Держись от меня подальше (СИ) - Снежная Татьяна

Тот ведь действительно спровоцировал ее на пустом месте! Конечно, она специально атаковала его на тренировке, чтобы вывести из состояния молчаливого преследования. Но что получила в ответ? Ещё более наглое вторжение на её территорию! «Сама виновата», — корила себя Женя. Не стоило позволять парню даже думать, что он задел её своей слежкой. Нужно было просто тянуть до последнего, пока не кончится, мать его, эта долбанная стажировка или пока сам ненаглядный засранец не потеряет к ней интерес.

Все было на поверхности: злопамятный мальчишка пытается привести в исполнение свою угрозу о том, что она будет с ним спать в отместку за стажировку. Ну, и как ты на это повелась? С другой стороны: вот оно истинное лицо и его настоящие цели. Держи Женя — сражайся. И самое паршивое. Зачем она позволила ему себя обслюнявить? После такого восстановить прежнюю дистанцию будет уже невозможно. Дьявол, зачем? Что бы сидеть теперь и гадать чем для нее это все обернется?

Все её чертов характер! И когда она наконец научится сдерживать свои импульсивные порывы? Чем она отличается от парня, закинувшегося какой-то дурью для смелости?

Легкий озноб из-за поступка парня не прошёл и на следующее утро. Дёмина даже отказалась от тренировки, не желая пересекаться с Верховским. Хотя ей точно стоило сбросить пар. Она стала слишком раздражительной, и это отвратительно сказывалось на её работе.

— Соедени меня с отделом безопасности, пожалуйста.

Вот первое, что заявила Евгения войдя в свой кабинет утром, Якушевой. Та посмотрела на нее с укором и даже уперлась руками в стол, что бы разъяснить это распоряжение.

— Ты же не собираешься..

— Это тебя не затронет, — холодно прервала ее руководитель. — У меня есть личные вопросы.

Моника расслабила плечи и выпрямилась.

— Опять Верховский? Что он на этот раз… — досадливо начала та, выразив волнение по отношению к проблемам подруги.

— Я же сказала, что это личное, — вновь перебила Дёмина, и посмотрела на Якушеву так выразительно, что у той не возникло сомнений — делится с ней наболевшим подруга больше не станет.

"Ты предатель, если водишься с врагом — нет тебе доверия".

"Ну знаешь, ты тоже не святая" — отфутболила холодный взгляд помощница.

— Ну и пожалуйста, — психанула Моника испытав нехорошие эмоции от создавшейся напряженности. Она собиралась рассказать подруге кое — что, но очевидно придется дождаться лучших времен. Слушать сейчас Дёмина ее явно не собиралась.

Верховский провёл тренировку в одиночестве. Мысль о том, что он перегнул палку с начальницей, удушьем подкатывала к горлу всякий раз, когда он думал о произошедшем. Как и неотвратимый откат после таблеток. Кирилл никогда не умел вести себя «правильно» и вечно подвергался осуждению за тот или иной поступок. Но не прикоснуться к Евгении он не смог. Казалось, если он — больной идиот — не сделает этого, то точно сдохнет от чувств, что его переполняли.

В тот момент парень не думал и ожидал любой реакции от нее. Теперь… Он раз за разом вспоминал прикосновение к её губам, а под пальцами так живо расцветал шёлк тёплой кожи. Блядь, слишком сладко… Также как цвет её волос на фоне чёрной куртки.

— Твою мать, Верховский, ты где? — Кипел разраженный голос Стаса в трубке.

— В офисе.

— Тогда отойди от всех куда подальше, потому что сейчас я надеру тебе твою поганую задницу!

Кирилл был с утра не в себе, — раздражен и не собран — и тут еще истерика Белова.

— Что опять не так? — огрызнулся он и обвел взглядом большой офис, в котором неожиданно все замерло.

Черт, все пялились на него раскрыв рты. Он и в самом деле выразил свое недоумение слишком громко на потеху публике, которая только кажется и ждала сплетен погорячее.

— Ты, блядь, когда уже повзрослеешь? Припереться к ней домой? Под дурью?

Молодой человек прикусил губу и быстро поискал взглядом хоть какой то уединенный угол в этом "приюте глаз и ушей".

— Ладно, все, покончим с этим, — поморщившись, тихо ответил он, отступая к окну. Знал, что накосячил.

— Покончим, Кир? Так все просто? Мы договаривались на счет этого, ты пообещал мне и Арсению!

— Я надеюсь, он не знает? — С тревогой выжал из себя Верховский царапая ногтем подоконник. — Это было… Со мной все в порядке, я же сказал, — когда ему в лицо тыкали этой опекой… ой как же его это раздражало.. — Не говори ему… ты знаешь, ему лучше..

У Зимина были принципиальные взгляды на некоторые вещи. Если он решит, что Кириллу нужно чье — то участие, чтобы избежать проблем в будущем, то тянуть он не будет — доложит отцу. Арс всегда считал своим долгом предугадывать осложнения, прежде чем они плавно перетекут в разряд катастрофы.

— Почему всегда вынуждаешь прикрывать твою задницу? Тебе мало, что я из кожи вон лезу..

— Стас, я же сказал, что все… никаких сложностей я больше не создам.

— Лучше это было бы так, Кир… — тяжело вздохнул Белов и чертыхнулся. — Потому что я не знаю, что отвечать этой стерве, обвинившей меня в раскрытии личных данных.

Гордость Кирилла не давала сказать на это хоть что-то.

Арсений вошёл в свой кабинет, вернувшись после городской коллегии. Он с удивлением застал там сразу и Кирилла, и Стаса. Первый лежал на диване, второй, широко расставив ноги, развалился в кресле. Оба молчали, задумчиво пялясь в потолок. Зимину даже стало интересно, что такого занимательного они там нашли.

— Выглядите так, как будто вас переехал каток.

— Два… — ответил Белов.

Вечер среды — эйфория после выходных была давно придушена суровостью будней. В понедельник Верховский так и не увидел Дёмину, она не вышла из кабинета даже на обед. Во вторник опять пропустила тренировку, показав, что это уже не случайность. Все три дня повторяли друг друга. Стас рассказал ему, что долбанный мотоцикл начальницы не покидал парковки. Так много работы, что она ночует в офисе и не находит времени выйти из кабинета? Это пиздец. Дёмина как будто и есть, и её нет. Самое паршивое: ему просто необходимо было посмотреть ей в глаза и увидеть реакцию, и понять, что же изменил их воскресный поцелуй.

Евгения отдавалась в нем эмоциональным хаосом, он легко перескакивал от одного чувства к другому. Так каждая встреча с начальницей лицом к лицу превращалась во что-то безумное. И несмотря на её угрозу, Кириллу стоило ждать от нее чего угодно. Нет, стоило признаться себе: он просто надеялся на какое-то чудо.

— И что же переключилось с вами? — без интереса, больше из вежливости спросил Арсений, устраиваясь за своим рабочим столом.

Пока Верховский собирал все слова в стройное предложение, после которого Зимин не сможет обвинить его в идиотизме, Стас опередил:

— Впервые чувствую себя использованным женщиной.

Наследник оторвал голову от дивана. Занятый своими переживаниями, он и не заметил, что все эти дни Белов выглядел подавленным. В воскресенье, прежде чем Кир заявился к начальнице, они созванивались. Голос его звучал более чем довольно, он провёл с Моникой почти всю субботу и получил некоторую информацию. В основном то, что у Дёминой точно есть любовник в офисе. Но Кирилл и раньше в этом не сомневался. Что же изменилось за эти дни, раз Стас так подавлен?

— Якушева? — уточнил он.

— Игнорирует меня, будто этих выходных не было… О, чёрт, да вообще как будто мы не знакомы… И это после… — Стас зарылся пальцами в волосы, наклоняя голову. — Ааа, мы же провели вместе почти все выходные… Если бы все было так паршиво, она сбежала бы от меня сразу… Чувствую себя полным дерьмом… — несколько сумбурно рассказал приятель. Из него выплеснулось сразу столько эмоций, что даже Верховскому стало ясно — друг давно жаждал возможности высказаться.

Блядь, вот как на фоне этого сказать: «Как я тебя понимаю, я поцеловал свою начальницу, за что закономерно получил по зубам, и тоже чувствую себя дерьмом, потому что теперь не вижу её и не понимаю, она ненавидит и презирает меня ещё больше или все-таки ей понравилось, она же не оттолкнула сразу…»