Азурмен. Рука Азуриана - Гэв Торп

нет. — Искренность порой влияет на судьбу лучше, чем обман. — Произошло несчастье, но они не были убиты.

Пилот заметно вздрогнула от его слов.

— Я должна сказать тебе, что я не буду сражаться. Я не воин. — Неридиат взглянула на него, стиснув зубы и сжав руки в кулаки. В ней чувствовалась решимость, но также напряженность и страх. Сильный страх. — Я… я не могу. Убивать. Лорды-фениксы не приходят к нам просто так. Я буду дурой, если отвечу отказом на твой зов. Ты легенда, как и все азуриа. Я не могу сказать тебе «нет», как если бы не смогла отказать возродившемуся Эльданешу, просящему меня о помощи. Я помогу тебе спасти тот звездолет, но ради тебя я не стану… не смогу выпустить монстра внутри меня. Если тебе это не по нраву, тогда тебе нужно поискать кого-то другого.

— Нет того, кто сможет вовремя ответить на зов. Пряжа привела меня к тебе, и тебя ко мне, — спокойно сказал ей Азурмен. Он понимал ее нежелание воевать, но он надеялся, что она все-таки найдет в себе силы. Выживание линкора было вторичной задачей, потому как в первую очередь нужно было уничтожить осколки Уничтожителей, но ей было необязательно об этом знать. — Ты должна немедленно отправиться к Эскатаринешу. Если мы промедлим, все надежды умрут.

— Чьи надежды? Твои? Экипажа корабля? — Неридиат повернулась к двери, но слова лорда-феникса остановили ее на полушаге.

— Нашего народа. Всех их. Грядет война, которая не должна разрастись. Иначе никто из нас не выживет, чтобы узреть Рана Дандру.

— Ох. — Неридиат глубоко вздохнула. — Да, ты уже говорил об этом. Я думала, возможно, надеялась, что я неправильно тебя расслышала.

Она посмотрела на Азурмена, и все ее силы, казалось, улетучились под гнетом подобных откровений. На мгновение она показалась потерянной и напуганной, как ее дитя, о котором она заботилась. Иногда Азурмен забывал, что он и ему подобные когда-то жили простой жизнью до Падения, а после него долго привыкали к мысли о Последней битве против Хаоса и концу вселенной. Неридиат никак не могла принять все сказанное и оставалась безмолвной.

Он ощутил грызущий ее ужас, растущий изнутри, которому резко противостояла бесконечность вселенной. Сейчас и в роковой час она была нужна ему сильной и сосредоточенной. Лучше сфокусировать ее мысли на чем-то более реальном.

— Твоя дочь нуждается в тебе. Чтобы ее будущему ничего не угрожало.

— Думаю, ты прав.

Подумав о своем ребенке, Неридиат успокоилась, ее дыхание выровнялось, и к ней вернулось самообладание. Азурмен почувствовал удовлетворение. Как и всегда, когда его уроки, его учения о Пути претворялись в жизнь даже спустя десять поколений с того момента, как он измыслил их.

— Как мне справиться со всем этим? Я простой пилот с маленького искусственного мира. Не думаю, что кто-то с Ануивена когда-либо встречал лорда-феникса, особенно легендарного Азурмена.

Он ощущал в пилоте твердую решимость, но от этой решимости не будет толку, если Неридиат не перестанет противиться цели Азурмена. Ему нужно было показать, что его цель не такая уж далекая и мифическая, не такая уж непреодолимая.

— Нужно быть оптимистом, — промолвил лорд-феникс. — Если ты пережил рождение голодного бога Хаоса, то все остальное уже по плечу.

— Да, утешает. Почему бы тебе не рассказать мне об этом, пока мы будем идти к контрольной капсуле. Прошу, не умолкай, так у меня не будет времени думать о том, что ты мне недавно сказал о судьбе всей нашей расы, взвалившейся мне на плечи.

Дверь отворилась, и Неридиат повела Азурмена внутрь корабля. Войдя в коридор, она расслабилась, успокоенная знакомой обстановкой. Ее успокоение укреплялось с каждым новым шагом. Азурмен ощутил мысли других членов экипажа, наполняющие корабль причастностью к чему-то большему, что притупляло потустороннее присутствие Азурмена в разуме пилота.

— Когда-то меня звали Иллиатин. Я родился на планете Эйдафаерон, — ответил он, обдумав свои слова. — Я был ленивым в юности и очень замкнутым на себе во взрослости.

I

Вместе с остальными тысячами наблюдателей Иллиатин стоял в огромной звездной галерее, созерцая с широко открытыми глазами, как на звезде разразился корональный выброс. Послышались охи и хлопки, когда дуга зараженных частиц хлестанула по галерейным экранам, окутывая каждого ярко-желтым свечением. Почти в унисон толпа развернулась, чтобы проследить за ходом выброса и понаблюдать, как колоссальный поток огня медленно рассеивается в порыв звездного ветра.

В последний миг группа звездных наездников, облаченных в защитные костюмы, спустилась с корабля, на котором они ждали своей заветной минуты. Одни были на длинных досках, другие имели крылья или вытяжные парашюты. Мерцая, как и язычки пламени, бьющие по их личным щитам, наездники поймали звездную волну и ускорились, крутясь, вертясь и исполняя трюки, чтобы превзойти остальных в мастерстве и смелости.

Иллиатин жестом призвал линзовое поле в щите, окружающем обзорную галерею. Теперь он вблизи наблюдал за чудачествами звездных наездников, поражаясь их гибкости и храбрости.

— Заманчиво, не правда ли?

Он обернулся на разговаривающего с ним незнакомца. Подошедший к нему эльдар был одет в обтягивающий черный костюм, который покрывала объемная стеганая красно-белая накидка с рукавами. Он глядел не на Иллиатина, а на фигуры, уменьшающиеся в линзовом поле.

— Нет, слишком уж это утомительно, — ответил Иллиатин, осознав, к чему вел незнакомец. — К тому же я слышал, что это опасно. Щиты могут подвести, неправильный шаг или поворот, и тебя отбросит прямо к светилу.

— Смерти редки, — сказал незнакомец. — И если нет риска, то и награда не так сладка. Если ты все-таки надумаешь, то новички проводят первые смоделированные полеты в Роге Немидет. Меня зовут Кардоллин. Когда придешь, то просто назови мое имя.

— Конечно, — ответил Иллиатин, ни в жизнь не собираясь этого делать.

Кардоллин пожал плечами, и мемонити его накидки окостенели, превратив ее в широкие крылья. Иллиатин уловил слабую вибрацию гравитационного ротора, когда эльдар шагнул и взмыл в воздух, поймав ветерок перекрестной галереи. Он обернулся и улыбнулся Иллиатину, а потом улетел прочь.

После восхитительного коронального выброса и случайной встречи с звездным наездником Иллиатин решил, что ему пора отдохнуть, поэтому он пошел искать себе местечко в одном из многочисленных устлавших край галереи баров с видом на звезды. Выбирая укромный уголок в самом конце толпы эльдар, он проскользнул к месту, которое недавно освободил очередной наблюдатель за солнцем. Пока он подходил к напоминающему диск столику, тот отрастил сиденье, немного отклонив его от пола, чтобы предоставить простор длинным ногам Иллиатина. Купаясь в приглушенном полем свете звезды, он