Держись от меня подальше (СИ) - Снежная Татьяна

— Мне — не за чем, — он коснулся губами её плеча и посмотрел в глаза. Моника испытала легкую дрожь от этого касания. Она ведь видела в его глазах только себя.

— Верховскому? — все-таки настойчиво продолжила допрос она. Стас глубоко вздохнул, прикасаясь к бархатистой и смуглой коже партнерши. Убедительно соврать в такой ситуации у него вряд ли выйдет.

— Кирилл испытывает к ней некоторые чувства… Но Евгения, как ее? Игоревна… несколько холодна… Если у неё кто-то уже есть, это все объясняет. Если нет, то у друга не будет препятствий…

— А вариант с тем, что ей просто не нужен этот неуравновешенный юноша с травмами из детства, ты не рассматривал? — отдёрнула плечо от Стаса Якушева.

Белов сам отстранился от неё, испытывая странное чувство холода. Кирилл — его друг, он словно часть самого Стаса. Если девчонка так ведёт себя по отношению к Верховскому, она ведь задевает и его.

— У неё кто-то есть? — повторил вопрос он. Его погрубевший голос тоже задел что-то внутри брюнетки. И если бы он знал, что… Эта смена настроения заводила её не меньше, чем «игры в шпионов». Она неожиданно села на его колени лицом к лицу, одним движением стирая черту между «можно» и «нельзя». Мужчина сразу обнял её округлые бёдра ладонями, те подрагивали под пальцами, и, о боги, прижался лицом к груди, спустив лямки синего платья на плечи.

Он почти задохнулся от накатившего желания, только вот вместо воздуха губами хотелось ловить эту потрясающую мягкость и каждую мурашку на карамельной коже. Сквозь туман он услышал её ответ:

— Есть.

Как же чертовски трудно было мыслить ясно сейчас. Особенно, когда он спустил ткань её лифа.

— Это кто-то из офиса? — невнятно спросил он, касаясь губами её груди, ловя соски. Моника откинув голову, тоже уже поймала волну возбуждения и хрипло ответила:

— Да.

Белов замер от её неожиданного податливого ответа:

— Кто? — спросил он, выдыхая на влажную от поцелуев кожу. Девушка судорожно втянула воздух. Сейчас она была потрясающе красива: чуть нависающая над ним, с темными вьющимися волосами и искрящимися глазами. Еле заметный румянец на её коже выступал темным и благородным цветом.

— А это уже не твоё и не Верховского дело, — прошипела она, запустив руку в его волосы и заставляя откинуть голову от такого приятного тела. Если что-то и будет сегодня, то только по правилам Якушевой. Громила не сможет больше выцеловать ни один её ответ.

Стас же запустил руки под юбку девушки, медленно двигаясь по бархатистой коже к белью. Кто сказал, что, даже зная все это, он не будет стараться? Впереди, он надеялся, вся ночь.

— Ого, ты живешь в том доме? — указал на огромную многоэтажку, видную издали, Егор. — А на каком этаже?…. Это же чертовски высоко, не страшно?… Живешь со своим парнем? Со старшей сестрой… Сколько ей?… Она такая же красотка, как и ты?… А у неё есть парень?… Раз с тобой у меня нет шансов, может быть она меня утешит?

Кирилл не слишком прислушивался к разговору Егора с Алисой. Но последняя фраза оторвала его от размышлений о тренировке с Дёминой..

Он поймал себя на том, что с какой-то угрозой посмотрел на друга. Яковлев лишь улыбнулся своей обезоруживающей улыбкой, той самой, которая цепляла всех этих глупых девчонок. Приятель умудрился уболтать сестру Дёминой так, что уже тащил пакет с покупками к дверям её лифта, хотя девушка сначала отнекивалась от назойливого знакомства в супермаркете.

Зная адрес главы отдела, найти её сестру было делом нетрудным. Всякий, кто хоть раз видел старшую Дёмину безошибочно мог разглядеть в них с девчонкой общие черты.

Алиса выглядела почти как ребёнок, хотя Кир уже услышал от неё, что она его ровесница. Старшая сестра тоже выглядела чуть моложе своих лет, однако, Евгения застряла в другом периоде. В том, что при взгляде на неё можно было без угрызений совести думать о сексе.

Чертова тренировка. Чертова Дёмина. Похоже, она, блядь, надеялась его испугать, показывая какую-то нездоровую часть себя.

«Смотри, я — не та, что потерпит твоё присутствие рядом. Я действительно, как бешеная собака, могу перегрызть тебе горло в любой момент. И если ты будешь думать обо мне, моем теле, не забудь вспомнить и о том, как хрустел твой хребет под моими руками, а в глазах темнело от боли, беспомощности и унижения. Рискнёшь прикоснуться? Теперь ты знаешь, чего можно ждать от меня».

Кир признавал — будь он нормальным парнем, должен был отстраниться, сказать себе, что не хочет больше связываться с этой больной стервой. Однако теперь он ловил себя на том, что с трепетом вспоминает её злость и склонность… к насилию?

Это то, что наконец делало её менее белой и более честной… Похожей на него… И он всё чаще обращался назад к тому моменту, когда испытал возбуждение, упрекая себя за то, что воспользовался этим после. Доведётся ли ему испытать нечто болезненное и по-настоящему прекрасное ещё раз?

Он и вправду хотел ее. Похоже, чтобы это понять и признать, стоило получить от неё по лицу. Дёмина желала избавиться от его преследования, показывая, что ему она не по зубам. В итоге он здесь, у её дома. Ещё более низко и грязно пытается достать через любимую сестренку. Егор продолжал выпрашивать у Алисы номер телефона в лифте. У самой двери в квартиру чуть ли не напросился в гости, но дверь открыла её старшая сестра.

Дёмина Евгения Игоревна.

Джинсы в облипку и короткая футболка с черепом. Все чёрное.

Яковлев присвистнул от увиденного: женщина уж точно не походила на ту начальницу из офиса, скорее действительно на девчонку из плохого района, которая с лёгкостью может ввязаться в драку.

— Алиса…

Женя скользнула взглядом по сестре, затем по светловолосому парню с пакетом в руке. А потом безошибочно в глубине коридора нашла взгляд Кирилла. Парень, стоявший в полумраке коридора, засунув руки в карманы, вместо приветствия криво улыбнулся, чувствуя, что Дёмина уже мечтает его прибить.

— Верховский… — почти неслышно проговорила она сквозь зубы с презрением.

Старшая отобрала у Егора пакет и послала в квартиру сестру. Схватила первую попавшуюся куртку, накинула на плечи и, захлопнув входную дверь у себя за спиной, спросила, подняв голову как можно выше:

— Поговорим?

Кирилл поймал легкую дрожь от её тона, обещающего ему неприятности. Яковлев напрягся попытался вмешаться, начиная очередную «очаровательную» беседу, но Дёмина заткнула его сразу:

— Я не с тобой разговариваю.

Кирилл переступил с ноги на ногу.

— Егор, встретимся позже.

Когда друг скрылся за дверьми лифта, Кирилл и Евгения снова пересеклись взглядами в тишине коридора. Скрестив руки на груди женщина молча повернулась в сторону лестничного спуска. Разбираться с наглецом у дверей собственной квартиры и привлекать внимание соседей или сестры — последнее, чего ей сейчас хотелось.

Щелчок замка выхода на лестницу отрезал их от других людей. Верховский аккуратно прикрыл дверь и прижался спиной к ней, смотря на Дёмину. Здесь из-за окон, пронзающих каждый лестничный пролёт, было много света. Всё как она любит? Кир презрительно усмехнулся.

Её поступок на тренировке не выходил из головы. Оказалось тяжелее всего после той «драки» видеть начальницу в её белом костюме на работе, снова отстраненную и ледяную, с жестами и интонациями покровителя, с её обращением на вы. Теперь в домашней одежде — рваной и бунтарской, не сдерживая ни эмоций, ни слов — она была настоящей. Близкой ему.

Евгения продолжала мрачно смотреть на пришедшего, её взгляд озлобился. Полный эмоций, он, казалось, весил, как груда камней. Она ведь знала, что после перепалки на тренировке он не выдержит и сделает ответный шаг. Психанет или перестанет следить. Вот только она ожидала его реакции в понедельник. То, что Верховский не станет ждать и заявится на выходных к её порогу с дружком да ещё и с её сестрой… Одна мысль, что он посмел приблизиться к Алисе, заставляла её пылать изнутри.