Дракон в свете луны - Ксения Хан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Могущество, власть какая-то… Я просто хочу домой.
И чтобы сонбэ вытащил её отсюда самолично и объяснил наконец, во что втянул. Или чтобы просто вернул домой, без объяснений. Йонг вернётся в Пусан, отоспится как следует и решит, что ей всё привиделось.
– Пока войска Тоётоми охраняют врата, – заговорил Нагиль после паузы, – нам к ним не пройти, но…
Йонг вскинула голову, и он осёкся.
– Постойте. – Она нахмурилась, села прямее. – Значит, я не ослышалась, Тоётоми? Тот, который воевал с Чосоном в шестнадцатом веке? Имджинская война и всё такое?
– Простите? – откровенно удивился воин. – Вы знаете про войну?
Йонг окинула его внимательным взглядом. Не похож он был на того, кто удивляется простым вопросам.
– Это… в школе проходят, – с сомнением ответила она. – На уроках истории… Война Кореи с Японией, подвиг корейского флота, адмирал Ли Сунсин… Послушайте, это уже смешно.
– Согласен, – кивнул Нагиль. Потом подошёл к дверям, рывком открыл их и рыкнул на стоящего снаружи стражника. – Чунсок, скажи Когтям, чтобы удвоили слежку за японским лагерем! Позови Ли Хона.
Он опустил голову к замершей Йонг и почему-то рассердился.
– Кажется, я знаю, почему Рэвон похитил из Священного Города женщину, – сказал воин. Его глаза подёрнулись красной пеленой, и на этот раз Йонг точно не показалось – в них плескались языки пламени.
4
Они медленно шли чуть впереди Йонг – бледный юноша с тёмно-зелёной повязкой на лбу, на которой красовался вышитый золотой нитью свившийся в узел дракон, и угрюмый больше прежнего воин с горящим взглядом. Это не было преувеличением: Йонг замечала, как отражение солнечного света в его глазах вспыхивает сильнее каждый раз, когда он поворачивает в её сторону голову.
«Голубую кровь» звали Ли Хон, воин откликался на полное имя Мун Нагиль. Ни одно из этих имён не было знакомо Йонг: значит, они не являлись ни исторически важными личностями, ни выходцами из благородных кланов. Эти двое показывали Йонг лагерь, будто она напрашивалась на экскурсию, и уверяли, что здесь ей не грозит ни один японец.
Их лагерь был небольшим, его обнимали горный хребет с одной стороны и густой выжженный лес – с другой. Забор упирался в спускающийся почти к центру лагеря склон, на вершине которого Йонг заметила крыловидную крышу с чёрной на фоне серо-голубого утреннего неба черепицей. Весь воздух был пропитан гарью, будто недавно здесь случился пожар.
– Японские войска захватили южную часть полуострова и продвигаются на север, но наш лагерь скрыт от них горным хребтом и густыми лесами, – говорил Нагиль отточенным до каждого звука тоном. Йонг слушала его вполуха, разглядывая плотным рядом составленные брусья ограды. Высоко, без подспорья не перебраться.
– Нас оберегает сила дракона, – добавил Ли Хон, и Нагиль наступил ему на ногу, пока Йонг не заметила.
– Врата в Священный Город в этот раз открылись на территории, отвоёванной самураями Тоётоми, – продолжил Нагиль. – Но я верну вас обратно. Как только выдастся благоприятный момент. И как только вы перестанете думать о побеге, госпожа.
Йонг запнулась от неожиданности и врезалась в спину замершего Нагиля. Ойкнула, сделала вид, что не понимает его последнего изречения, и вскинула голову. Он взглянул на Ли Хона, поймал его напряжённый взгляд и со вздохом протянул Йонг чёрный камешек – отполированную гальку неправильной круглой формы размером со сливу.
– Подержите, – попросил он тоном, который не предоставлял выбора. Йонг набрала в грудь воздуха, чтобы возразить, но Нагиль надавил: – Просто подержите, он не обожжёт вас.
Йонг с недоверием подняла руку. Горячий, нагретый теплом чужого тела, камень отражал блеск от ярко-голубого, почти белого неба, и лёг в руку Йонг, умещаясь на дне её ладони.
– И что это?
– Ничего.
Камень скользнул с руки Йонг обратно к Нагилю и затерялся в складках его чонбока, напоследок ярко блеснув. Очевидно, это не подарок, решила она, глядя в отчего-то сердитое лицо Нагиля. Не больно-то и хотелось. Смотреть ему в глаза было неудобно и неловко, и она повернулась к Ли Хону.
– Давайте-ка ещё раз, – попросила Йонг чуть злее, чем следовало. Ли Хон обернулся. Они шли мимо амбара, мимо деревянных построек меньше главного дома, в котором переодевались в лёгкие одежды воины, и приближались к воротам, охраняемым двумя стражниками. Ли Хон и Мун Нагиль рассказывали ей невероятные вещи: будто в стране война с японцами, будто те хотят завоевать их. Будто Ким Рэвон служит японскому генералу.
– Меня протащили через чёрную дыру, – медленно повторила Йонг, намеренно избегая упоминания сонбэ, и Ли Хон закивал, прикрывая глаза, – которую вы тут называете вратами в Священный Город, и я оказалась в Чосоне. В шестнадцатом веке в Чосоне. Прямо посреди войны с Японией.
– Она на удивление быстро схватывает, – высказался Ли Хон. Йонг перевела на него потухший взгляд, и тот поперхнулся воздухом. – Это поразительно. Ты знаешь наш мир!
– А люди, которых прежде приводили в ваш мир, ничего про вас не знали?
Ли Хон покачал головой. Это сбивало с толку: Йонг уже решила, что чёрная дыра, через которую она прошла вместе с Рэвоном, привела её в прошлое – другие люди, о которых ей говорили и японцы, и эти двое, должны были знать про Имджинскую войну.
Но Ли Хон сказал, что гостей было двое, и ни первый, мужчина, ни второй, подросток, про их страну и войну с Японией ничего не слышали. Подростка Йонг могла понять – сейчас они все мало что помнили из истории родного государства, но первый мужчина должен был знать о прошлом чуть больше.
Йонг прижала руки ко лбу, чтобы успокоиться. Она пыталась медленно дышать, делать вдох на четыре такта и выдох на шесть, как учили их приезжающие в институт уджуины[17], но знаменитая техника не работала – от яркого утреннего света перед глазами всё плыло, и непокрытая голова нагревалась быстрее, чем тело справлялось с терморегуляцией. Не каждый день человек из двадцать первого века проваливался в средневековую войну за путь к Китаю.
Насколько Йонг помнила, война с Японией, в которую Корея оказалась втянута, изначально затевалась ради вторжения в Китай. Японские войска пришли на территорию Корейского полуострова с требованием обеспечить им свободный проход до Поднебесной. Корея отказалась помогать японцам, потому что боялась опустошения: у корейских войск не было ни мощи, ни достаточной подготовки, чтобы противостоять японским силам, если бы те начали разграблять земли Чосона.
Верхушка корейской армии состояла из аристократов, не готовых к реальным боевым действиям,
