Когда драконы проснулись - Дарья Крупкина

– Рада, что ты так думаешь.

Они выпили еще несколько чашек чая за разговором, но приближалось время шествия. Накинув прозрачную белую вуаль, будто облако, Кэлферей откланялась, чтобы успеть занять свое место с семьей Леоронов.

Дэйн лично проверил некоторые моменты подготовки, а потом направился к королевской колеснице. Больше всего она напоминала карету, но без крыши – в этот день все горожане должны видеть драконов.

И сияющего принца, их будущего короля.

Улицы Таркора

Торговец благовониями, Шалах Авах, с утра все-таки открыл лавочку и не прогадал. Жена заявляла, это глупое занятие, никто не придет за благовониями тот момент, когда стоит занять место получше, чтобы полюбоваться на шествие. Но он только отмахнулся: глупая женщина, если ее слушать, то вообще можно смело закрывать лавку, потому что никогда ничего не заработаешь.

Жена ушла наверх одеваться – глупая девчонка. Говорил старина Иблис, что не стоит жениться на дочке аптекаря, они вечно задирают нос, а потом суют его не в свое дело.

Тем более, ну зачем ей прихорашиваться? Дом и лавка Шалаха стояли как раз на пути шествия в квартале Мудар Мард. С их балкона на втором этаже отлично виден дворец, чем Шалах Авах иногда втайне, а иногда и явно гордился. Его кузен работал на кухне дворца, он-то и рассказал, через какие улицы пойдут драконы.

– Хо-хо, – сказал тогда Шалах, – да я смогу любоваться на них со своего балкона.

Тесть, конечно же, успел обзавидоваться, его-то аптека стояла в стороне. Но к дочери не пошел, чему Шалах втайне порадовался. Иначе пришлось бы встречать гостей, а так с утра он смог заработать еще немного монет.

Конечно, жена оказалась не права. Много кому понадобились благовония перед шествием. Кто-то, конечно, брал ароматные палочки, но большинство забегали за маленькими флакончиками духов. Что и говорить, на шествии каждый хотел выглядеть нарядно, а духи удачно дополняли яркие праздничные костюмы.

Лавки благовоний считались успешными и богатыми, сюда не захаживали какие-то проходимцы, а только уважаемые люди. Обычно они задерживались, и обнюхивая пузатые стеклянные флаконы, с удовольствием обменивались с Шалахом и друг другом новостями и сплетнями.

Но конечно, совсем иным был нынешний день. Все забегали ненадолго, торопясь, в ворохе праздничных одежд и радостного предвкушения.

Мизи Аль-Фэ, девчонка брадобрея с соседней улицы, радостно хихикая взяла розовую воду и поведала, что в толпе много симпатичных молодых людей, и даже драконы ее уже не очень волнуют. Старина Коори Ма задержался дольше и перепачканными, как и всегда, в чернилах пальцами задумчиво перебирал флаконы. Он пустился в свои обычные пространные рассуждения о драконах, вспомнил что-то из истории. Ему радостно поддакнула Кхаса Байру, жена менялы. Она пришла с дочерями, и пока те выбирали духи, Кхаса с радостью обсудила драконов с Коори и Шалахом. А потом наклонилась к самому уху и доверительно поведала последнему:

– Драконы-то ого-го какие! Я видела уже троих, и одного из них даже дважды. Громадные твари! Но красивые, заразы.

Только зашедший позже всех Кхааб был мрачен и беспокоился. Он сдавал дома под жилье и лавки, жить бы и радоваться, но Кхааб вечно был чем-то недоволен или предвкушал неприятности. Шалах с удовольствием выставил бы его прочь, чтобы не слушать нытье, да Кхааб был одним из самых платежеспособных клиентов. Вот и в этот раз он взял настойку на пепельной амбре, одну из самых дорогих.

После Кхааба поток посетителей иссяк, и владелец лавки благовоний справедливо решил, что пора и ему самому насладиться праздником. Шалах Авах не торопясь запер дверь лавки, удостоверился, что все стеклянные пузырьки с благовониями крепко закрыты. И только после этого поднялся на второй, жилой, этаж дома.

Жена Марисиди уже приоделась в светло-голубое платье из многих слоев шелка, которым она по праву гордилась. Под ним уже угадывался округлившийся живот, и Шалах не мог смотреть на него без гордости. Наконец-то появится наследник! Или красавица дочка, такая же прекрасная как сама Марисиди. Все-таки не зря он на ней женился, даром что заносчивая дочка аптекаря.

Шалах Авах переоделся в белоснежные, только выстиранные свободные одежды и подпоясался широким тяжелым поясом с драгоценными камнями. Это было его наследием, пояс, который он передаст своему потомку, как однажды его отец передал самому Шалаху.

Пояс был тяжел и неудобен, но и идти далеко не пришлось. Шалах вышел на балкон, и у него невольно дух захватило: он просидел в лавке все утро и не видел, как улицы постепенно заполнялись людьми, и как широкая Тепе-Бампур оказалась запружена людьми. В последний раз Шалах видел столпотворение в день похорон короля, но и тогда не было столько народу. А настроение в тот день царило хмурое, в отличие от сегодняшнего дня.

Тепе-Бампур – центральная улица Таркора, пронизывающая его с севера на юг, но не по прямой, а весьма извилисто, захватывая почти все кварталы. Проложить подобную улицу распорядилась великая королева прошлого Идсара Шантон. Говорили, что она не справилась бы без помощи магов, которые включались в работу там, где пасовали строители. Шалах Авах не знал, насколько это правда, но ему нравилась широкая Тепе-Бампур и нравилось жить на ней.

Сейчас казалось, весь город столпился на улице. Пока не объявили начало шествия, люди сновали по всей улице. То и дело слышались выкрики торговцев, предлагавших воду и фрукты. Кое-кто вообще разложил свои лавочки прямо на камнях. Тут же были бродячие музыканты, пиликавшие на своих инструментах, кое-кто уселся и прямо здесь играл в кости.

– Садись, – сказала Марисиди, – еще надо немного подождать.

Жена вытащила на балкон два стула и маленький столик, где расположилась вода и сладости. Обо всем позаботилась, не только себя приодела. Шалах уселся рядом и оглядывал улицу с таким видом, будто это он ее хозяин.

Ждать пришлось долго, а потом, совершенно внезапно, раздался жуткий рев. Разом стихли все торговцы Тепе-Бампур, все зеваки. Они будто замерли. А через пару секунд над улицей пронеслась огромная крылатая тень. Как понял Шалах Авах, это был дракон, пролетевший на всем пути шествия и возвещающий о его начале. Ему говорил об этом кузен из дворца, и все равно торговец благовониями немного струхнул. Что уж говорить об остальных. Но они начали оттягиваться к домам по стороне улицы, и Шалах порадовался, что они с женой не в давке у каменных стен, а наблюдают с комфортом со своего балкона.

Ждать пришлось довольно долго, но в это время кто-то из зевак на улице указал наверх и закричал:

– Драконы! Драконы!

Шалах запрокинул голову и действительно увидел драконов, летающих в небе над Таркором. Достаточно низко, чтобы можно было их разглядеть во всех деталях. Именно этим и занимались собравшиеся, пока, наконец, из-за поворота Тепе-Бампур не показалось шествие.

Впереди всех ехала золоченая колесница. Шалах Авах никогда не видел принца Дэйна, но сразу понял, что это он, в окружении стражи. За ним следовала колесница королевы. Но внимание привлекали вовсе не они, а дракон, шествовавший за ними.

Он оказался не таким уж и большим – по крайней мере, меньше, чем представлял себе Шалах Авах. Дракон спокойно уместился на улице, хотя ему пришлось сложить крылья наверх, чтобы не задеть никого из зевак по сторонам Тепе-Бампур. Солнце отливало в багряной чешуе, а сам дракон вышагивал с такой грацией и чувством собственного достоинства, что нельзя было его не зауважать.

Когда дракон поравнялся с лавкой благовоний, Шалах Авах пожалел о том, что еще пару минут назад ему показалось, будто дракон невелик. Он был огромен! Легко можно представить, как мощные лапы подхватывают бычка, а когти, клацающие сейчас по камням, разрывают шкуру и мягкую податливую плоть.

Драконий глаз был янтарного цвета с прожилками, и на миг Шалаху Аваху показалось, что дракон посмотрел прямо на него. Глаз на чешуйчатой морде уставился на него, торговца благовониями, вжавшегося в свой стул на балконе. И внезапно человек ощутил себя маленьким и ничтожным. Вероятно, так чувствовали себя жрецы пред глазами своих богов.

Красный дракон двинулся дальше в своем торжественном шествии, а Шалах Авах понял, что только теперь выдохнул и снова начал дышать. Что и говорить, даже на не склонного к восторгам торговца дракон произвел неизгладимое впечатление.

– Какой он красивый! – выдохнула сидевшая рядом Марисиди. Она, похоже, тоже заново училась дышать. – А какие глаза! Ты видел, он посмотрел на меня.

Шалах фыркнул:

– Какие глупости! Он видел только меня.

Они еще продолжали спорить, на кого же посмотрел дракон, пока шествие двигалось дальше, и под их балконом проходили колесницы знатных господ Шестого дома. И только появление нового дракона заставило их утихнуть.

Чуть меньше красного, по улице шествовал дракон с отливавшей на солнце золотом чешуей. А на его спине сидел человек в богатых одеждах, задорно улыбаясь и что-то покрикивая.