Господин следователь. Книга 4 (СИ) - Шалашов Евгений Васильевич

Нет, я эту девчонку точно когда-нибудь убью! Упрямая, как сто ослов. Но ее позицию уважаю.

— Аня, ты умница, ты все правильно понимаешь. Но я тебе разрешил мой обед к себе домой утащить, верно? Так что, никакой кражи нет. Угости Петьку. У него организм юный, дикорастущий.

— Точно, растет, — кивнула Нюшка. — Солощий, все время есть хочет.

— Вот-вот, — поддакнул я, вспоминая, что означает слово солощий[1]?

Выпроводив кухарку, едва не столкнулся в дверях с господином Виноградовым. А этот-то что тут делает? От службы его отстранили, личные вещи — чернильный прибор и пару справочников, бывший помощник прокурора уже вынес.

Александр Иванович был одет в ту же форменную одежду — шинель с петлицами, фуражку. Ну да, имеет право. Чина его никто не лишал и, скорее всего, не лишит. Вполне возможно, что пока министерство рассматривает его прошение об отставке, ему еще и жалованье идет. Хотя нет, не идет. Такие вопросы имеет право решать сам Председатель суда.

Решив, что здороваться с Виноградовым не стану, отошел в сторону.

— Зря радуетесь, — прошипел сквозь зубы мой недоброжелатель. — Вы еще пожалеете!

Ответить, что ли, что я не радуюсь? И что вы, Александр Иванович — просто дурак. Был бы умнее, понимал бы, что с отпрысками вице-губернаторов лучше дружить, а не писать на них кляузы. Вот, если бы помог мне с той же дореформенной грамматикой, чисто по-человечески, а не вставал в позу, так глядишь, и дочка бы была со стипендией, да и ему бы что-то обломилось.

Жаль, что девчонка уже убежала, отдал бы несъеденную кашу Александру Ивановичу. Или это неприлично? Но я от чистого сердца.

Кивнув служителю — виделись утром, но все равно, нужно оказать внимание ветерану, спросил:

— Петр Прокофьевич, не знаете, чего это Виноградов приходил?

Служители, они как слуги в доме, всегда все знают. Это мы сидим в кабинетах, а младший персонал ухи по ветру держит, улавливает малейшие «дуновения». И слухи и сплетни, что вылетают из кабинетов, летят по коридорам и залетают к служителям. Проверено.

Петр Прокофьевич, оглянувшись по сторонам, снизил голос почти до шепота и сообщил:

— Его благородие за протекцией, к Его Превосходительству приходил.

— За протекцией? — слегка удивился я.

Служитель еще раз оглянулся.

— Слышал, что господин Виноградов на Мариинскую водную систему устраивается, смотрителем шлюзов. Просит, чтобы Его Превосходительство по увольнению ему положительные характеристики дали.

— Смотрителем шлюзов?

Я обалдело похлопал глазами, но Петр Прокофьевич только развел руками — дескать, слышал, а подробности неизвестны.

Что такое шлюз, представляю себе смутно. Но если эти шлюзы строят на каналах и на реках, стало быть, это зачем-то нужно. Подозреваю, что это что-то вроде лифта. Течет себе вода в реке, плывет кораблик, а потом нужно кораблику попасть туда, где уровень воды либо выше, либо ниже. А шлюзы — что-то вроде ящика с дверками. Я правильно рассуждаю? А смотритель — это тот, что заливает воду в шлюзы? Или тот, кто присматривает за тем, чтобы воды было вдоволь? Плохо быть технически неподкованным. У нас тут верстах в пяти есть Череповецкий шлюз. Съездить что, посмотреть? А, сейчас же зима, какой шлюз? И наша часть Мариинской водной системы, что прикидывается рекой Шексной, тоже подо льдом.

Но шлюз — это я знаю, сложное инженерное сооружение, а Виноградов закончил даже не духовную семинарию, что являлись у нас кузницами кадров, а духовное приходское училище. Из него только в дьячки или пономари. И что, в Департаменте шоссейных и водяных сообщений МПС ситуация с инженерами хуже, чем в нашем Министерстве с юристами? Но невежда-юрист все-таки представляет меньшую опасность, нежели невежда-инженер или врач, купивший себе диплом. Да, а со шлюза можно что-то украсть? В Окружном суде с этим плохо — нам только бумагу казенную выдают, чернила да канцелярские принадлежности, не развернешься. А там Виноградов сопрет какую-нибудь штуку, вроде ворот или цепей, устроит потоп.

Определенно, заинтриговал меня Петр Прокофьевич этой новостью. Поинтересуюсь потом у Николя Викентьевича — куда это Виноградов намыливается? Слабо верю, что в смотрители шлюзов.

А сейчас отправлюсь в свой кабинет, напишу письмо батюшке. Если вице-губернатор Новгородской губернии — будущий товарищ министра, узнает, что руководство Череповецкой Окружной тюрьмы подозревается в махинациях не от собственного сыночка, а от кого-то другого, это будет свинством с моей стороны. Я ведь и так подкладываю отцу большую свинью. Тюрьмы у нас находятся в структуре МВД, директор тюрьмы господин Фаворский утвержден в своей должности губернатором (любопытно бы глянуть — не сам отец ли документы подписывал?), а сынок вице-губернатора, по собственной инициативе, начинает делать то, что его делать никто не просил — проводить оперативно-следственные мероприятия в отношении руководства Череповецкой Окружной тюрьмы. Что скажут товарищу министра внутренних дел и сам министр, да и государь-император? Мол — в своем ведомстве гадину пригрел?

Может, стоит соврать Чернавскому-старшему? Дескать — я здесь не при чем, подозрения высказывает один из членов благотворительного комитета? Нет, не стану. Напишу, как оно есть. Тем более, что пока это всего лишь мои подозрения. Не подтвердятся — и ладно. Но, с другой стороны, мой батюшка — человек очень умный. А данная ситуация может не навредить его будущей карьере, а напротив, очень даже помочь.Вице-губернатор, не потерпевший, чтобы в пределах губернии процветало мздоимство, заслуживает всяческого поощрения со стороны вышестоящего руководства.

Теперь самое главное — все правильно сформулировать. Так, чтобы и лишнего отцу не сказать, но, чтобы он был в курсе событий.

Только собрался думать, как отвлекли. В дверь постучались.

— Да? — отозвался я, недовольный, что оторвали от важного дела.

— Заняты?

В кабинет заглянул пристав Ухтомский.

— Антон Евлампиевич, день добрый, — поднялся я со своего места. Если пришел пристав, значит, по делу. Поручкавшись, кивнул тому на стул для посетителей. — Присаживайтесь. Каким ветром?

Старый служака, осторожно усаживаясь, сказал:

— Посоветоваться с вами хотел. Касательно старшего городового нашего.

— Уж не кладоискателя ли? — усмехнулся я.

Ухтомский смущенно закашлялся. Эпидемия кладоискательства, охватившая Череповец, быстро сошла на нет. Не то народ образумился, не то зима помешала. Долбить ломом мерзлую землю? Нафиг такое счастье. И кладов не надо. Старший городовой Смирнов, поставленный присматривать за гостиницей «Англетер» и ее постройками, тоже пытался что-то искать, но «вразумленный» начальством, оставил это глупое дело. Тем более, что в гостинице появилась сама хозяйка, выпущенная из тюрьмы. Муж и работник отправились на бессрочную каторгу, канцелярист получил два года тюрьмы, а Анну Тихоновну присяжные заседатели признали невинной жертвой обстоятельства. Дескать — боялась мужа, который грозился физической расправой, а то, что стирала окровавленные вещи — бывает. Если бы на процессе всплыли все обстоятельства, касающиеся ящика с акциями, хозяйке гостиницы пришлось бы туго. Но, увы. Не все можно поведать миру.

Анна Тихоновна лошадей уже продала, сейчас продает гостиницу, покупатели уже есть, но она дорожится, желая получить две тысячи, а ей дают только полторы.

Городовой Смирнов, получивший плюху, взялся за ум и теперь честно отрабатывает жалованье. Вспомнилось, что недавно исправник показывал его рапорт.

'Его Высокоблагородию господину надворному советнику Абрютину.

Покорнейше довожу до сведения Вашего Высокоблагородия, что вчера была совершена кража со взломом замка из амбара с подворья череповецкого мещанина Смирнова Ивана, украден сундук и похищено домашних вещей на сумму 68 рублей 12 копеек. Подозреваемых нет.

В течение дня, негласным путем удалось узнать, что кражу совершил крестьянин Василий Смирнов, проживающий постоянно в деревне Починок Воскресенской волости и находящийся на заработках в Череповце, снимающий угол у мещанской вдовы Авдотьи Смирновой. Удалось также установить, что извозчик Степан Смирнов видел, куда Василий Смирнов увез сундук.