Бенефис и другие юмористические рассказы - Уильям Джейкобс

— Что же он сказал? — спросил шкипер.

— Синее блюдо, — продолжал повар, желавший раз навсегда выяснить этот вопрос на чистоту, — то, у которого на одном конце желобок, чтобы подливка могла стекать.

— Что он сказал? — проревел шкипер.

— Сказал: — "Ага, старик", — говорит, — "отличился ты однако!" — отвечал правдивый повар.

Шкипер с яростью обратился к помощнику.

— Когда повар пришел и доложил мне о нем, — сказал тот в ответ, — я сейчас же понял в чем дело; я сошел и заговорил с ним как можно хитрее и политичнее.

— Интересно бы знать, что вы сказали, — пробормотал шкипер.

— Ну что же, если вы полагаете, что сделаете лучше моего, то идите вниз и сами с ним объясняйтесь, — горячо возразил помощник. — В сущности ведь он к вам пришел; он ваш гость.

— Ну, не обижайтесь, Боб, — сказал шкипер. — Я ровно ничего не хотел сказать такого.

— Я знать ничего не знаю о бегах, — продолжал помощник с видом оскорбленного достоинства. — И никогда в жизни не имел ни долгов, ни каких бы то ни было денежных затруднений, потому что меня дома воспитали хорошо и предупредили о том, что может случиться; но не могу я не узнать судебного пристава, когда вижу его.

— Что же мне делать? — простонал шкипер, слишком удрученный, чтобы рассердиться даже на такую непочтительность подчиненного. — Он принес мне повестку об аресте. Я погиб, если он меня поймает!

— Ну, но моему крайнему разумению, единственным для вас спасением будет пропустить это плавание, — сказал помощник не глядя на него. — Я могу довести корабль до места, вполне как следует.

— Ни за что! — яростно прервал шкипер.

— Ну и попадетесь, — сказал помощник.

— Вам давно уже не терпится управлять этим судном, — сердито продолжал шкипер. — Вы могли бы отделаться от него, если бы хотели. Ему совершенно незачем было лезть вниз, в мою каюту.

— Я уже все перепробовал, что только мог придумать, — спокойно сказал помощник.

— Ну, хорошо же! — свирепо проговорил шкипер. — Он пришел ко мне на корабль без спросу, и, чорт побери, может и оставаться на нем. Отчаливать.

— Но, — заикнулся было помощник, — что если…

— Отчаливать! — повторил шкипер. — Он пришел на мой корабль, так я же прокачу его даром!

— А где же вы с помощником будете спать? — осведомился повар, который придерживался пессимистического взгляда на жизнь и часто страдал предчувствиями.

— На твоей койке, — грубо отвечал шкипер. — Отчаливайте же, слышите вы там!

Люди повиновались, усмехаясь, и вскоре шхуна уже плыла в темноте вниз по реке, между тем как шкипер прислушивался с тревогой, не услышит ли первых признаков пробуждения своего пленника.

Он напрасно прислушивался всю ночь, потому что узник не подавал ни малейшего признака жизни, но в шесть часов утра, когда "Бесстрашный" был уже в виду Пора и запрыгал как пробка по волнам, помощник сообщил, что из каюты доносятся глухие стоны.

— Пусть его стонет, — коротко отрезал шкипер. — И чем больше, тем лучше.

— Я пойду посмотрю, что с ним, — сказал помощник.

— Оставайтесь на месте, — резко проговорил шкипер.

— Но как же, не думаете же вы уморить несчастного голодом?

— Это до меня не касается, — кровожадно возразил шкипер. — Если человек вздумал вломиться в мою каюту и оставаться в ней, это его дело. Я не обязан знать, что он там, и если я предпочитаю запереть свою каюту и ночевать на баке, где больше всякой нечисти, чем в десяти других баках, взятых вместе, и где воняет вдвое хуже, чем в десяти других баках, соединенных в один, это уж мое дело.

— Да, но ведь и мне не особенно приятно ночевать на нижней палубе, — проворчал помощник. — Я могу сойти и лечь к себе на койку. Меня он не тронет.

— Вы сделали так, как я хочу, приятель, — сказал шкипер.

— Я помощник, — мрачно проговорил тот.

— А я хозяин этого корабля, — возразил шкипер. — И уж если хозяин может оставаться на нижней палубе, то грошовый помощник и подавно!

— Команде это не нравится, — продолжал возражать помощник.

— Чорт бы побрал команду! — вежливо пожелал шкипер. — А что касается до голодной смерти, то у меня там в каюте есть бутылка с водой, не говоря уже о кувшине, и мешок с сухарями под столом.

Помощник отошел посвистывая, а шкипер, который в душе далеко не был так спокоен, как хотел показать, начал соображать и придумывать всевозможные способы выпутаться из того затруднения, которое, как он предвидел, неминуемо ожидало его по прибытии в порт.

— Каков он из себя? — осведомился он у повара.

— Высокий, видно, что сильный малый, — был ответ.

— Так что, пожалуй, подымет скандал, если я пошлю тебя и Биля связать его и заткнуть ему глотку, когда мы войдем в гавань? — продолжал шкипер.

Повар ответил, что судя по наружности, "скандал" далеко еще не подходящее слово для того, что несомненно произойдет.

— Понять не могу, почему он сидит так смирно, — сказал шкипер. — Вот что меня смущает.

— Верно выжидает время, — утешительно подсказал повар. — По всему видно, что это человек бывалый, опытный; а кроме того, наверно, у него морская болезнь.

День прошел медленно, и с наступлением ночи смутное чувство чего-то таинственного и неладного овладело всеми на корабле. Рулевой оробел и польстил Билю просьбой рассказать ему сказку, для того только, чтобы он остался с ним на палубе. Он имел полное основание предполагать, что знает уже наизусть все сказки своего товарища, но в конце концов оказалось, что была одна, про узника, который превратился в кошку, выскочил через пушечный люк на палубу и по ночам взбирается на спины людей, стоящих на руле; этой сказки он никогда раньше не слыхивал. И он заявил Билю, насколько мог внушительнее, что и не желает больше никогда ее слышать.

Ночь прошла, и наступил второй день, а таинственный пассажир все не шевелился. Команда стала беспрестанно прислушиваться у двери на лестницу и заглядывать в люк; но дверь в спальную каюту была затворена, а в кают-кампании все было тихо и молчаливо, как в могиле. Шкипер ходил по палубе с озабоченным лицом, и после обеда, не будучи в состоянии переносить далее эту неизвестность, вежливо попросил помощника сходить вниз и разузнать, в чем дело.

— Не хотелось бы мне, признаюсь, — сказал тот, пожимая плечами.

— Пусть бы уж он лучше вручил мне повестку, только бы отделаться от него, — сказал шкипер. — Мне Бог весть какие страшные мысли лезут в голову.

— Ну, так почему же вы не идете вниз сами? — сказал помощник. — Он не замедлил бы вручить ее вам, ничуть не сомневаюсь.

— Ну, он пожалуй только хитрит и притворяется, а я вовсе не хочу потворствовать ему, если у него все ладно, — сказал шкипер. — Я прошу вас об этом, как о личном одолжении, Боб.

— Я пойду, если повар тоже пойдет, — отвечал помощник после некоторого молчания.

Повар видимо колебался.

— Ступай сейчас, повар, — резко проговорил шкипер. — Не заставляй ждать помощника. Но только ни в каком случае, ни за что не выпускайте его на палубу.

Помощник подошел к лестнице и, спокойно отворив запертую дверь, начал спускаться вниз, в сопровождении повара. Последовала минута страшного ожидания, затем внизу раздался дикий крик, и оба, как сумасшедшие, выскочили обратно на палубу.

— Что такое? — воскликнул побледневший шкипер.

Помощник, опираясь на рулевое колесо, чтобы не упасть, раскрыл рот, но не мог произнести ни слова; повар, с безжизненно висящими вдоль туловища руками, с остановившимися, как бы стеклянными глазами, представлял собою такое зрелище, от которого экипаж испуганно отшатнулся.

— Что… случилось?.. — повторил шкипер, заикаясь.

Тогда заговорил помощник с усилием овладев собою.

— Можете не трудиться опять запирать лестницу, — медленно проговорил он.

Лицо шкипера из бледного сделалось серым.

— Почему же? — спросил он дрожащим голосом.

— Он умер! — был торжественный ответ.

— Глупости, быть не может… — едва произнес шкипер трясущимися губами. — Он притворяется… или может быть ему дурно сделалось… Попробовали вы привести его в себя?

— Нет, — отвечал помощник. — Не стану вас обманывать. Я не остался там приводить его в чувство, да не думаю, чтобы и вы захотели остаться.

— Ступай вниз и погляди, нельзя ли разбудить его, повар, — приказал шкипер.

— Ну, только уж не я, — проговорил повар, содрогаясь.

Двое из людей пошли и заглянули украдкой в люк. Пустая кают компания выглядела как-то особенно уныло и мрачно; дверь в спальню была полуотворена. Не было решительно ничего такого, что могло бы удовлетворить их любопытство, но вернувшись оттуда они имели такой вид, будто только что видели привидение.

— Что же теперь делать? — беспомощно проговорил шкипер.