Зимняя пекарня «Варежка с корицей» - Анна Кейв

Утенок, не выходит: он получается рыхлым, теряет форму и расползается по столешнице, будто намеревается выставить меня неумехой.

На секунду замираю, пытаясь вспомнить, на сколько частей его нужно разрезать. Шесть? Отрезаю кончики, вминая нож в мягкое тесто. Почему «вминая»? Да потому что нож совершенно не справляется – больше мнет, чем режет. Получившиеся «улитки» выглядят до жалкого «подавленно».

– Для дебюта отлично, – успокаивает Леша. – У меня булочка в первый день вообще уползла со стола. Буквально.

Я с подозрением кошусь на него. Обычно от него можно ждать только подколов. Даже чуть напрягаюсь. Вдруг это затишье перед очередной шуткой?

Срабатывает таймер, и я вздрагиваю от неожиданности, налетев на миску с кремом и едва не смахнув ту со стола. Леша, словно не замечая, меняет перчатки на прихватки и вытаскивает партию выпечки, которую отправил в конвектомат[6] перед моим приходом.

Принюхавшись, распознаю нотки брусничного джема.

Пока первые булочки на расстойке, мы готовим новые: одни с арахисовой начинкой, вторые – с яблоком и корицей.

Утенок подставляет противень, и мы перекладываем будущие булочки. Он ставит их в конвектомат и заводит таймер.

– Ну все, теперь можем выпить чай, заодно расскажу о кругах ада.

– Кругах ада? – переспрашиваю его.

Он усмехается.

– Рина называет это «универсальной подготовкой». – Мы заходим в служебное помещение. – Какой чай будешь? Есть с апельсином и корицей, мятой, клубникой и… вот, остался последний пакетик со смородиной.

– С апельсином и корицей, – выпаливаю, вспоминая одеколон Свята. Он обещал как-нибудь зайти. Может, сегодня?

Мы сидим на низких табуретках у маленького столика, пьем чай. У Леши на щеке мука, и я почти машинально тянусь, чтобы стереть ее, но тут же останавливаюсь на полпути.

– Что? – спрашивает он, косо глядя на меня.

– У тебя… мука.

– Где? – Он трет нос.

– Ниже. Щека.

Он трет скулу.

Закатываю глаза. Вытаскиваю из кармана фартука салфетку – Рина подсказала, что будет удобно иметь их всегда при себе. Поколебавшись, быстро стираю пятно с его щеки.

– Спасибо, мама, – усмехается он.

– Не за что, – фыркаю в ответ.

Булочки в конвектомате начинают пахнуть на все кафе-пекарню. Сладко, сытно, уютно. Неужели здесь у меня все сложится?

– Поговорим о кругах ада, скрытых в «Варежке с корицей», – откашлявшись, говорит Леша.

Глава 9

Коса на камень

…глазурь на крышу.

Готовлюсь к худшему. Сейчас Леша начнет рассказывать про космические штрафы за ошибки или бесконечные переработки. А может, Рина вовсе не такая улыбчивая и лояльная, как казалась, и в запару превращается в монстра?

– Мы с тобой универсальные помощники, – начинает Леша. – Наша основная зона ответственности – выпечка, десерты и пряничные домики. Но когда появляется свободное время, как сейчас, например, мы помогаем другим. Собираем подносы в зале, относим грязную посуду на мойку, протираем столы, поправляем стулья, готовим напитки, открываем вторую кассу. Я это называю кругами ада.

– Напитки? – У меня в ужасе округляются глаза.

Все остальное меня особо не пугает (ну, разве что я не умею работать с кассой). Но если мне снова доверят молочные коктейли, то я вылечу из «Варежки с корицей» со скоростью содержимого блендера.

– У тебя «триггер» на напитки? – улавливает мое настроение Леша. – Не бойся, там нет ничего сложного. Рецептурными напитками занимается основной сотрудник, а мы готовим кофе и чай. Нужно просто подставить чашку в кофемашину или заварить пакетик. Иногда могут попросить помочь с фирменными лимонадами и коктейлями, но одну тебя не оставят – просто будешь рядом на подхвате.

Меня это успокаивает, но несильно.

– Я тебе со всем помогу, – вкрадчиво говорит Леша. – В первый день страшно, к концу недели привыкнешь. Особенно когда отстоишь шестичасовую смену.

– Ты давно здесь подрабатываешь?

– С открытия.

– Ого…

Он пожимает плечами.

– Просто у Рины сохранились мои контакты с прошлой ярмарки, и она меня позвала. Если хорошо себя проявишь, она и тебе напишет.

– Это не первая твоя ярмарка? – В моем голосе столько удивления, что Лешу это даже немного сбивает с толку.

– Ну… да. Я стараюсь подрабатывать, когда выпадает возможность. В октябре тут проходила индийская ярмарка, и вместо «Варежки с корицей» было вегетарианское кафе. Я тогда готовил бургеры с картофельными котлетами, пек пять видов лепешек и почти заговорил на хинди. До сих пор дома делаю ласси – это такой йогуртовый напиток, бывает сладким или соленым.

Надо же, а я всегда думала, что он шут и лоботряс.

Леша улыбается, вспоминая:

– А еще все сотрудницы ходили в сари[7], а парни – в куртах[8]. Представляешь? Я был в зеленом с золотой каймой. Даже фотка где-то осталась.

А ведь я была на той ярмарке! Только в кафе не заходила. «Ограбила» лавку с халвой-пахлавой и ушла с опустевшим кошельком.

– И как? – не могу удержаться от вопроса. – Понравилось?

– Очень. Тогда, правда, людей было меньше, но атмосфера – огонь. Танцы, специи, сладости, благовония, все яркое, громкое… Я бы даже сказал, кричащее! – В его глазах сверкают огни. Он продолжает: – А сейчас рождественская ярмарка, поэтому все должно быть максимально уютно и празднично.

К нам заглядывает Рина.

– Ну что, сработались?

Леша отвечает за меня:

– Варя молодец, ее первые булочки лучше моих.

– Так держать! – Рина подмигивает мне и обращается к Леше: – Поступил заказ на пряничный домик, заодно Варе покажешь. Как закончите, научи ее обращаться с кассой, и можете идти по домам.

Возвращаемся на кухню как раз в тот момент, когда срабатывает таймер. В этот раз я обхожусь без помощи Леши и вытаскиваю противень с маленькими булочками. Узнаю своих уродцев. Впрочем, в готовом виде они ничего, даже аппетитные.

Переложив их на витрину, мы склоняемся над имбирными детальками разных форм и размеров. Даже не представляю, как из этого собрать пряничный домик. Если честно, рукоделие – не моя сильная сторона. Разве что умею вязать, и то с горем пополам. Вот если бы мне поручили написать пошаговую инструкцию и придумать интересный заголовок – вот тут я мастер!

Внезапно меня охватывает паника. А что, если у меня получится кривая пряничная хижина? Или домик развалится, не успев попасть на стол?

Пока Леша аккуратно наполняет глазурью два кондитерских мешка, я неосознанно вгрызаюсь в одну из имбирных стен. Он оборачивается на мой нервный хруст и округляет глаза.

– Варя, ты…

Опомнившись, опускаю взгляд на обгрызенную стену.

– Ой… Это случайно! – Избавляюсь от улик, возвращая пряник на тарелку. Одумавшись, запихиваю в рот – для имбирной архитектуры он уже все равно потерян.

Леша бросает взгляд в сторону Рины. Мой казус остался незамеченным – она полностью поглощена расстановкой бутылок с водой и соком в холодильнике.

– Так, ты съела крышу, – понизив голос, быстро говорит Утенок. Надо же, а так на стену была похожа! – Она понадобится нам только в конце. Я успею выпечь новую деталь, но, пожалуйста, больше так не делай. Мы выпекаем заготовки без запаса, заменить нечем.

Я виновато киваю.

– Не переживай, с каждым могло случиться, – неловко успокаивает меня Леша, попутно отщипывая кусочек от теста. К счастью, его привозят готовым, как и для булочек, – не нужно тратить время на замес.

Леша показывает, как склеивать стены глазурью и вставлять витражные окошки, которые выглядят как расплавленные леденцы. На этот раз я ничего не ем и старательно следую советам Утенка.

Из-за того, что вторая половинка испечена заново – она светлее и немного толще, – крыша выходит неоднородной. Маскирую это под щедрым слоем глазури и украшаю всевозможной посыпкой. Леша обрадовал меня, сказав, что нет единого образца, поэтому каждый домик выходит индивидуальным – по настроению создателя. Может, и зря, но я ему сразу поверила. Оказывается, с ним можно работать в паре, когда он не кривляется!

Рина подходит к нам в тот момент, когда я завязываю ленточку на коробке.

– Уже закончили? Молодцы! Тогда бегом к кассе.

Леша подводит меня к свободному окошку. Сейчас, когда в зале всего три гостя, нет необходимости для работы двух касс.

– Смотри, это карточка на твое имя. – Он протягивает пластиковую карту, похожую на дисконтную. – Обязательно проводи ей, чтобы начать свою смену. Иначе вся активность будет уходить на имя другого кассира.

– А есть разница?

– Конечно, – утверждает Леша. – Если где-то ошибка или возврат, то проще понять, кто был