «Веселой авантюры». Корабль все сильнее наводняли существа из варпа.
Что-то раскаленное прикоснулось к ее шее, она мигом взглянула через плечо и увидела, как безобразное чудовище поднимается из болота, заполнившего ее комнату. Похожая на слизня демоническая тварь с тонкими руками и сочлененными ногами сформировалась из илистой грязи.
Они попали в ловушку. В панике Неридиат мыслью заставила захлопнуться дверь в ее покои, но она понимала, что это была лишь физическая преграда, которая не защитит их от бесплотных паразитов. Манья, широко раскрыв от страха глаза, начала хныкать. Видимо, здесь они и должны встретить свою погибель.
Как только Неридиат подумала об этом, белое пламя заполыхало в коридоре.
Азурмен, держа в одной руке меч, резко появился из ниоткуда, его сюрикенные наручи выплевывали снаряды, которые прорезали демонических тварей. Здесь, где варповая волна разгрызала все на части и было не понятно, где реальность, а где видения, Азурмен выглядел иначе. Неридиат он казался окутанным в белое рыцарем, который прорывался через стаю демонов, а его клинок горел бледным огнем, что питался энергией демонов, к которым он прикасался.
Она разглядела его лицо, или, может, это было лишь ее воображение. Он был красивым: его челюсть определенно добавляла ему решимости, а его пронзительные глаза были словно две голубые бусинки света. Тут картинка потускла, и Неридиат увидела фигуру в синей броне такой, какой она ее знала с детства.
Коридор опустел, на время освободившись от демонов. Там, где проходил Азурмен, порча отползла прочь, словно увядающее и осыпающееся растение, которое побывало на слишком жарком солнце.
— Нам надо бежать, — произнес Азурмен, хватая ее за запястье. Она сначала вздрогнула, но потом на удивление почувствовала, что его теплая рука приносила ее душе успокоение.
— Ты можешь перебить их? — спросила она.
— Корабль в ловушке. Мы уже не сможем спасти его. Надо бежать на мое судно.
— А что с остальными? — Неридиат вырвала свою руку, когда Азурмен побрел по коридору с сияющим мечом наготове.
— Мне нужно, чтобы ты осталась в живых, — ответил лорд-феникс. — Только ты. Нам нужно бежать отсюда и спасти тот линкор.
Неридиат тотчас замерла на месте, в ужасе осознавая, что она собирается бросить своих товарищей. Она моментально очнулась, когда позади нее влажный пар вырвался из открытой двери. Она закричала и ринулась вперед. Азурмен нагнал ее за полдесятка длинных шагов.
Они направились вниз к месту, где корабль Азурмена состыковался с «Веселой авантюрой». Бесформенные демоны с когтями и клыками и адские гуманоиды с одноглазыми лицами и заржавелыми клинками повсюду набрасывались на них. Азурмен не останавливался ни на миг, разрезая любого лазутчика, который перекрывал им путь. Неридиат чувствовала, как он тащит ее за собой через населенный кошмарами корабль силой воли и мощью своей руки, сжимавшей меч.
Кучка демонов кишела вокруг посадочного портала, который защищался сияющим светом, идущим изнутри соединительной камеры. Барьер дрогнул, когда демоны рискнули выпустить на него свой гнев, и мерцал синими вспышками от каждого их удара.
Азурмен накинулся на демонов, убивая своих противников смертельными и точными ударами меча.
Лорд-феникс схватил руку Неридиат и чуть ли не с силой швырнул ее через портал. Когда она прошмыгнула через щит, окружающий его корабль, она поняла, что сейчас упадет. Неридиат удалось удержаться на ногах, после того как она ощутила под собой палубу. Азурмен заступил за психический барьер, паля сюрикенами по невидимому врагу в конце прохода.
Забирайся на корабль.
Слова судна проникли в разум Неридиат и звучали скорее как команда, чем теплое приглашение. Она бросилась по стыковочному коридору к кораблю лорда-феникса. Азурмен следовал за ней, а его меч шипел бурлящей энергией. Когда они забрались на борт, портал резко захлопнулся, и Неридиат почувствовала, как судно накренилось, пока отсоединялось от «Веселой авантюры».
— Поспеши, мы больше не можем противостоять вторжению, — сказал Азурмен. Через миг Неридиат поняла, что он говорил с кораблем. — Мы должны вырваться из Паутины.
II
Бережно положив руку на контактную панель, покрытую прожилками, Иллиатин позволил своему разуму окунуться в высокое белоснежное дерево грез, чью кору покрывали глубокие борозды. Где-то внутри меж тех изгибов сияли остатки кристаллизовавшегося сока. По всей белесой поверхности дерева кристаллы вырастали грибами, веточками с листьями или стручками. Ветвь обвилась вокруг его тела, держа его, пока он находился в расслабленном состоянии, и подталкивая его разум вглубь — к сердцевине древа грез.
Радостный смех нес его все выше по дереву прямо к высоким ветвям. Отсюда он ощущал ветер, покачивающий ветки, и влагу, осевшую на листья. Когда он раскинул
