Славные парни. Жизнь в семье мафии - Николас Пиледжи

Когда проводился договорной заезд, мы ставили на него по двадцать пять или пятьдесят тысяч долларов.

Обычно мы выходили на жокеев через "ястребов" - парней, которые крутились в загонах и все время проводили вместе с тренерами и жокеями. Иногда это были жены, подруги, бывшие жокеи и тренеры - одним словом, люди, знавшие подноготную скачек.

Вы выходили на "ястребов", проводя с ними время, принимая их ставки, одалживая деньги, отдавая им краденые телевизоры и дизайнерскую одежду по хорошим ценам. Вы бы удивились, как легко все получалось.

Но в системе внеипподромовых тотализаторов мгновенно смекнули, что с выплатами по суперфектe дело нечисто, начали расследование и арестовали почти всех участников схемы.

Федералы утверждали, что мошенники подобным образом сделали более трех миллионов долларов, но они преувеличивали. Состоялся суд, в котором участвовали около двух десятков жокеев, тренеров и гангстеров.

Брунно Фаччиоло и сын Поли, Пити, замяли свои дела, а вот Рича Перри осудили. Он получил шесть месяцев.

Глава пятая

В 1965-ом году Генри Хиллу исполнилось двадцать два года. Он оставался холост и был доволен жизнью. Дни были длинными, и Генри наслаждался непрерывным действием. Аферы и махинации занимали каждый час его дня.

Они были постоянным источников бесед и главной радостью дня. В мире Генри строить аферу и срывать куш - значило жить полной жизнью. Но Генри никогда не трудился откладывать деньги. Сколько себя помнил Генри, никто из его приятелей не копил.

Всего за несколько часов финансовое состояние Генри резко сменялось от нищеты к богатству. После того как он срывал куш, он оказывался владельцем стольких толстых пачек, что приходилось затыкать их за пояс, когда те не умещались в карманах.

Спустя пару дней он опять нуждался в деньгах. Скорость, с которой он и его друзья тратили деньги, завораживала. Генри просто швырял деньгами. Когда он отправлялся в бары и ночные клубы на Лонг-Бич, в Файф-таунз или Рокуэйз, то попросту заваливал официантов и барменов чаевыми.

Генри тратил деньги, пока не оставался на мели, и тогда занимал наличку у приятелей, до тех пор пока не окупалась очередная афера. Он знал, что в течение недели всегда подвернется прибыльное дельце.

Десятки грязных сделок всегда находились под рукой. Кроме потакания своим прихотям никаких других затрат у Генри не было. От него никто не зависел. Он не платил налоги.

У него даже не было номера соцстрахования. Не нужно было платить страховые взносы. Он никогда не платил по счетам. Никаких банковских счетов, кредитных карт, кредитного рейтинга, ни чековых книжек, которые другие мошенники покупали у Тони Пекаря. Большую часть своего гардероба он по-прежнему держал в родительском доме, хоть и не спал там.

Генри предпочитал оставаться на ночь в одном из домов Варио или квартирах парней, и даже в свободных номерах одного из мотелей в аэропорту или в Рокуэйзе, которые содержали его приятели.

Он никогда не просыпался в пижаме. Он был рад, если просто туфли удавалось скинуть, перед тем как отрубиться. Как и для большинства гангстеров, дневные события были столь насыщены, столь непредсказуемы, что он никогда не знал, где закончит день. Он мог провести весь свой восемнадцатичасовой день на стоянке на Питкин-авеню, или мог оказаться по делам лотереи вместе с Поли в Коннектикуте, или в Северной Каролине вместе с Джимми на сигаретной сделке, или в Лас-Вегасе, где вместе с парнями тратил неожиданную прибыль, которую мог получить в течение своего совершенно непредсказуемого дня.

Были и девушки, те, кто стоили денег и те, кто нет. Соседские девушки, барменши, школьные учительницы, официантки, разведенки, офисные работницы, косметологи, стюардессы, медсестры и домохозяйки, которых всегда можно было найти на ипподромах, в ночных клубах или пьяными в мотелях. Некоторым из них нравилось танцевать. Некоторым пить. Генри наслаждался всеми прелестями холостяцкой жизни, не пропуская ни одну, что попадалась ему на пути. Жизнь его не знала ограничений.

Генри: Я был на стоянке, когда примчался Поли-младший. Он уже не одну неделю пытался уломать на свидание свою девушку Диану, и она, наконец, согласилась. Но она не хотела встречаться с ним без своей подруги. Младший был в отчаянии.

Ему был нужен второй парень для свидания. У меня сигаретная сделка в самом разгаре, в багажнике лежат краденые свитера, и в одиннадцать часов вечера я должен встретиться с Тадди по делу, а теперь еще младший хочет, чтобы я его сопровождал.

Он сказал, что договорился о свидании для нас двоих в ресторане Фрэнки Воши "Вилле Капре". "Вилла" в то время была излюбленным местом отдыха парней. Когда я пришел туда, чтобы угодить Поли-младшему, я так торопился встретиться с Тадди, что не мог дождаться, когда уйду.

Карен: Я просто переносить его не могла. Он казался мне ужасно отвратительным. Диана была без ума от Пола, но мы были еврейками, и она никогда прежде не встречалась с итальянцем. Поэтому она хотела проявить осторожность.

Пол выглядел милым, но Диана хотела провести свидание вчетвером. О том, что Поли женат, она не знала. Она заставила меня её сопровождать. Но мой партнер, Генри, оказался просто отвратительным. Было очевидно, что он не хотел здесь находиться.

Он все время дергался. Торопил всех. Он попросил счет еще до того, как мы съели десерт. Еще до того, как пришло время ехать домой, он грубо затолкнул меня в машину, потом так же грубо вытолкнул. Но Диана с Поли заставили нас пообещать снова встретиться в ночь на пятницу. Мы согласились.

Но когда подошла пятница, Генри, конечно же, не пришел. Той ночью я поужинала вместе с Дианой и Полом. Получилось трио, а не две пары. Но я заставила Поли поехать искать Генри.

Генри: Я прогуливался на улице возле пиццерии, когда подъехал Поли, а из машины выскочила Карен. Совсем как наезд. Она так и кипела от гнева. Карен подбежала ко мне и принялась кричать, что никто не смеет её бросать.

- Никто так со мной не поступал! - кричала она на улице. Громко. Я попытался ее успокоить. Сказал, что не пришел, потому что был уверен, что она сама меня кинет.

Я сказал, что хочу все исправить. Сказал, что решил, будто Поли с Дианой хотели встретиться без нас. Как бы то ни было, когда она закончила кричать, мы договорились о свидании. На этот раз я пошел.

Карен: Он отвел меня в китайский ресторан в торговом центре "Гринэкрз" на Лонг-Айленде. В этот раз он был обходителен. Он оказался интересным парнем. Намного старше своих лет, и, казалось, знал куда больше всех парней, с которыми я встречалась.

Когда я спросила его, чем он занимается, он ответил, что работает каменщиком и даже показал мне карточку профсоюза. Рассказал, что прежде работал менеджером в "Азорах", что, как я знала, было фешенебельным заведением в Лидо-бич.

Мы отлично провели вечер. Затем сели в его новенькую машину и отправились послушать музыку в ночные клубы на Лонг-Айленде. Мы танцевали.

Все его знали. Когда я входила туда с Генри, к нам все подходили.

Он знакомил меня с каждым. Каждый был обходителен. И Генри знал, как вести себя с ними. От так отличался от моих прежних парней. Они все казались детьми.

Они водили меня в кино, боулинг, короче, в те места, куда ты ходишь, когда твоему парню двадцать два, а тебе - восемнадцать.

Генри: С Карен было весело. Она была живой девушкой. Ей нравилось ходить на свидания, и выглядела она просто потрясающе. У нее были фиолетовые глаза, точь в точь как у Элизабет Тэйлор, так все говорили.

Мы начали встречаться в знакомых мне клубах. Мы ходили в клуб "52/52" на Лонг-Бич, рядом с "Руморз Диско" Филли Базиле. В бары с живой музыкой, которые я знал. Места, где я бывал с Поли.

Места, где я знал владельцев, барменов, менеджеров, а они знали меня. Когда я в первый раз поехал к ней домой, чтобы сводить в "Палм Шор Клаб", я весь вырядился. Я хотел произвести впечатление.

Я чувствовал себя великолепно, но стоило ей открыть дверь, как вместо радости она вскрикнула. Её глаза вылезли из орбит, как в фильме ужасов. Я оглянулся по сторонам. Я просто не мог понять, что происходит.

Тогда она указала на мою шею. 
- Поверни это! Поверни! - испуганно воскликнула она.
Опустив взгляд, я заметил, что она указывает на мою грудь. Я носил золотую цепь, подаренную матерью, с золотым крестиком на ней.

Карен: Он пришел, чтобы познакомиться с моими родителями. Они знали, что мы встречаемся, но им не нравилось, что Генри не еврей. Я сказала им, что он наполовину еврей. Солгала, что мать у него еврейка.

Это их не сильно обрадовало, но что они могли поделать? И вот приходит он, чтобы с ними встретиться. Звонит звонок. Я так взволнована. Моя бабушка тоже здесь. Она была настоящей ортодоксальной еврейкой.