Порочнее ада - Бретт Холлидей

- Вам звонят через коммутатор, - сказала она. И тут же лицо её затуманилось. - О, господи, что с вами?

- Голова немного закружилась.

Девушка помогла ему поудобнее пристроиться на подушках, потом воткнула в розетку телефонный шнур и подала Шейну аппарат.

- Шейн, - произнес сыщик в трубку.

- О, - нерешительно прозвучал голос молоденькой девушки. Он казался несколько испуганным. - Мистер Шейн, я надеюсь, вам не слишком сильно досталось?

- Кто говорит?

- Никто. То есть я просто не хочу называть свое имя. И не пытайтесь затягивать разговор, чтобы потом проследить, откуда я звоню.

- Звонки через коммутатор не прослеживаются, - сухо ответил Шейн. Говорите, что вам нужно, и освободите линию.

- Дело в том, что если я не буду соблюдать осторожность, то со мной случится то же самое, что вчера случилось с вами, только гораздо хуже. Один из трех парней, нападавших на вас - только я вам не скажу, который - мой приятель. Он просто сделал то, что ему поручили. Так какого черта он должен попадать за это в тюрьму, если тот, кто поручил ему эту работенку, останется на свободе?

- Да, - согласился Шейн. - Жутко несправедливо. Но я уже знаю, кто их нанял. Из этого тайны не делали.

- Возможно, вы знаете далеко не так много, как думаете. Речь идет не только о вчерашнем вечере. У меня ушки на макушке. Я кое-что услышала, когда говоривший по телефону считал, что я уже сплю. Дата двадцать третье апреля вам о чем-нибудь говорит?

- Нет. А что случилось двадцать третьего апреля?

- Ничего особенного. Просто одно лицо получило от некоего Багли или Бабкока пятьдесят тысяч кругляшей, только и всего. Усекли, папаша?

Шейн сел повыше на подушках.

- Продолжайте.

- Так и думала, что это вас заинтересует. Беда лишь в том, что я не знаю, могу ли доверять вам. Если я выложу вам все, что мне известно, вы обещаете не возбуждать дела против этих троих парней?

- Естественно, можете их забирать. Я заверну их в бумажку и даже обвяжу розовой ленточкой с бантиком.

- А ваш друг? - подозрительно спросила она. - Толстяк? Он тоже согласится на такие условия?

- Он сейчас здесь. Я спрошу его.

Шейн посмотрел на Тедди и, не прикрывая рукой трубку, громко спросил:

- Девушка желает знать, что ты намерен предпринять по поводу вчерашнего нападения. Будешь возбуждать дело?

- Нет, - поспешно ответил Спэрроу, вынимая изо рта сигару. - Я сам должен был о себе позаботиться. Хорош я буду, если начну жаловаться в полицию, что меня обижают? Если меня спросят, я отвечу, что было слишком темно, и я не разглядел нападавших.

- Вы слышали? - спросил Шейн в трубку. - Или передать ему телефон?

- Нет, - неуверенно ответила девушка. - А как я могу быть уверена, что вы не обманете?

- Позвольте подумать, - сказал Шейн. - Вы не хотите приехать сюда?

- В больницу? Вы что, спятили? С этими людьми шутки плохи. Или вы это ещё не поняли? Встретимся сегодня вечером, когда стемнеет. Только поблизости от больницы я встречаться не хочу. Если вас не выпустят, то придется перенести встречу на завтра.

- Назовите место и время. Но хочу вас предупредить, что от меня зависит лишь одно: я готов не возбуждать дело о нападении. А они ещё угнали машину. Здесь может помочь только окружной прокурор.

Девушка легонько застонала.

- Я не знала. Я думала, что вы можете...

- Я могу замолвить словечко. К сожалению, к моему мнению не всегда прислушиваются.

- Проклятье! Кто мог подумать, что они обратят внимание на подобную ерунду, когда речь идет о покушении на убийство?

- Насколько я знаю, - ответил Шейн, не меняя тона, - никого не убили.

- Это только по-вашему. Так что мы решили?

Шейн задумчиво поскреб рыжеватую щетину на подбородке.

- Придумал. Вот вам гарантия, что я не обману. Сегодня в шестичасовых новостях я выступлю с заявлением, которое повяжет меня по рукам и ногам и не позволит отступиться от сказанного. В шесть часов - по каналу Даблью-Ти-Ви-Джей. С тамошними ребятами я сумею договориться - за ними есть должок. Если мое выступление не покажется вам достаточно убедительным, не приходите. Где и когда вы готовы со мной встретиться?

Она глотнула.

- Господи, если бы я знала! Потом, немного подумав, затараторила: - В восемь часов. В Буэна-Виста. Дом четыреста девяносто семь по Бейвью-драйв. Квартира 9С.

- Минутку.

Шейн щелкнул пальцами, и Спэрроу бросил ему шариковую ручку. Шейн попросил девушку повторить адрес, и записал его на гипсе.

- В восемь, - повторила она. - Теперь, слушайте внимательно. Позвоните по домофону один раз, длиннее, чем обычно. Но не слишком долго! Если я буду не одна, то нельзя допустить, чтобы они заметили нечто необычное. Ровно в восемь, чтобы я знала, что это вы. Когда я позвоню, чтобы открылась дверь, я тоже дам один длинный звонок, если все в порядке. Один звонок - тогда поднимайтесь. Если же три или четыре коротких - ни в коем случае! Сматывайтесь поживее и ждите. Я выйду так быстро, как только смогу. Остановлюсь перед подъездом и поправлю чулки, чтобы вы знали, что это я. Господи, как страшно!

Она повесила трубку. Шейн снова задумчиво почесал подбородок, прежде чем положить трубку.

- Вот разница между нами, - заметил Спэрроу. - Я могу неделями сидеть и пялиться на телефон, а мне никто не звонит.

- Печенкой чую, что тут какой-то подвох, - задумчиво произнес Шейн. Неужто меня опять хотят отделать? Не очень мне улыбается, чтобы так вышло два дня подряд.

Глава 7

Шейн проторчал на телефоне битых два часа. От Джоса Деспарда он выяснил, что патoлогоанатом в Джорджии, он же по совместительству почтальон, вынес вердикт, что смерть Уолтера Лэнгорна является результатом несчастного случая - обычная история, когда люди отправляются на охоту с фляжкой виски, проспав всего два часа. Голос у Деспарда был утомленный, а язык чуть заплетался, словно после похмелья.

- День был страшно тяжелый, Шейн. Когда шериф уехал, Холлэм напился в стельку и с тех пор не просыхает. Он всегда был тверд, как кремень и никогда не испытывал угрызений совести. Так вот, хочу сказать вам, что дни его сочтены. Если на ближайшем заседании Совета директоров его не снимут, то я заявлю, что он чародей.

- Он не подходит к телефону.

- Он улетел в Вашингтон. Ясное дело, на самолете, принадлежащем фирме. А всем нам оставшимся придется лететь обычным рейсом. Причем никакой необходимости лететь у него не было, и я ему это сказал. Он собирается завтра поговорить в патентном управлении насчет ситуации с нашими правами. Мы не в состоянии ничего доказать, но он и слушать ничего не желает, поскольку искренне считает, что юристы относятся к даже низшей касте, чем мусорщики. Главное - кто первый прорвется на рынок. Когда мы, наконец, выпустим первую партию Т-239, нам ещё повезет, если "Юнайтед Стейтс Кемикал" не подаст иск на нас.

- Вы это серьезно? - Нет, на это у них наглости не хватит. Но кровь у меня кипит. Сколько раз я говорил ему, да и все остальные говорили - если у тебя появилась такая сенсационная новинка, то сперва выкинь её на рынок, а потом задавай вопросы.

- Скажите, Деспард, вам говорит о чем-нибудь дата двадцать третье апреля? - осведомился Шейн.

- Нет, а в связи с чем? Я знаю, что, по мнению Форбса, документы могли пропасть из офиса в первые две недели апреля. Но не представляю, чтобы можно было так точно назначить дату.

- Кто, по-вашему, мог передать материалы?

- Уолтер. Указываю на него, потому что он мертв. Если мы все согласимся с этим, то, возможно, дело удастся замять. Хотя внутри я все равно не могу с этим примириться, если, конечно, Уолтер - не доктор Джекил и мистер Хайд.

Когда Шейн, наконец, положил трубку, медсестра уже была тут как тут.

- Пора принимать ванну, мистер Шейн.

Он ухмыльнулся.

- Сейчас, сделаю ещё пару срочных звонков.

Шейн набрал номер телекомпании и договорился о времени интервью, посвященного вчерашним бурным событиям. Во время разговора в палату вошел Тим О'Рурке. Услышав, о чем идет речь, репортер застыл на месте с открытым ртом.

- Майк, - хмуро заговорил он, дождавшись, пока Шейн положит трубку. Ты даешь этим прохвостам-телевизионщикам интервью? После всего, что было?

- Мне нужно немного поврать, - признался Шейн. - Не хочешь же ты, чтобы я врал на страницах "Ньюс"?

- Пожалуй, нет, - неуверенно произнес О'Рурке. - И, как всегда я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду. Выпить хочешь?

Шейн встрепенулся.

- Конечно.

О'Рурке воровато оглянулся по сторонам и выудил из корзинки с фруктами бутылочку бренди.

- Вот это да! - Шейн облизнулся.

О'Рурке закрыл дверь, чтобы им не помешали, и проворно разлил бренди по бумажным стаканчикам.

- Извини, но за льдом я не пойду, - сказал он. - Эти церберы могут нас неправильно понять. Теперь несколько слов для прессы, Майк. В последний раз, когда мы виделись, ты сидел в обществе роскошной блондинки, а теперь разлегся тут с рукой в гипсе. Что, блондинка владеет приемами дзюдо?