Часы-убийцы - Джон Карр

– Молокосос?

– Да ему же от силы двадцать четыре года, сэр! – сурово проговорил сержант Бетс, которому самому было не больше двадцати шести. – То смеется, то твердит что-то насчет "утраченных надежд". С ним там две дамы. Какие будут приказания, сэр?

– Разыщите мистера Карвера, а потом встаньте у двери и никого сюда не пускайте.

Сержант вышел, а Хедли сел за стол и, положив перед собой блокнот и карандаш, осторожно развернул платок. В свете лампы сверкнула позолотой стрелка часов. На ее более толстом конце видны были тусклые полоски – вероятно, следы руки, одетой в перчатку. Подобные, но менее заметные полоски тянулись и вдоль всей стрелки.

– Краска была еще влажной, когда вор снимал стрелки с часов, – заметил Хедли. – Или же... вам не кажется, что она и сейчас еще не совсем высохла? А ведь должна бы, если стрелку красили сутки назад – разве что ее покрыли каким-то медленно сохнущим лаком. Ну, это мы проверим. Похоже, что вот эти следы остались, когда стрелку вытаскивали из тела Эймса. Следовательно, следы краски могут быть и на убийце...

– Любопытный тип этот ваш убийца, – заметил Фелл. Подойдя к столу, он сквозь клубы сигарного дыма внимательно разглядывал стрелку. – Гм-м... Чего-то я тут не понимаю. Впечатление такое, Хедли, что вор умышленно хватался за позолоту. Стрелку ведь можно было снять и гораздо меньше испачкавшись, не так ли? Или, может быть, это просто моя вечная страсть расщеплять каждый вопрос надвое? Не знаю.

Хедли, не слушая доктора, рассматривал стрелку.

– Вы несколько переоценили ее длину, Фелл. Самое большее, девять с половиной дюймов, но, пожалуй, ближе к девяти... О! Заходите, мистер Карвер! Со зловеще вежливым видом Хедли откинулся на спинку стула. Машина была запущена – начиналась вереница допросов, и Мелсон знал, что рано или поздно они окажутся лицом к лицу с убийцей. Пока же Хедли спокойно сидел в комнате, полной старинных часов, ожидая, когда Карвер закроет за собой дверь.

7. Скрежет цепочки

У Мелсона создалось впечатление, что Иоганнес Карвер при каждом новом появлении дополняет свой костюм еще какой-то деталью. На этот раз к пижамной куртке и серым твидовым брюкам добавился завязанный шнурком домашний халат. Вероятно, подумал Мелсон, часовщик просто растерялся, когда его дом заполнили чужие люди, и, то и дело возвращаясь к себе в комнату и разыскивая все новые части туалета, старается хоть чем-то себя занять. Войдя в комнату, Карвер прежде всего бросил взгляд на витрину с часами. Затем он внимательно, пристально посмотрел на панель правой стены – этот взгляд они поняли только позже, когда дело приняло еще более трагический оборот. Без воротничка морщинистая шея часовщика выглядела совсем худой, а голова на ней казалась непомерно большой. Он часто заморгал, когда густой дьим попал ему в глаза. Улыбка на лице Карвера, однако, внезапно увяла, когда он – вероятно, только сейчас в первый раз – увидел стрелку.

– Ну, мистер Карвер? – мягко спросил Хедли. – Вам знаком этот предмет?

Карвер протянул к стрелке руку, но сразу же ее отдернул.

– Знаком, конечно, знаком. Мне так кажется, во всяком случае. Это минутная стрелка часов, сделанных мною для сэра Эдвина Полла. Где вы ее нашли?

– В теле убитого, мистер Карвер. Этим он и был убит. Вы же сами видели труп. Неужели вы не обратили на нее внимания?

– Я? Обратил внимание? Я не разглядываю таких вещей... в теле грабителя! – с легким возмущением сказал Карвер. – Изумительно, просто изумительно! – Его глаза с каким-то мечтательным выражением устремились к висевшей над письменным столом книжной полке. – Не помню точно, где я читал подобную историю... фантастика! Чем больше я ломаю голову...

– Об этом позже. Садитесь, мистер Карвер. Я хотел бы задать вам несколько вопросов.

На первые вопросы Карвер отвечал с чуть рассеянным видом, его большое тело сгорбилось на стуле, глаза не отрывались от книжной полки. Живет он в этом доме восемнадцать лет. Вдовец, дом принадлежал его покойной жене (из нескольких неясных, уклончивых фраз Мелсон понял, что немалой поддержкой для Карверов была годовая рента, которая, однако, кончилась вместе со смертью миссис Карвер). Элеонора – рано осиротевшая дочь старой подруги миссис Карвер, они взяли ее к себе, когда поняли, что своих детей у них не будет. Миссис Милисент Стеффинс тоже оказалась старой подругой миссис Карвер, преданно ухаживавшей за ней до самого конца и оставшейся потом, чтобы помогать вести домашнее хозяйство. Похоже, что покойная миссис Карвер коллекционировала подруг, как другие собирают безделушки.

– Ну а жильцы? – спросил Хедли. – Что вы можете сказать о них?

– Жильцы? – удивленно переспросил Карвер, потирая лоб. – Ах, да, жильцы! Миссис Стеффинс считала, что нам следует сдать часть дома. Одним словом, вы хотели бы услышать о них, не так ли? Гм... Ну, Боскомб очень интеллигентный человек. Богат, по-моему, но мауреровские часы я бы ему все-таки не продал, если бы Милисент – миссис Стеффинс не настояла на своем. – Карвер на мгновение задумался. – Потом мистер Кристофер Полл. Чрезвычайно симпатичный молодой человек. Иногда любит выпить и начинает распевать в холле, но вращается в самом лучшем обществе, и Милисент любит его. Гм...

– А мисс Хендрет?

В глазах мистера Карвера вновь появился насмешливый огонек.

– Ну, – начал он, покачав головой, – мисс Хендрет и Милисент не очень-то ладят между собой, так что мне приходится немало о ней выслушивать. Едва ли вас может интересовать то, что у нее нет клиентов, что зимой она не носит теплого белья и ведет якобы безнравственный образ жизни; тем более, что мой возраст не позволяет мне уже... э-э... лично убедиться в справедливости всех этих утверждений... Она только недавно поселилась здесь. Ее привел сюда молодой Гастингс, ом же помог ей перевезти вещи. Они – старые друзья, и боюсь, что Милисент питает самые худшие подозрения...

– Гастингс? Кто это?

– Разве я не говорил? Это тот самый Дональд, о котором вы спрашивали – нет ли у него привычки разгуливать по крышам. Кстати, надо будет поговорить с ним. Он же мог разбиться... Да, он и мисс Хендрет – старые знакомые.

Карвер, словно пытаясь что-то вспомнить, потер подбородок, но потом только улыбнулся и махнул рукой.

– Ну, и, наконец, мистер Карвер, – снова заговорил Хедли, – есть еще помощница домохозяйки, некая миссис Горсон, и горничная?

– Совершенно верно. Миссис Горсон, по-моему, когда-то была артисткой. Говорит всегда немного напыщенно, но охотно берется за любую работу и ладит с Милисент. Горничную зовут Китти Прентис... А теперь, сэр, когда я рассказал все, что знаю, можно ли и мне задать один вопрос?

Тон этих слов настолько отличался от прежнего, что Мелсон поднял голову. Голос Карвера не стал громче, он не сделал никакого жеста – и все же напоминал сейчас воина, напряженно глядящего поверх своего щита.

– Насколько я понял, вы считаете, – резко проговорил Карвер, – что в доме живет человек, который украл часовую стрелку и по какой-то загадочной причине заколол ею какого-то бродягу. Возможно, у вас есть причины верить в это, хотя мне подобное предположение кажется смешным. Могу я узнать, сэр, кого конкретно вы подозреваете?

Карвер смотрел на доктора Фелла, швырнувшего только что окурок сигары в переполненную до краев пепельницу. Однако на неожиданный вопрос ответил Хедли.

– Быть может, именно вы и поможете нам найти ответ на этот вопрос, – наклонившись вперед, проговорил он. – Насколько я знаю, многие жильцы этого дома заходят иногда в трактир на Портсмут-стрит, не так ли?

Карвер уже успокоился, хотя взгляд его все еще оставался напряженным.

– Да, это так. Я сам часто заглядываю туда вместе с Боскомбом, иногда там бывает и мисс Хендрет в обществе мистера Полла. Хотел бы я знать, – слегка нахмурившись, продолжал он, – откуда вам это известно? Теперь, подумав, я припоминаю, что покойный не раз пытался завязать с нами разговор в трактире, ставя нас, честно говоря, в довольно неловкое положение.

– И вы с трудом узнали его, увидев труп?

– Да. Освещение...

– Но все же узнали, не правда ли? Он был часовщиком, мистер Карвер, так он вам представился. Вашим коллегой, верно? Почему же вы назвали его "взломщиком", а не "часовщиком"?

– Потому что он не был часовщиком, – спокойно объяснил Карвер и снова нахмурился. – А считать его взломщиком у меня были достаточно веские основания.

Ни один мускул на лице Хедли не дрогнул, но Мелсону было ясно: сейчас инспектору приходится иметь дело с одним из самых трудных свидетелей за всю его карьеру, и он уже начинает это осознавать.

– Он и в самом деле представился часовщиком, – откашлявшись, продолжал Карвер, – но выдал себя с первых же слов. Назвал мои наручные часы хронометром – ни одному часовому мастеру такое и в голову бы не пришло! Потом спросил, нет ли у меня какой-нибудь работы для него. У меня были при себе карманные часы, которые один знакомый дал для починки. Я говорю ему: "Послушай, друг, в этих часах надо заменить волосок. Часы, говорю, дорогие, так что расскажи-ка ты мне сначала, как ты возьмешься за дело." Ну, и он начинает плести мне что-то о заводной пружине!